Последний властелин Антарктиды Часть 2-я - Александр Зубенко

можно меньше пользовались свободным временем, чем оба вызывали у капитана полное презрение.

Новости, дошедшие до приятелей, действительно были успокаивающими, если, конечно, такая формулировка была уместна при их положении. Со слов командира лодки, Курт передал друзьям следующее:

Полковник Фрикс был готов взять под свою ответственность Пауля и Георга, только благодаря фамилии последнего. В этой ситуации сыграл фактор подчинения, а поскольку Фрикс косвенно подчинялся именно гросс-адмиралу Деницу, а не службе СС, это и спасло обоих друзей от фатальных, по своей сути, последствий.

Если бы у Георга была иная фамилия – сидеть бы им в окопах России уже в этом году. Карл Дениц дал чёткие указания оставить унтер-офицеров в Антарктиде до выяснения инцидента. Гауптштурмфюреру Заунбаху было предъявлено обвинение в предвзятом отношении к членам экипажа и стремлении подняться по карьерной лестнице. Дело в том, что служба СС в иерархии имперской канцелярии шла параллельно Военно-Морским силам третьего рейха, и Заунбах попал как раз в те разборки, о которых историки позже напишут, как «Великое противостояние вермахта, СС, гестапо и Абвера». Таким образом, в конце 1943-го года внутренние конфликты и взаимная вражда между теми или иными структурами войск были уже не в новинку, и всё это отражалось на командном составе, а если более глобально, то и на всей внешней политике Германии.

В каждой службе присутствовали такие «агенты заунбахи», двадцатипятилетние, думающие, что именно они смогут переломить фатальный исход войны, что именно они спасут Тысячелетний рейх, и что они – молодые и здоровые – покорят всю Европу, и Россию в том числе. Абвер, с его главой адмиралом Канарисом, мягко говоря, «не дружил» с гестапо – об этом всем известно. В свою очередь, то же гестапо, например, «ставило палки в колёса» службе СД, а те гораздо больше уделяли презрительного внимания Абверу. Круг замыкался. Стоит учесть, что и вермахт, а именно его начальство, так же предвзято относились к тому же, например, Военно-Морскому флоту. И в самом вермахте, в его структурах царила атмосфера недоброжелательства между теми же танкистами, сапёрами, связистами или пехотой. Люфтваффе тоже было подвержено внутренним конфликтам: истребители не любили бомбардировщиков, те надменно относились к штурмовикам, и так далее, но сообща они, как это не парадоксально, терпеть не могли подводников, а те в свою очередь презирали службу СС.

Всё это повлияло на положение двух друзей именно в то время, когда распри между военными структурами достигли наибольшего накала. Сошлись, может быть, звёзды, может ситуация на фронтах изменилась – так или иначе молодых приятелей спасло именно это. Уже более-менее со спокойной душой они отошли от острова Херд к своему следующему пристанищу, и добросовестно ждали заточения в подземелье Базы-211. Полковник Фрикс был уведомлён по секретному телеграфу заранее и, насколько мог, был готов смягчить их будущую неволю. Это был конец 1943-го года, и полковнику Фриксу гросс-адмирал Дениц ох как был нужен! С его племянником он, полковник Фрикс, при умелом отношении в совокупности с дружбой, та-ак шагнёт по лестнице иерархии, что обзавидуются все недоброжелатели СС!

Следовательно, как можно будет дальше увидеть, Георг как раз и входил в его планы.

Но об этом позже.

№ 8.

В течение следующих восьми дней караван №6 приблизился к Южному полярному кругу и, минуя шестидесятую параллель, подошёл вплотную к прибрежному шельфу Земли Королевы Мод.

Унтер-офицеров Георга Деница и Пауля Бромера ждал арест. Не слишком суровый, но всё же…

В первый же день прибытия, они предстали перед комендантом карантинного блока Базы-211, отрапортовав по уставу. Пауль тут же заметил про себя, что полковник Фрикс действительно представлял собой некоего сельского учителя в погонах. «Полноватый колобок с раскосыми глазами и медлительной речью, будто читающий нотации ученикам…» —так охарактеризовал его бывший любитель кистепёрых рыб. Такие же медлительные движения, и обязательно поднятый вверх указательный палец – он сразу же дал понять обоим друзьям, кто тут есть, понимаете ли, начальник.

Комендант встретил арестантов весьма дружелюбно, но при этом не преминул указать им на будущее место их заточения, когда они стояли перед ним, вытянувшись по струнке.

Субмарины начали разгрузку, экипажи подлодок обосновали зал карантина, и Курт с Шомбергом поспешили восполнить утраченные позиции Пауля, воздавая должное Губеру у барной стойки. Привет от Пауля был передан, и Губер ждал развязки сложившейся ситуации. Этот парень ему нравился, запомнившись с первой их встречи своим неуёмным чувством юмора, бесшабашностью и честью офицера, когда дело касалось выпивки.

—Господа подводники! – заявил сразу полковник. – Должен вас уведомить, что с данной минуты вы находитесь под арестом. – Фрикс поднял указательный палец и почтительно продолжил:

—Следуя указаниям гросс-адмирала, я имею честь объявить вам сорок пять суток ареста, без разрешения покидать данную территорию. Караван на материк отправится без вас. Гауптштурмфюрер Заунбах уже предупреждён. Капитан вашей подлодки просил замолвить за вас словечко перед службой СС, старший вахтенный офицер ходатайствовал за вас, ну и, собственно, старший механик тоже… —прокашлявшись, закончил высокопарно полковник перед арестованными. – Вопросы есть, господа офицеры?

—Никак нет, господин полковник! – дружно ответили друзья, одновременно и радостно и недоумённо удивляясь столь мягкому приговору. Могли и в гестапо отправить…

—Яволь. Тогда будьте любезны отправиться к месту, так сказать, вашего заточения, —Фрикс улыбнулся глазами и тут же сурово добавил:

—До прибытия следующего каравана вам надлежит находиться в специальном изолированном помещении. Еду будут приносить два раза в сутки: утром чай и суп, вечером каша. По субботам – душ. Сорок пять суток, господа, это вы ещё легко отделались, —он поднял вверх палец. – За те слова, что вы, Пауль Бромер наговорили против нашего фюрера, вы бы уже бегали с винтовками где-то под Вислой.

Добродушный Фрикс олицетворял собою новый, непоколебимый столп Великой Германии. Во всяком случае, без ложной скромности так думал он, будучи в хорошем расположении духа. С поднятым указательным пальцем левой руки он был похож на Юлия Цезаря, переходящего Рубикон, а то и на самого Наполеона, пытающегося захватить Москву.

Так или иначе, слова были сказаны, распоряжения отданы, и каждый остался доволен собой: полковник, что угодил племяннику гросс-адмирала, а Георг с Паулем тем, что отделались всего лишь арестом в сорок пять суток. И это вместо того, что им вполне мог грозить штрафбат, или гестапо, или вообще концлагерь. Всё-таки фамилия Дениц и тут сыграла роль смягчающего фактора, представ неким катализатором между службой СС и Военно-Морским Флотом третьего рейха, и