Путь ( 2 книга - 6 книга) (СИ) - Игнатов Михаил Павлович "Аорорн"

В спину потянуло теплом, таким приятным на этом холоде и тут же призрак метнулся в ту сторону, взметая за собой снежную пыль. Оглянувшись, увидел лишь конец схватки: призрак держал на весу скальника, о котором я недавно вспоминал, и вытягивал из него жизнь. Сверху по склону мчались ещё два Зверя. Одного я попробовал на прочность Шипом, к левому метнулся мой защитник. Мы справились оба.

Оглядывая покрытую льдом тушу Зверя, внезапно почувствовал боль в руке. С недоумением разжав её, понял: сжал пальцы так сильно, что прорезал заострившейся духовной яшмой ладонь. А всё потому, что слишком было сильно искушение. Призрак могуч и быстр как никогда, а я поглотил столько духовной силы, что вновь чувствую в себе если не возможность бежать, то возможность идти не задыхаясь. Мне уже не нужно беспокоиться о том, что я не сумею пройти лес до территории слабых Зверей. К чему тогда рваться вперёд, снова нагружать и без того измученные меридианы Круговоротом? Не будет же меня на границе Нулевого и в самом деле ждать Пратий? Он двинется в другую сторону, на границу с Озерами. Не будет там и второго Комтура. Так к чему же?

К тому, что если я могу взять силу, то не должен проходить мимо. Я больше не желаю быть слабым.

Спустя семь тысяч вдохов я снова ощущал вкус крови во рту, окровавленные ладони окончательно опустели, да и продержался в Круговороте я меньше, сумев всего лишь открыть остатки узлов звезды восьмой звезды. Принимая Форму Заживления Ран, покачал головой – неважно. Я и не думал, что сумею преодолеть преграду быстро. Сейчас я сделал лишь первый приступ. Как говорил Гунир – разогрелся, мешая кости в стаканчике перед броском.

Когда‑то Виликор хвалила меня, говорила, что мой талант – находить брешь в защите врага, чуять момент, когда мой удар принесёт победу. Чем преграда Возвышения не враг? Враг! Именно она не даёт мне возможности отомстить тем, кто загнал меня в пропасть. Именно она не дала мне возможности уничтожить врагов.

С рычанием я закончил отсчёт времени, отпущенного себе на восстановление от ран. Солнце уже почти поднялось в зенит, заливая всё вокруг светом и заставляя щуриться от искрящейся белизны. Даже наше сражение здесь и сход снега не смогло испортить красоту этих скал. Обернувшись, я задрал голову, оглядывая всё величие Среднего Брата. И не сумел этого сделать: уже через тысячу шагов скалы закрыли низкие облака, разделив мир на две части. В одной, на подошве Брата, полной света, стоял я. В другой, скрытой облаком и тенью от него, лежал подъём на самого Брата. Кто знает, как много людей сумело подняться на его вершину к Небу? Что они увидели оттуда? Что почувствовали?

Кто знает… Но мне сегодня не нужны такие высоты. Что там в бешенстве орал Пратий? Он сдерёт с моих родных шкуру? Дарсова тварь! И преграда, стоящая между мной и силой – тварь. Я уничтожу её…

Я выгреб из последнего, украшенного самой дорогой вышивкой мешочка, всю яшму, что там лежала. Больше у меня нет, но этого хватит, чтобы преграда подавилась. Разделил голубые монеты на две части, показывая Небу сверкающие на солнце горки сгущённой энергии и сам поднял к нему глаза. Клянусь, я уничтожу этого врага, чего бы мне это ни стоило.

Кипящий злобой, желанием сражаться, ненавидящий преграду девятой звезды, я отправил энергию в круги циркуляции, ускоряя их бег с каждым вдохом. И с каждым доведённым до конца кругом своей внутренней, духовной силы всё сильнее и сильнее притягивая к себе внешнюю, ещё чужую мне. Вот истончились нити моей стихии. Вот не выдержала яшма на ладонях, а призрак метнулся к полетевшим прочь цветным прядям.

Первый приступ. Десять вдохов. Сто вдохов. Двести вдохов. Узел не раскрылся.

Да. Нужно время. Нельзя спешить. Необходимо дать телу идущего время на то, чтобы пропитаться энергией Неба, возможно что‑то улучшить в нём. Что‑то, что могут видеть только Мастера с духовным взглядом. Возможно. Вот только на это может уйти жизнь. Но я талантлив. Пусть по меркам Древних мой талант мусорный – низкий, но он на голову выше таланта тех, кто сейчас, в наше время до старости бьётся в преграду. У других уходят на это годы. Но у них нет моего понимания техник и Форм. Они просто не могут собрать столько энергии, сколько я, так и не освоив Круговорот, который стоит у всех на виду, не пряча ни от кого своих тайн, а отдавая их лишь достойным. У третьих на это уходят месяцы и дни. Дарсовы монстры, Древние. Я не они. Я даже не моя сестра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В голове звенело, а мысли путались.

Но разве Небо не приглядывает за мной? Разве я всю жизнь не шёл упорно к нему? Неужели я остановлюсь здесь и сейчас? Потеряю то, что поддерживало меня все эти годы? Потеряю свою семью? Что если именно этой силы мне не хватит, чтобы защитить их?

С очередным рычанием я обратился духовным взором внутрь себя, едва различая там, среди яркого тумана силы средоточие. Но пытаясь разглядеть не его, не меридианы и не узлы. Всего этого не было видно, даже циркуляцию Формы я поддерживал скорее по наитию, вслушиваясь в то, что дало мне Стихиальное зелье. Нет. Я пытался увидеть невидимого врага – преграду. Губы шепнули:

– Ты пытаешься меня остановить? Зря. Сейчас у меня есть только один путь сократить все эти месяцы и годы. Думаешь, что твоё упорство больше моего? Снова зря. Видит Небо, я заставлю тебя подавиться его силой.

Ускорить потоки Круговорота не выйдет. Это мой предел. Да и не нужно. Сейчас всё решает моя выносливость и как далеко после лечения Каори находится граница, за которой лишь темнота и смертельная рана меридианам.

Триста вдохов. Старый предел, который я давно превзошёл.

Четыреста вдохов. И слепящий свет солнца начал тускнеть, а мне пришлось прикусить язык, резкой болью проясняя голову.

Четыреста двадцать. В груди при каждом вдохе, которые я продолжал считать, что‑то клокотало.

Четыреста пятьдесят. Я проглотил кровь из прокушенного языка, которая заполнила рот. Мир вокруг расплылся серым туманом, я даже не видел своих ладоней.

Четыреста семьдесят пять. Четыреста семьдесят шесть. Четыреста семьдеся…

В голове прояснилось, мир, исчезнувший дальше шага от меня, потерявший цвета, внезапно проявился во всей своей красе: сверкающий под солнцем снег, буйство голубой пыли, закручивающейся вокруг меня в явно различимый круговорот, фонтаны цветных нитей с ладоней, чёрная фигура призрака в двух шагах от меня, развевающийся Флаг, удлинённый тёмной дымкой. Даже духовное зрение стало лучше: я отчётливо различал сквозь туман силы в теле и тёмно‑синее, почти чёрное средоточие, и ярко горящие голубым круги циркуляции, и светящийся узел, продолжавший на моих глазах расти и впитывать энергию. Опомнившись, я прервал Круговорот и едва устоял на ногах, словно его потоки и удерживали меня от падения.

Неважно, что снег снова покрыт свежей кровью, неважно, что ноги дрожат, а в груди сипит. Это всё внешнее, временная слабость тела, которую я сумею перебороть. Главное, что теперь я девятая звезда.

Опьянённый силой и успехом, я захохотал, с восторгом глядя как призрак убивает Зверя размером с быка. Ах, Пратий, если бы ты тоже примчался сейчас сюда. С какой бы радостью я схватился бы с тобой и поглядел, кто из нас сильнее. Кто от кого бы бросился бежать, а Пратий? Сколько у тебя осталось людей? И сумели бы они теперь справиться с нами двоими?

В горле заклокотало и хлынувшая кровь оборвала мой смех, заставив схватиться за очередной лечебный состав. Правой рукой, которая всё также плохо слушалась меня. Да, Арий бы изрядно посмеялся, увидев мои потуги с мечом. С трудом добравшись до скалы, я бросил на снег шкуры из кисета и рухнул на них. Ноги не держали того, кто получил свою силу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глава 6

В себя я пришёл только тогда, когда на небе начали загораться звёзды. Новые ощущения нахлынули на меня, заставили вспыхнуть радостью на десяток вдохов, а затем накатила слабость. С трудом, снова ощущая, как сковывает спину холодом, устроил себе ложе из плаща и лежал, ловя взглядом мерцающие искры звёзд в разрывах облаков. Не хотелось даже шевелиться.