Колхозное строительство 7 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

— Георгий Карпович, я устал. Нога болит.

— Дело важное. Касается Кунаева и Лии.

— Мать вашу! С этого и надо было начинать. Лечу.

Событие двадцать четвёртое

Идёт партизан по лесу. Слышит кукушку.

— Кукушка-кукушка, сколько мне жить осталось?

Сверху падает граната. Голос с дерева:

— Айн… Цвай… Драй…

— Это абсолютно анекдотическая история, только анекдот вышел на редкость скверный. В Мексике наш внедренец разрабатывал художника Владимира Кибальчича — это сын известного писателя-троцкиста Виктора Сержа, который был секретарём самого Льва Давидовича. Да, да, того самого Лейба Давидовича Бронштейна. А, вы, Пётр Миронович, знаете, откуда взялось само слово «Троцкий»?

— Нет, как-то не входило это в сферу моих интересов, — Пётр вытянул синюю железистую ногу. Ныла.

— Лейб Давидович взял фамилию Троцкий, когда бежал с каторги. Нужны были поддельные документы. Подпольщики-революционеры спросили, как хочет зваться Бронштейн, и Лейб Давидович долго не думая назвал фамилию своего надзирателя в Одессе из царской охранки — Троцкий. А вот имя Лев, судя по всему, выбрал из художественных соображений: коротко, звучно и напрямую совпадает с названием известного животного.

— То есть, существуют и другие Троцкие? И у нас в стране? Не легко, наверное, живётся людям.

— Не в курсе. Извините, отвлёкся. Так вот, по художнику. Разрабатывали его без какой-то определённой цели, просто человек заметный, и теоретически мог иметь контакты с кем-нибудь интересным для нас. Всё-таки троцкистов в мире развелось предостаточно, и многие из них спят и видят, как бы сделать какую-нибудь гадость СССР. Кроме того, троцкисты обычно очень нечистоплотны и готовы брать деньги от кого угодно в обмен на разные услуги — например, они часто консультируют разного рода киношников и писак, подсказывая им, как поотвратительней изобразить в своих творениях коммунистов, в особенности русских. В общем, мышеловку поставили, ни на что особенно не надеясь, но в неё неожиданно угодила не маленькая мышка, а целая капибара. Это, знаете, водится в латинской Америке такая тварь — вроде грызун, но размером с доброго поросёнка. Гадость.

Штелле снова заявился в КГБ сразу по прилёту. И новости обещанные узнать, да и по вопросам своего мексиканского прожекта ясность навести. Его встретил милейший Эрвин Эрвинович Кнаусмюллер, который, очевидно, ещё не выехал на операцию — а может, и вовсе не собирался, бес его знает, какой конкретики они тут себе напланировали, да и лучше подальше от неё. Крепче спать будешь. Актёр с многоэтажным дном провёл его не к Циневу, а в пустой кабинет, сел напротив него, уколол глазами и заявил, что ему поручили ознакомить уважаемого Петра Мироновича с информацией по одному известному ему делу. Преамбула показалась больному на го… на ногу абсолютно туманной, но виду он не подавал.

— Знаю такую. По-моему, довольно милая зверюга…

— Это вы не видели, какие у неё зубы. Так вот, к Кибальчичу заявились некие американцы. Надо понимать, что этот сеньор Влади — так его мексиканцы зовут — человек творческий, и большой любитель, так сказать, расширить сознание. Постоянно трескает какие-то гадостные кактусы и большую часть времени пребывает умом где-то не здесь. В общем, нашему человеку он рассказал какую-то абсолютно дикую историю, но затем нам удалось отследить связи и кое-кого взять — получается, что и сам Кибальчич в неё поверил, и смог заставить поверить в неё тех, кто отправился в СССР и натворил у нас поганых дел. Представляете, там всё вертится вокруг безумной идеи, будто бы вы, Пётр Миронович, затеяли проект по… фальсификации высадки на Луну, и додумались нанять для этого не кого-нибудь, а режиссёра Стэнли Кубрика! Я даже не представляю себе, какого размера кактус надо было сожрать, чтобы до такого додуматься. Смешно, правда?

— Хе, хе… Да, Эрвин Эрвинович, действительно… смешно. Американца. Снимать поддельную лунную высадку. Это же клиническим идиотом надо быть, — вот, а всё американцев умными изображают. Купились. Ай да Пётр, ай да… сынуля. Спалили тебя, Пётр Миронович, как есть спалили! Не зря сумасшедшие деньги в «Кубика» вбухал. — А что за американцы-то были? И были ли они вообще, или этот Влади их тоже придумал?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Американцы, как ни странно, были. И даже с определённой уверенностью можно заявить, что один из них — плохо, по-дилетантски загримированный Джеймс Уэбб, директор НАСА. Он в отставку недавно ушёл, какие-то там у них сложности с проектом «Аполлон», то ли перерасход, то ли ещё что — но приезжал он ещё до того, как уволился. Кстати, он сам не учёный, не конструктор, а обычный администратор, но послужной список у него очень занятный. Он был одно время даже помощником госсекретаря, а тогда штатовцы как раз радио «Голос Америки» запустили. Наши, конечно, глушилки скоро придумали, а Уэбб тогда собрал кучу профессоров, чтобы те ему нарожали идей, как эти глушилки обходить. Профессора увлеклись, не только по поставленному вопросу высказались, но и набросали всяких удивительных идей, как ещё можно пропаганду улучшить. Написали целый талмуд — это 51-й год был, так они принялись поучать дипломатов, что делать, когда Сталин умрёт, да как перебежчиков из СССР на воздушных шарах вывозить, и всякое такое прочее. Когда учёный увлекается чем-то — только держись, фантазия там побогаче, чем у Беляева с Брэдбери на пару. Уэбб отчего-то этим документом проникся, перепечатал, переплёл, назвал красиво — «Операция Троянский Конь», и начальству отдал. Те только пальцем у виска покрутили, и забыли — но можно заметку сделать, что разные дурацкие гипотезы и выдумки сердцу господина Уэбба явно милы. В общем, есть основания предполагать, что именно он эту историю про Стенли Кубрика Кибальчичу в уши влил, да предложил ему приличную сумму, если тот поможет разузнать насчёт того, правда ли это. Обещал ещё нас на весь мир ославить, если вдруг окажется правдой — а троцкиста-то хлебом не корми, дай над Советами поглумиться. Тем более такого, наследственного, которого сам «дядя Лёва» на коленке катал. К тому же, он ведь у нас и посидеть успел немного, вместе с тятенькой. Знатные коминтерновцы впряглись, настояли, чтобы их отпустили. Не простил, затаил.

— В общем, даже можно где-то понять человека. А дальше-то что?

— А дальше он вышел на своего родного дядюшку. Такой Поль Марсель — знаете песенку «Когда простым и нежным взором»? Вот, он сочинил. Тоже троцкист. Сидел, потом, как Сталин умер, амнистировали, живёт в Ленинграде, заведует ансамблем «Цирк на сцене». Чем-то он дядю прижал, тот и согласился организовать приезд в СССР труппы мексиканских циркачей, а в качестве сопровождения при них отправили группу старых троцкистских агентов, таких старых, что у нас даже оперативок по ним не сохранилось, ну или кто-то в пятидесятых выкинул сдуру. Вы ведь, Пётр Миронович, очень непопулярная среди этой публики фигура после того трюка с «Интернационалом», который вы в Лондоне выкинули. Они искренне считают, что вы опошлили святое на потребу человеческому стаду. Превратили строки священного текста в строки в банковском счёте. Фетишисты чёртовы. Не добавься этот фактор, наверняка среди них нашёлся бы хоть один достаточно вменяемый человек, который сказал бы: «это бред сумасшедшего», и прекратил бы всю эту идиотскую клоунаду. Однако нет — имя Тишкова подействовало на них как красная тряпка.

— Чёрт возьми… Но кто мог подумать? Троцкисты… У нас почти семидесятый год на дворе! Они же сами — как цирковая труппа. Побираются, клянчат под глупые лозунги шиллинги и песо у студентов и прочего не очень опытного или умного народа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Иногда и одного инициативного дурака достаточно, чтоб наломать целую машину дров, а тут их было целых пять человек. К тому же, абсолютные дилетанты, или близко к тому! Если кто-то из них чему-то и учился в плане диверсий и вообще работы разведчика, это было ещё годах в двадцатых — думаю, вы представляете, как далеко с тех пор зашёл прогресс, и в этом деле тоже. К тому же, эти осколки эпохи революционного террора решили, раз уж ввязались в это дело и пробрались в СССР, побить всю посуду, которая под руку попадётся — это уже им никто не подсказывал, сами инициативу проявили. У одного рак, скоро должен был слечь, так дверью на тот свет хлопнуть решил, тварь. Сели вдвоём ещё с одним на поезд и отправились в Алма-Ату. Знаете, почему в Алма-Ату?