Карболитовое Сердце - Алексей Павловский

— Да точно тут. Вон, в виду того дома должен быть! — жалобно стонал Рамен, усевшись рядом с дохлой собакой. Уколы доктора Догвадоржа уже давно не действовали, и старой капризничал.

— А это, часом, не оно? — Флегматично поинтересовался Филин, храбро жуя грязную алычу. За спиной старика в густых зарослях темнело.

— Оно самое! — подскочил старичина и, держась за печёнку, в одну секунду разломал сухие пыльные ветви. Стал виден аккуратный белокаменный портальчик с низким ходом внутрь горы. Сразу за порогом чернел глубоченный колодец. До залежей дряни на дне — метров пять. Или семь? Из хода в колодец стекала тонкая струйка воды. Значит, они на верном пути.

Рамен с уханьем метнул свой транс в бездну и в одно мгновение, как молодой, враспорочку слетел под землю, протиснувшись в скрежещущий мусор. Скрылся из глаз.

— Свободно! — Глухо донеслось из-под земли. Филин аккуратно заглянул в бездну. Идея спускаться враспорку по мокрому колодцу метрового диаметра казалась бредовой, но нельзя же ударить в грязь лицом! Ваня, поддёрнув мокрый от пота комбез, затянул офицерский ремень и врубил налобник. Осенив себя крестом, подземщик ринулся во влажно дышащую темноту.

Всё оказалось проще, чем выглядело. В критичных местах между блоками ракушняка были вытоптаны щели-ступенечки, имелись и две удобные рельсы, вмурованные по диаметру колодца. Когда-то на них держались лестничные марши. Мусор на дне не был монолитен: между бензобаками и брёвнами имелся лаз вниз. Или это Рамен продавил своим юрким тельцем? Выползши со дна колодца в неровный наклонный ход, Филин крикнул наверх: «Свободно!».

Немедля донеслось: «Бо-ойся!». Свиноволк полностью затмил свет: диаметром он примерно соответствовал колодцу. Придонное дерьмище гигант, кажется, просто вмял в каменные стены.

Короткий наклонный ход привёл к пролому в кладке под самым потолком большого ракушнякового кувшина. Туда свисал склизкий репшнур — здесь были люди! При первом прикосновении шнур гнилостно распался — люди были здесь много лет назад… Изобразив гимнастическую пирамиду «радость через силу» подземщики споро спустились с трёхметровой высоты.

Под землёй Рамен обрёл былые юность и свежесть и в какие-то секунды наглухо задымил всё помещение ядрёной самокруткой. Общество бежало прочь, через маленькую арочку в «бесконечные тоннели под горой», как их отрекомендовал старый диггер.

На самом деле никакой бесконечостью тут и не пахло. Пахло страданиями малоодарённого маркшейдера двухсотлетней давности. По его велению горняки углубились прямо в склон, потыкались в стороны, но почти сразу отступились ввиду отсутствия всякой воды. Тогда маркшейдер велел копать налево вдоль склона — и метров через сто штрек врубился в купеческий подвал («О, нам это пригодится!» — оживился звероволк). Горняки спросили маркшейдера, например, Семёныча: «Семёныч, какого?». Семёныч ответил: «Дык…» и велел обойти подвал по дуге. Через двадцать метров дуга встретила всё тот же до боли знакомый подвал. Насовав в репу маркшейдеру и плюнув, горняки обошли препятствие понизу. И всего через десять метров герои кайла и лопаты вывалились из мергеля в глину, получив на голову роскошный обвальный конус, перекрывший штольню. Маркшейдера Семёныча, вероятно, долго били, возможно даже ногами. С тяжёлым вздохом горняки отступили назад и свернули вправо, прямо под гору. И тут наконец нашли воду. Не вполне ясно, дожил ли Семёныч до лучей славы.

Более-менее ровная водосборная галерея, вся мелко истыканная следами кирки, уходила во мглу. Налобник не добивал до конца. Даже фары Яроволка не добивали. Левая стена на уровне колена сочилась влагой насколько достигал взгляд, на глазах источая тяжёлые капли. Капли сливались в струйки, и со всей галереи получался вполне немаленький ручей. За несколько метров от подземщиков поток бодро прыгал в трещину стены и был таков.

По керченским меркам здесь уходило в никуда целое состояние. Рома-звероволк раздобыл для измерений грязную трёхлитровую банку — вышло около литра в секунду. Вынув из недр себя планшетик, Рома углубился в него и минут десять не отвечал на запросы, стоя по щиколотку в грязи. Такого умного лица Филин на нём никогда ещё не видел. Наконец, киборг вернулся в мир живых, спросил продрогшего Рамена:

— А воду они через купеческий подвал к фонтану вели? Не срастается. Водопровод-то самотёчный, а подвал сильно выше хода.

— Не-е-е! — Торжествующе пропел старый диггер, чвакая по грязи и исходя клубами самокруточного дыма. — Гораздо хитрее. Пойдём, покажу, а то здесь уже дышать нечем.

Товарищи послушно устремились за скачущим старичиной, покидая вусмерть задымлённую водосборную галерею. На бегу Рамен кричал, что они в жизни такого не видали, что он им сейчас покажет.

Вернувшись к началу пути, в каменный кувшин, он раскидал мусор у дальней стены. Под тонким слоем мелкой дряни обнаружились крупные камни, за которые старой схватился и крякнул. Яроволк мягко отстранил его и двумя пальчиками переложил все глыбы в сторонку, открыв ниже уровня пола тёмное отверстие, обрамлённое арочкой. Оттуда веяло плесенью.

Низкий шкуродёр шёл по периметру ракушнякового фундамента, перебившего старую водоводную галерею.

— Это я копал! — гордо заявил Рамен, ужом протискиваясь в узкую щель.

— Оно и видно. — мрачно ответил звероволк, намертво в той щели заклиниваясь. Далее киборг прорубал себе дорогу через мергель сапёркой. Стены с гулом содрогались.

— Эх… — Завидовал старый диггер. — Вот кого нам тогда не хватало! Мы с Диктатором и Проспектором три дня это рыли. Совочком и арматуриной… Два ведра пива уговорили.

— Диггерьё-ё-ё! — презрительно взревел могучий человек Рома, пробкой вылетая из узости на оперативный простор. Он аж дымился. Воздух наполнился крепким запахом мокрой псины. На пять метров проходки киборг затратил минут десять. Сапёрную лопатку он свернул в трубочку — так видите ли, мергель копается легче…

Наконец-то и Филин пролез. Звероволк оставил за собой ровный тоннель круглого сечения диаметром в одного звероволка. Далее шла полуосыпавшаяся неукреплённая галерея с потолком из корней, вскоре приводившая к арочному входу в подвал. Рамен вошёл туда первым:

— И вот такого вы точно никогда не видели!

— Ядрёны пассатижи…

— Ах-х-хху…

Они вышли в середине длинного сводчатого помещения. Стенами подвала служили детали древнегреческого здания, в основном барабаны колонн. Колонна из них получилась бы в полтора обхвата и длиной метров двадцать. Имелись и другие детали. В голове Филина слева направо проплыли умные слова «триглиф» и «архитрав». На одном блоке был аккуратно вырезан почти целиком поместившийся мальтийский крест. Частью кладки была и древнегреческая могильная плита. Во всё это великолепие были бестрепетно забиты стальные штыри для опоры гнилых водопроводных труб. Судя по дерзновению, это было дело рук всё той же бригады малоодарённого маркшейдера Семёныча.

— О, а вот и мои перчаточки! — Воскликнул Рамен, снимая вязкое с края гнилой бочки. — Значит, здесь почти тридцать лет никого не было… Ну да, и проход знакомыми камнями был заложен. Я фигею без баяна, что за нелюбопытные люди. Заповедник, ядрить… Ну да ладно. Значит, так. В том кувшине, через который мы забросились, был отстойник мути, а из него вода шла сюда и дальше уже по галереям под Дворянской.

Яроволк, пулемётом строчивший в своём электроблокноте, на секунду вернулся в реальность:

— Да-да, вот отсюда подробнее, пожалуйста. Где галереи?

— Где-где! Дальше! Тут всё без вариантов. — старый диггер увлёк товарищей в полузасыпанный дверной проём. Филин поймал себя на том, что лезет через гору кинескопов пополам с грязью. Ими была завалена широкая белокаменная лестница наверх. То есть лестницу просто закидали с поверхности отходами телевизоростроения.

— Да что ж это такое! — Не выдержал домовитый звероволк. — Как так можно? Такую красоту…

— Это Керчь, детка. — Мрачно буркнул Рамен. — Видел бы ты, что они с греческими склепами делают.

Филин не стал даже спрашивать, что они делают с греческими склепами.

— А что на верху лестницы? — Спросил Яроволк безо всякой веры в человечество.

— До апокалипсиса была какая-то инспекция по делам килек. Недружелюбные.

— А сейчас?

— Не поверишь! — Гыгыкнул диггер. — Всё та же инспекция килечного хозяйства. Вчера смотрел. И опять чуть в табло не выписали. Чую, не кильку они там квасят…

Собственно, дальше они не пошли. Под Дворянскую улицу вёл узенький ходок для передвижения раком. Ракоход. По словам Рамена, метров через двести там было чуть не под потолок дерьма. Яроволк туда просто не вошёл. Потыкался так, эдак, да и сказал:

— Не, задница не проходит. Рамен, это будет твой участок работ.