Шевалье (Рыцари). Книги 1-3 - Жюльетта Бенцони

скрываться, чтобы не испытывать позора быть мужем любовницы Гераклия. Он тоже много пил и ни разу на нее не взглянул. Вскоре, едва протрезвев, он снова уедет в Кесарию или Сидон, свои владения, которыми заботливо управлял. Слава богу, брак Сибиллы убережет девочку от всех этих людей! И потом, рядом с ней теперь ее брат, Жослен, полностью преданный ей и благополучию рода, которое он усердно восстанавливал.

Взгляд «королевы-матери» задержался на последнем лице: это было лицо Рено Шатильонского, и она не знала, к какой категории отнести этого человека, потому что он был настолько же хитер, насколько и она сама. Верная собственному способу оценивать мужчин, а кроме того, желая отведать, каков на вкус этот хищник, она с ним переспала, но он оказался чересчур грубым любовником, не знающим тонкостей интимных игр, обжирающимся в постели так же, как за столом, и неспособным дать утонченной женщине то наслаждение, на какое она вправе была рассчитывать. Тем не менее они расстались на дружеской ноте.

— Найдите мне богатую вдову с хорошими владениями, и я стану вам верным союзником, — бесцеремонно заявил он.

Куда легче было сказать это, чем сделать: такие феоды, как Антиохия, под ногами не валяются, и пока Рено пришлось довольствоваться тем, чтобы руководить обороной Иерусалима, порученной ему королем, что было вполне подходящим для него занятием. Руководителем он был не вполне обычным. Несомненно, он безукоризненно исполнял свой воинский долг, со знанием дела следил за состоянием укреплений, умел отдавать приказы. Солдаты, завороженные масштабами его личности и его легендарной судьбой, его боготворили, но не меньше прославился он и своим распутством, и хорошо был известен городским торговцам, которых более или менее регулярно обирал, пополняя свой неприятно отощавший кошелек.

Тибо тоже смотрел на Рено, но ни малейших сомнений в том, как к нему относиться, не испытывал: этот человек был опасен, и опасен тем более, что дьявол наделил его обаянием, перед которым не могли устоять те, кто был ослеплен его репутацией безрассудного храбреца. Многие им восхищались, и, на беду, среди них был и Бодуэн, оказавшийся в их числе в силу природного закона, согласно которому противоположности притягиваются. Молодой король, знающий, что его пораженное болезнью тело обречено на скорое разрушение, был очарован фантастической жизненной силой Рено, его неизменно прекрасным настроением, его внезапными выходками и его неутолимой жаждой жизни. Он видел в нем героя романа, вождя с зычным голосом, понятия не имея о том, что этот наемник — и конце концов, никем иным он и не был! — в его отсутствие едва скрывал презрение, которое внушала ему болезнь Бодуэна, и надежды на скорый конец короля, в котором он нисколько не сомневался. Но недоверие Тибо сменилось ненавистью, когда он понял, какие замыслы вызревают под львиной гривой: добиться руки маленькой Изабеллы, которую он, Тибо, так любил, и сделаться таким образом иерусалимским принцем. Дальнейшее нетрудно было угадать: при помощи железа или яда, подстроенного несчастного случая или намеренного убийства Рено сметет все препятствия, стоящие между ним и королевской короной. То, что ему было пятьдесят лет, а маленькой принцессе — восемь, нисколько его не смущало: он и не скрывал, что ему нравятся незрелые девочки.

Об этих невероятных планах Тибо узнал накануне свадьбы, когда побывал в монастыре в Вифании, куда повез, как это довольно часто случалось, подарок девочке от ее брата-короля, который тем самым показывал, что не забывает ее и по-прежнему любит. Вчерашний подарок — пряжка с жемчугом и бирюзой — был более ценным, чем обычно: Бодуэну хотелось утешить младшую сестру, вместе с матерью оставшуюся в стороне от праздников по случаю бракосочетания Сибиллы. Но, к его удивлению, — и разочарованию! — Тибо не смог увидеться с Изабеллой: мать Иветта, настоятельница монастыря, отправила девочку под надежной охраной в замок Наблус, к ее матери. Причины такого решения объяснила ему сестра Элизабет, его приемная мать: за два дня до того Рено Шатильонский явился в обитель, объявив, что ему необходимо проверить внешние укрепления монастыря, стоящего вне городских стен. Чтобы не пугать монашек, он приехал верхом и без сопровождения. Пришлось его впустить, тем более что он, по его словам, должен был передать Изабелле известие от короля; ему позволили встретиться с девочкой, разумеется, в присутствии настоятельницы. Выслушав убогое послание, — несколько невнятных ласковых фраз, — та мгновенно поняла, что этот человек солгал, и единственное, чего он хотел, — получше рассмотреть маленькую принцессу.

— Наша мать-настоятельница тотчас решила отправить ее в Наблус, — прибавила Элизабет. — Этот человек разглядывал ее так, будто перед ним дорогой скакун, только что зубы показать не попросил...

— Почему же вы сразу не послали кого-нибудь во дворец, чтобы предупредить Его Величество? Слов не нахожу для такого поведения...

— Мы все это понимаем, но наша матушка сочла, что в первую очередь надо увезти отсюда Изабеллу. Она собиралась написать королю сразу после праздников, которые перевернули город вверх дном. Можешь успокоиться, Тибо: этому мужлану не дотянуться до нашей милой принцессы.

— Как она с ним держалась?

— Она не поверила, что он явился с поручением от короля, и так ему и сказала, а еще добавила, что он слишком уродлив, после чего показала ему язык и покинула зал Капитула.

Тибо тут же почувствовал себя намного лучше, а вернувшись в крепость, доложил о выполнении поручения с таким пылом, что Бодуэн улыбнулся:

— Ну, успокойся! Я хорошо отношусь к Рено, но совершенно не расположен отдавать ему мою маленькую Изабеллу!

— Разве вы не дадите ему понять, что недовольны его поведением? — воскликнул Тибо, прекрасно понимая, что ярость охватила его самого, а вовсе не короля.

— Посмотрим, возможно, потом. Матушка Иветта поступила совершенно правильно, отослав Изабеллу в Наблус, а пока я сделаю вид, будто ничего не знаю. Рено может немедленно попросить ее руки, в этом случае отказ неминуем, а мне нужны такие люди, как он, для обороны королевства...

Добавить к этому было нечего, Тибо пришлось ограничиться предсказуемым ответом: он и не предполагал, что Бодуэн отдаст свою прелестную сестренку этому чудовищу, — но он пообещал себе пристально наблюдать за бывшим правителем Антиохии.

Пиршество тем временем подошло к концу. Настало время отвести новобрачных в супружескую спальню. Аньес взяла дочь за руку, и тут же раздались оглушительные крики:

— Долгой жизни супругам!

Сибилла и Гийом выпили по кубку вина за здоровье гостей, потом дамы и девицы, окружив новобрачную, умели ее из зала, а король