Ванька-ротный - Александр Шумилин

Пулемет, который бил по мне, когда я шел сюда, находился на господствующей высоте. А здесь,

по-прежнему пока спокойно и тихо. Лес старый, |деревья большие.| Перед лесом болотистая низина. Позиция для немецкой пехоты исключительно выгодная. Берега у реки обрывистые. Здесь танкам и артиллерии не пройти.

Выше по течению, на участке первой роты имеется брод. Глубина небольшая, дно каменистое. Вот почему немцы сосредоточили все свои силы именно там. Здесь на высоте 220 для прикрытия оставлена только пехота. Там главные силы прикрывают дорогу на Духовшину.

|Здесь на участке второй стрелковой роты стрельба не ведется, стоит тишина. Я имею в виду стрельбу со стороны немцев, потому что наши славяне редко когда стреляют. Какой прок стрелять, когда знаешь заранее, что не попадёшь. В это время| меня соединили с "Первым", телефонист подал трубку.

— Где ты сейчас находишься? — спрашивает он.

— Посмотри по карте и дай мне свои координаты!

— Ты говоришь, что рота без потерь может продвинуться вперед и занять обрыв?

— Да, да! — подтверждаю я.

— Я сам, с ротой пойду на обрыв. Доведу их до места! Покажу где окопаться! И вернусь к себе! Я третьи сутки считай на ногах, |без сна и без отдыха.|

— После занятия обрыва разрешаю тебе вернутся обратно! — дал своё согласие "Первый".

— Сколько вам времени нужно, чтобы дойти до обрыва?

— Думаю, что через час солдаты начнут окапываться.

— Давай, действуй капитан! Передай мой приказ командиру роты. С комбатом, я сам поговорю. Жду твоего доклада по телефону через час.

— Связь со мной не отключать! — распорядился "Первый" по линии.

Я передал приказ командира полка ротному и велел поднимать солдат.

— Небольшими группами пусть перебираются к опушке леса! Дойдут до обрыва, кверху не вылезать! Действуй лейтенант! Я иду сзади за ротой.

— А ты! — сказал я телефонисту, — связь будешь тянуть непосредственно за мной! Под бугром немедленно соединишься и доложишь! На проводе должен быть аппарат "Первого"!

Войдя в опушку леса, мы повернули вправо, и пошли в направлении обрыва. Минут через сорок солдаты подошли к обрыву и сосредоточились под обрывом в кустах. Мы с лейтенантом поднялись на край обрыва, я осмотрелся по сторонам.

— Вот здесь по самому краю будешь траншею копать! Думаю, что в край обрыва снарядами точно не попадешь. Сейчас выведем сюда солдат, пусть окопаются у кромки. А с вечера, когда будет темно, начнешь копать ротную траншею! Копать нужно тихо, без шума! Лопатами над головой не махать. За край обрыва не высовываться. Всех предупреди. Выстави двух наблюдателей, пусть сидят не шевелятся и наблюдают до ночи. Наблюдение вести скрытно. Наблюдателей к работе не привлекать. Наблюдателей менять нельзя. Человеку нужно привыкнуть к местности. Это я тебе из опыта говорю.

Я оглянулся назад и посмотрел вниз к подножью. Там в кустах сидели и лежали солдаты. Они, кто на корточках, кто растянувшись в траве, в прохладной тени кустов дымили махоркой. Сизый дым струился над ними.

— Трех километров не прошли, а уже отдыхают. Устроили перекур с дремотой! Что-то мне твое войско, лейтенант, не нравится!

— Давай подымай своих славян и разводи вдоль обрыва! |А сейчас, пока они все вместе сидят в кустах, объяви им боевой приказ и предупреди, чтобы немедля закопались в землю.| Действуй лейтенант, а я пока понаблюдаю за немцами!

Солдаты второй стрелковой роты вылезли из кустов и небольшими группами стали подниматься на край обрыва. |Влезли на обрыв и приступили к земляным работам.|

Я сбежал вниз под обрыв, телефонист соединился со штабом полка и я доложил "Первому". Он был доволен.

— Даю тебе двое суток для отдыха! — великодушно сказал он мне.

— Отправляйся к себе! Когда ты будешь мне нужен, я за тобой связного пришлю!

Я попрощался с лейтенантом, пожелал ему успехов и пошел вдоль опушки леса назад. |Я торопился назад.| Хотелось поскорей добраться до места, упасть и заснуть, отоспаться за всё это время.

|- Командир полка дал мне двое суток отдыха! — объявил я, вваливаясь в блиндаж, где жили разведчики.|

— Меня не будить! Рязанцев остается за меня! Передайте ему мой приказ, пусть готовит участок для ночного поиска!

Я уже собирался, не снимая сапог завалиться на нары и сразу заснуть. Но в это время в проходе появился старшина и потребовал меня на выход.

Его повозочный, рядовой разведки Валеев, стоял с котелком холодной воды и полотенцем. Старшина взял у повозочного из рук котелок и подал мне кусок туалетного мыла. Я понюхал, повертел его в руках и посмотрел вопросительно на старшину. А он молча, не слова не говоря, пустил мне на руки струю из котелка.

— Нехорошо товарищ гвардии капитан сопротивляться на виду у подчиненных! — говорил его молчаливый с укором взгляд. Я солдат приучаю к чистоте и порядку. Какой пример подаете им вы?

— Ничего не поделаешь! — подумал я. Придется умыться! Я пожал плечами и стал намыливать руки.

Человек он был собранный и в делах решительный. Он знал, что если мне сейчас не вымыть голову, то я так и буду ходить с куском глины в волосах. Он потрепал мне, своей шершавой ладонью, волосы и я стал расстегивать стоячий ворот у гимнастерки.

— Гимнастерку снимите! Товарищ гвардии капитан у вас грязная шея, не мыта!

Я посмотрел на него недовольным взглядом, улыбнулся и нехотя, стянул гимнастерку и нательную рубаху.

Повернувшись к нему, я послушно растопырил ноги и вытянул шею. Намылив голову, я поскрёб её ногтями, а старшина лил мне на голову подогретую воду из котелка. |Прежде чем поливать мне на голову старшина опустил два пальца, не горячая ли она.| Протянув мне полотенце, он сказал что-то Валееву и направился в блиндаж.

Когда я вошел туда, старшина извлек из мешка новую пилотку и протянул, мне её. Повозочный, как тень проскользнул в проходе приблизился к столу и извлек из за пазухи бутылку немецкого шнапса. Откупорив бутылку, он поставил рядом железную кружку и пустил из горла бутылки в кружку струю. Когда уровень шнапса достиг половины кружки, я движением руки остановил его.

— Генух![180]

На закуску была открыта банка консервы. Я выпил залпом и стал закусывать. Повозочный ополоснул кружку водой, |бросил в неё несколько кусков колотого сахара, всыпал щепоть заварки и налил кипятка. Он размешал ложкой чай и пододвинул ко мне кружку.| За всеми его проворными движениями наблюдал старшина. Он видел всё, замечал каждую мелочь и как бы мысленно руководил Валеевым. Валеев поглядывал на старшину и глазами спрашивал, разве, что не так. Старшина выпускал струю дыма изо рта, это означало, что все так, делаешь с пониманием.