Закулисье мести - Андрей Манохин

Сколько заплатил и наобещал? Из моего кошелька? Я всё это сделал, своими руками. Столько для тебя всего совершал. А ты...

— В первую очередь ты думал о себе. А я для тебя был так, ошибкой юности. Не зря избавился от матери, когда она тебе надоела. Я помню это. И никогда не прощу.

— Ах ты...

— Всё, мне надоело. Парни, успокойте его.

Брайн ничего уже не успел сказать, как увесистая рука одного из его телохранителей хорошенько ударила по голове. При этом он услышал тихое и виноватое «извините, босс». Сенатор тут же рухнул на пол без сознания. Все три доктора смотрели на эту сцену с ужасом. А парень просто упивался своей властью. Чувство полной безнаказанности.

— Квентин, ты ведь понимаешь, что тебя ждут последствия? Это может всё плохо кончиться, — заявил Роберт.

Парень, ехидно улыбаясь, подошёл к доктору, который явно его побаивался.

— Тебе не всё ли равно? Какая разница, под кем ты будешь работать. Был мой отец, теперь я. Если не хочешь закончить плачевно, просто выполняй всё, что я скажу. Твой долг передо мной огромен, так что отрабатывай. И да, можешь делать с моим отцом любые вещи. Я очень хочу посмотреть, как он вместе с министром будут проходить лабиринт. Надеюсь, ты это организуешь в ближайшие часы. Сначала пускай просто побудет жертвой, а уже потом начнём ставить на нём эксперименты. Сделаем из отца монстра невероятных масштабов. Но обязательно, чтобы память его сохранилась. Я хочу на это посмотреть, — задумался на секунду. — Ах, да. Завтра надо организовать нападение на парламент, которое когда-то планировал отец. У тебя вроде бы всё готово, так что тянуть не стоит. Пусть теперь планы немного подкорректируются. Начнём резко и мощно. Сюсюканья отца мне не нужны. Охота глянуть, как народ в городе запаникует. Завтра познакомлю с одним из лучших хакеров в городе. Сделает для тебя шоу.

Смеясь, он подошёл к своей группе сообщников. Им и телохранителям он сказал, чтобы одна часть из них следила за порядком в этом месте, а вторая половина будет его личной свитой везде. Роберт только открыл рот, чтобы сказать, как Квентин снова повернулся к нему.

— По поводу тех женщин, что я похитил. Это не твоё дело, понял.

— Но...

— Рот свой закрой!!! Я тут решаю. Просто представь, что их тут нет, и всё. Они мои, и я буду делать, всё что угодно. А если ты только попробуешь что-то выкинуть, я тут же тебя пристрелю. И вас это касается.

Квентин зло посмотрел на Тони и Лорио. Те только со страхом сглотнули слюну и чуть мотнули головой в знак согласия. Роберта злило и трясло от этого, но он ничего не мог поделать. Осознание того, что рядом с ним теперь будут находиться ни в чём неповинные люди, уничтожало в нём последние положительные эмоции. Он даже боялся представить, какие вещи станет вытворять с ними этот человек. Телохранители подняли тело сенатора и понесли его из комнаты. За ними уже последовал Квентин со своими сподвижниками. Доктора так и продолжали стоять на месте, полностью подавленные и разбитые. В полной тишине.

— Что же теперь будет? — кое-как, тихо, произнёс Тони. — Он действительно поехал головой.

Оба посмотрели на Роберта, но тот был опустошён и словно находился в прострации. Одна лишь ночь перевернула всё, что они совершали последние недели. «Это карма» — подумал доктор Чигрински. «Карма, которую я заслужил».

***

Квадратное пустое помещение создавало эффект клаустрофобии. Серые стены, покрытые странным частично железным материалом. Почти такой же пол. Слабо светящие люминесцентные лампы гудели невероятно сильно. В комнате не было абсолютно ничего. Само собой, никаких окон, лишь дверь, из которой их и завели сюда. Похитители сразу сняли повязки с глаз и развязали руки, после чего заперли помещение. Мэган сидела в самом углу комнаты, обнимая дочь. Она её успокаивала, хоть получалось это слабо. Истерика девочки то прекращалась, то с новой силой возобновлялась. Сама женщина старалась быть стойкой, чтобы Зои, глядя на неё, не испытывала ещё большей паники. Эби стояла чуть поодаль, прислонившись к стене. Она уже перестала плакать и пыталась хоть чуть-чуть поразмыслить головой. У неё не было никаких вариантов о том, где они находятся. Как связаться с внешним миром тоже не знала. Девушка никогда бы не могла подумать, что с ней может такое случиться. Теперь в голове постоянно всплывали те слова Джилл, что нужно было одеться поскромнее. Единственное, она точно понимала, что парень собирается с ней сделать. Но ещё хуже было ощущение от того, что Мэган с Зои просто оказались не в том месте не в то время. И это било по девушке ещё сильнее. Будто она была в этом виновата.

Прошло около часа, и замок в двери заработал. В комнату вошёл Квентин, весь сияющий своей белоснежной улыбкой. Его лицо стало более пугающим и страшным. Зои начала сильнее рыдать, пытаясь спрятаться в объятиях матери. Эбигейл всю трясло.

— Ну, как вам комнатка? Тут рядом есть ещё одна, вы её тоже часто будете посещать. Можете в них кричать сколько хотите, вас никто не услышит.

Его ядовитый смех буквально заполонил всё помещение. Мэган оскалила зубы и резко встала, отодвинув дочь. Быстрыми шагами она подошла к парню. Её глаза горели ненавистью к нему.

— Ты — тварь, да как ты посмел нас похитить. Думаешь, это тебе с рук сойдёт.

Женщина плюнула в лицо Квентина. Улыбка тут же сошла с его лица. Видимо, он не ожидал такой встречи от них. Глаза налились кровью. Ни секунды не думая, парень со всей силы ударил Мэган с ноги в живот, что та отлетела на несколько метров, ударившись об пол. Боль от удара была невероятной. Женщина закричала, скрючившись пополам и схватившись за живот. Зои с криками побежала к своей матери. У девочки началась сильная истерика. Эби тоже подбежала. Она начала плакать.

— Похоже, вы ещё не поняли, куда попали. Ну ничего. Я научу вас повиноваться. Запомните, теперь вы мои. Мои игрушки, вещи, рабыни. Будете ослушиваться, будете чувствовать боль, — парень был зол как никогда, глядя на них.

Он достал электрошокер и включил его, пытаясь ещё сильнее напугать присутствующих. Мэган пыталась сдерживать крики, но боль была невыносимой. Эби не могла на это смотреть. Она подползла на коленях к Квентину. Слёзы текли ручьём.

— Пожалуйста, не трогай их. Они ведь не причём.