Новые дороги - Галина Дмитриевна Гончарова

с Мией.

А пока…

«Моя любимая, обожаемая, несравненная Баттистина…»

Какие ж бабы дуры!

Адриенна

– Ваше величество, умоляю о милости.

Даже если бы Адриенна не прочитала письмо Марко, она бы преотлично догадалась, кто перед ней. Так Марко и будет выглядеть двадцать лет спустя.

Очень симпатично.

Импозантная внешность, никакого животика, прямая спина, густые волосы… красавец. Жаль, что сволочь, а вот Марко будет порядочным и умным. Уже такой.

– Слушаю вас, дан Фриджерио.

– Ваше величество… – Дан помялся под ледяным синим взглядом, но потом решился: – Я… ко мне обратился молодой ньор Марко Мели…

– Я в курсе. И обращения, и судьбы ньора.

Ну да.

Навел дан Фриджерио справки и загрустил. Да еще как… Сообразил, что надавить не получится, что связываться с людьми, которые живут в личном, ее величества, замке – дело гиблое, что шантажировать Марко вообще бессмысленно…

Парень просто решил упростить себе жизнь. А так бы мог и к королеве обратиться, не откажет она другу детства. Просто признать бастарда проще и быстрее, чем с нуля творить новый род.

– Ваше величество, я теперь тоже в курсе. Я рад, что у меня есть сын. И сожалею, что не принимал в нем участия. Но я хочу исправить это упущение.

Адриенна подняла брови.

– И в чем это будет выражаться, дан?

– Ваше величество, у меня, к сожалению, рождались только дочери. Господь не даровал мне сына в законном браке, но титул и земли надо кому-то передать…

Адриенна качнула головой.

– Марко это не подойдет.

Отказ был быстрым и решительным. Дан Фриджерио даже головой замотал.

– Ваше величество! Но почему?!

– Потому что ваши земли истощены, имение выжато как лимон, а дочерям вы не можете даже выделить пристойное приданое, – отрезала Адриенна. – Что вы предлагаете моему молочному брату? Принять всю эту тяжесть на свою шею и порадоваться?

– Молоч… му… б… ра… ту?!

Дан Казимиро аж заикаться стал. Об этом он еще не знал. Адриенна и скрывать не собиралась. Да, ее молочный брат. Что кому непонятно?!

– Абсолютно верно. Если вы хотите попробовать наладить отношения с сыном, вы можете пока признать его по усеченному варианту, герб с левой перевязью…[4]

– Ваше величество!

– Возможно, позднее. Но сейчас я не позволю вешать на шею Марко все ваши вериги. Вы эту судьбу себе выбрали, вы и разбирайтесь… Марко нужна только его любимая, вот и пусть будет бастардом. Это не страшно.

Судя по взгляду дана Фриджерио, это было страшно. Но в том-то и беда: воздействовать на Марко он не мог никак! Даже если он устроит неприятности Лаццо… Да плюнет Марко и уедет в СибЛевран! Лошади его любят…

– Ваше величество, я… я хотел бы…

Адриенна понимающе улыбалась. Хотел больше, получил меньше. Ничего, перебьется. Если бы Марко влюбился не в дану, а в ньору, у Фриджерио и того бы не было. Так что все справедливо! И цыц!

* * *

Спустя декаду Марко стал данном Джерио. Полная фамилия ему, как бастарду, не полагалась. А вот усеченная – вполне. И перечеркнутый герб.

А еще спустя несколько дней Марко сделал предложение дане Джулии Феретти, и оно было принято с радостным писком.

Помолвка получилась пышная, Паскуале расстарался.

Дан Фриджерио, глядя на невесту, подумал да и решил, что все еще впереди. Он еще свое возьмет. Видно же, Марко девочку любит, да и та вся светится… разве ему не захочется большего для своей семьи?

Захочется, никуда не денется. И будет у Казимиро полноправный наследник. Хотя и так… хоть какой камень с плеч.

Род не пресекся, жизнь продолжается.

Лоренцо

Ох, нелегкая это работа…

Каково тащить через горы беременную женщину?

Нелегко.

И это еще мягко сказано.

Лоренцо предлагал любые другие варианты, готов был уйти один, оставить денег, вернуться…

Его словно огнем гнало в Эрвлин. Он знал, чувствовал, что нужен там!

Нужен Адриенне? Да. Это наверняка, но ведь еще и семья есть! И сестрички, которым без него наверняка тяжко. Мия им пропасть не даст, и дядя, но все равно… они его любят, переживают…

Куда там – уехать!

Динч вцепилась в Лоренцо клещом и поднимала такой вой, что со всей деревни собаки поддерживали. «Я умру, твой ребенок умрет, мы оба умрем…»

Лоренцо в этом искренне сомневался, но ладно уж.

Тогда вариант был только один.

Всем вместе – и через горы.

А тут тоже – беременность…

Остаться до родов? А как потом с младенцем? Это, считай, еще на год задержаться придется, а то и побольше. А жить на что?

А Кемаль-бей? А Бема-фрайя? А Амирух-бей… короче, в Арайе им было крайне неуютно. Надо уходить, это понимала даже Динч. И потому…

Ослики – животные умные.

И этот конкретный ослик аккуратно нес беременную женщину через горы.

Энцо и Зеки-фрай подстраховывали.

Помогало еще то, что горы были вполне преодолимы. Нормальные переходы, неплохие привалы, местные жители, которые зарабатывали на путешественниках свою монетку…

Войско по таким дорогам не проведешь, это нереально.

И каравану сложно будет. На себе много тащить… да, тут не получится.

А если почти без груза?

Почти налегке?

Только сами, ну и немного вещей?

Вот так получалось, и неплохо. Конечно, Динч стонала, рыдала и жаловалась.

Конечно, мужчины терпели, стиснув зубы. Но все упорно шли вперед.

Эрвлин приближался с каждым днем, и Лоренцо все чаще сжимал в ладони серебряного ворона, гладил подвеску кончиками пальцев…

– В Эрвлине сразу направимся ко мне, – распорядился он. – В столицу… горы перейдем, там можно будет и карету нанять, деньги есть.

– Ангел, ты уверен, что нам будут рады? – Зеки-фрай все же сомневался.

Лоренцо только рукой махнул.

– Сам увидишь. Разберемся, и дело себе по душе найдем, и женим тебя потихоньку…

– Всего одна жена? Нет-нет, это не для меня. Она же не справится! – запротестовал Зеки-фрай.

– У нас только по одной, – развел руками Энцо. – Но кто тебе мешает завести полный дом хорошеньких служанок и с десяток любовниц? Уверяю тебя, от желающих отбоя не будет.

– А ты тоже так сделаешь?

– Нет. – Лоренцо даже не сомневался. – Я Адриенну люблю. Или она, или никто.

– А если она замужем?

– Все равно.

– Так и будешь всю жизнь ее ждать?

– И жизнь, и смерть, и вечность…

– Ангел, мне хочется посмотреть на женщину, которую ты так любишь. Она должна быть необыкновенной…

Энцо пожал плечами.

– Она… как тут скажешь? Она просто единственная.

Динч злобно сощурилась.

Единственная…

А когда ты меня… когда со мной – это как? Мысль о том, что начала-то она и она залезла в постель к Лоренцо, ей в голову даже