Последнее искушение. Эпилог - Малков Семен

— Ладно, что с тобой поделаешь, — с досадой махнул рукой Дмитрий. — Да и без него нам пока не обойтись.

Он подвинул ей рюмку:

— Пей, может, скорее придешь в себя! Мне надо срочно с ним связаться — иначе все у нас накроется этой... ты меня понимаешь!

Эта угроза заметно отрезвила Оксану. Дмитрий залпом выпил свою рюмку, дождался, когда то же сделает мать и, в ответ на ее вопросительный взгляд, признался:

— Я весь день сам не свой! Наши лохи доперли, что их заложили, и вот-вот доберутся до моей телки. Сечешь, ма, что тогда будет?

По вытянувшемуся лицу и испуганному выражению ее глаз он понял, что мать уже хорошо соображает, и тоном, не терпящим возражений, потребовал:

— Давай, без промедления соедини меня с Резаным — пусть скажет, что делать!

Он достал из кармана и протянул ей мобильник, но мать отвела его руку.

— Убери свою игрушку! Позвоню с нормального телефона.

Оксана взяла трубку и по памяти набрала номер Резника. Когда он отозвался, уже трезвым голосом только и сказала:

— Илюша, передаю трубку сыну. Дело срочное!

Дмитрий принял от нее трубку и услышал гортанный голос Резника.

— Ну, что у тебя стряслось? Не дождешься, когда получишь свою долю?

«А пошел ты,.. — злобно выругался про себя Голенко. — Погоди, я припомню, как надо мной изгалялся!», но вслух, умышленно преувеличивая грозившую им опасность, сказал:

— Случилась беда, Резаный! Они заподозрили мою телку. Понимаешь, что будет, если ее расколют?

Умудренный «авторитет», привыкший все свои комбинации, как шахматист, рассчитывать на много ходов вперед, не замедлил с ответом, и Дмитрий похолодел, осознав, что и это им было предусмотрено.

— Не боись, она нас не выдаст, — успокоил он Дмитрия и хладнокровно намекнул: — Сам ведь знаешь: нет человека — нет проблемы!

— П-погоди, ты х-хочешь с-сказать,.. — непроизвольно заикаясь промямлил Голенко, сразу поняв, что тот имел в виду. — Кто же... эт-то... сделает? Я, что ли?

— Поручу там одному... У тебя кишка тонка, — презрительно бросил Резник и приказным тоном добавил: — Но ты ему поможешь! Он сам выйдет на тебя и скажет, что делать. Усек?

— Усек, — безвольно повторил за ним Голенко и, увидев, что мать тянет руку к трубке, спросил: — Маму тебе дать?

— Не надо, сейчас не до нее. Отзвоню ей утром, — небрежно ответил Резник и прервал связь.

Дмитрий бросил на мать сочувственный взгляд и положил трубку на рычаг.

— Не захотел больше разговаривать. Сказал — завтра тебе позвонит, — сообщил ей, как бы извиняясь и, кивнув на пустую бутылку, попросил: — У тебя еще не найдется, ма? Уж больно на душе тошно!

* * *

Все произошло на удивление просто. Голенко за время плавания по морям побывал во многих переделках и не раз был свидетелем жестоких убийств. Но с тем, что так легко можно отправить на тот свет намеченную жертву, столкнулся впервые. В течение суток, пока ему не позвонил человек от Резника, он всякий раз покрывался липким потом при мысли, что тот заставит его участвовать в убийстве Нины. И страшила его не столько кара за преступление, как то, что не избежать ему ее взгляда и вида предсмертных мучений.

Присланный Резником киллер оказался невысоким пареньком довольно неприметной наружности, если бы не бегающий взгляд маленьких, слишком близко посаженных глазок. Когда Дмитрий остановил машину в назначенном месте у газетного киоска, тот быстро открыл переднюю дверцу и, сев рядом, коротко и четко продиктовал задание:

— Значит, сделаешь так: в первом часу — в обеденный перерыв — назначишь Ивановой встречу в булочной, что напротив офиса. Это — где ваш переход. Но тебя там не будет.

— Как так? А где же мне быть? — не понял его Голенко.

— Будешь ждать ее, стоя за газетным киоском, рядом с переходом. Но так, чтобы она тебя не видела! — жестко предупредил его киллер.

— Выходит, я должен от нее прятаться?

— Ты правильно понял. Если увидит, сорвешь мне задание!

Дмитрий умолк, ожидая пояснений, и парень так же четко продолжал, будто речь шла не об убийстве молодой неповинной девушки, а о чем-то обыденном:

— Я буду ждать в машине, около офиса. Когда она начнет переходить улицу, выйдешь из-за киоска и ее окликнешь! Это все, что от тебя требуется! Ты все понял?

— Понял, — хрипло пробормотал Дмитрий. — Ты ее задавишь.

Малыш так свирепо на него взглянул, что верзилу Голенко бросило в пот, но он сдержался и лишь, криво усмехнувшись, бросил:

— Сам, падла, увидишь!

Другому Голенко этого бы не спустил, но слабенький с виду паренек почему-то внушал ему ужас, и он проглотил оскорбление. А на следующий день немногочисленные в этот час прохожие у офиса стали свидетелями очередного ДТП. Переходившая улицу молодая девушка почему-то оглянулась, потеряла бдительность, и ее сбила набиравшая скорость старенькая иномарка. Не останавливаясь, машина скрылась с места происшествия. У нее были заляпаны грязью номера, и никто не смог потом ее толком описать. В толпе, собравшейся около безжизненной жертвы, Дмитрия не было — он, по понятным причинам, побоялся «засветиться».

* * *

Все усилия Даши собрать необходимую ей сумму денег для погашения долгов фирмы не увенчались успехом. Не помогло и обращение к отцу. Василий Савельевич вернулся с Байкала, увенчанный лаврами победителя. Его длительная борьба за закрытие предприятия, отходы которого нарушали экологию этого заповедного уголка природы России, наконец дала результаты: областные законодатели приняли-таки нужное решение.

— Представляете, мои дорогие? Еще немного, и были бы загрязнены воды самого глубокого озера в мире! — радостно рассказывал он за обедом жене и дочери, приехавшей повидаться и показать внука. — Два года пришлось нам доказывать всем очевидные вещи!

Его борьба за экологию была известна, и Дашу заинтересовало другое.

— А чем объясняется уникальная чистота Байкала? — непонимающе посмотрела она на отца. — Это такое же озеро, как и все. Его глубоководностью?

— Глубина озера тут ни при чем. Объясняют это чудо так, — увлеченно объяснил Василий Савельевич. — Только в этом озере обитает уникальный рачок — гамариус. Он там водится в большом количестве и способен обглодать все, что попадает на дно. Наверное, так и происходит «механическая очистка» озера.

Он вытер салфеткой поседевшие, но модно подстриженные усы и бородку, и рассказал им местное поверье.

— Наукой это не объяснено, но коренные жители утверждают, что Байкал не отдает утопленников. Всюду они потом всплывают, а там — нет!

— Наверное, там и не тонут, — с усмешкой бросила Анна Федоровна. — Вода даже летом такая ледяная, что окунешься и сразу выскакиваешь из нее, как ошпаренный!

Она не раз ездила туда к мужу и знала, что говорит. Но Даша усомнилась:

— Этого не может быть! Допускаю, что в Байкале не купаются, но там есть судоходство и ловят рыбу. И что же, не бывает аварий и жертв?

— Конечно, они случаются. Но как ни странно, — удивленно ответил Василий Савельевич, — никого из утонувших еще не выловили, а на дне озера, и правда, обнаруживали обглоданные кости.

— Да уж, Байкал хранит какую-то тайну! Может, и в его водах живет чудовище — как Несси в Шотландии? — с улыбкой предположила Даша.

— Все может быть, — вполне серьезно ответил отец. — Но более правдоподобна версия с гамариусами.

За чаем Даша коротко рассказала ему о своих делах. Но чтобы не слишком расстраивать, коснулась только финансовых затруднений, не затрагивая разлада с мужем.

— Положение моей фирмы очень плохое, папа, — печально призналась она. — Возможно, придется ее закрыть, хотя и не знаю, чем тогда буду заниматься.

— Как чем? Своим ребенком, — сразу подала реплику мать. — Это ли не занятие для женщины? Я, как и многие, работала вынужденно.

— Погоди, Анюта! — остановил жену Василий Савельевич. — Свой материнский долг Дашенька выполняет. Вон какой бутуз! — улыбаясь, кивнул он в сторону внука. — Но у нее есть талант, который недопустимо похоронить в домашних стенах.