Козырные валеты - Николай Леонов

Парень было дернулся, под взглядом затих. Уличный народ с пеленок учится распознавать власть. Сыщик взял у напарника горсть орехов, высыпал в смуглую ладошку, доброжелательно спросил:

— Как жизнь?

Мальчишка пожал худыми плечами, начал грызть орешки, затем ответил:

— Пока вы меня не тормознули, была ничего.

— Я тебе плохого не сделал, — сказал сыщик.

— Но собираетесь.

— Мнительный ты, до ужаса, — Нестеренко вновь отряхнул пацана, указал взглядом на пустой прилавок за его спиной. — Скажи...

— Шалим, больше не знаю. У меня семья, начальник, — парнишка зыркнул в сторону, опер взглянул, увидел двух здоровенных амбалов, которые появились в конце прилавка.

Здоровые русские парни жевали, молча разглядывали незнакомцев.

— Шалим? — вроде как удивился оперативник. — Может, он мне и нужен. Только чем он торгует, не пойму.

— Отпусти, — не жалобно, а твердо и зло сказал мальчишка и закончил словами из фильма “Белое солнце пустыни”: — Восток — дело тонкое.

Малец юркнул вдоль прилавка, на секунду задержался около амбалов, обронил слово, побежал дальше.

— Гриша, влет ответь, какое слово произнес пацан? — спросил Нестеренко.

— Тоже мне, бином Ньютона, — Котов пожал плечами. — Менты.

Крыса вышел из павильона, держа в руке плотный пакет, судя по туго натянутым ручкам, в пакете лежало нечто тяжелое. Амбалы оторвались от прилавка, на их лицах появилась озабоченность, они молча встали по обе стороны Крысы, повели его к выходу, словно под конвоем.

— Организация, — произнес задумчиво Нестеренко.

Котов процитировал старый анекдот:

— “Гражданин, уберите со стола чемодан”. — “Это не чемодан, а кошелек”.

— Полагаешь, вот так валюту мешками грузят? — спросил Нестеренко.

— Я не думаю, а вижу, — ответил Котов. — Если мы с тобой за тридцать минут разобрались в ситуации, сколько времени требуется участковому?

— А начальнику отделения? А райуправления? — ответил вопросом Нестеренко. — Интересно, сколько мы с тобой служим, а не знаем, до какого уровня с земли поднимаются деньги. Район точно. Петровка? Выше?

— Лет двадцать назад среди ментов даже мысль, чтобы “взять”, была позорной, — пробормотал Котов.

— Ты не идеализируй, среди наших не брали, а находились людишки, — возразил Нестеренко.

— Вот именно, что “находились” и “людишки”. Теперь порядок, поток, конвейер, объяснения даже не требуется. Жизнь такая, и точка! — все бормотал Котов.

— Каждый день объявляют, мол, сотни миллионов утекают. Рыба гниет с головы. Смотри, он уже в машину садится! — Нестеренко пошел быстрее, затем побежал.

Действительно, только вышли с рынка, амбалы распахнули перед Крысой дверцу “Сааба”.

Оперативники плюхнулись на сиденье своего “Москвича”, двинулись следом.

— На трассе мне за этой тачкой не усидеть, — констатировал Нестеренко.

— Слава Богу, мы в России, — ответил Котов. — Если не выбоины, так пробка. Напрасно Лев Иванович пессимистически смотрел на нашу работу. К валетам мы, конечно, не приблизились, но убедились: наркотик точно проходит от Волка. — Котов стряхнул с губ шелуху от орешков. — Вот зараза, зарекался не покупать.

Двигались к центру. Котов, как обычно, оказался прав, пробки задерживали мощную машину. В плотном потоке увидеть “хвост” не представлялось возможным. Мигая правым подфарником, “Сааб” явно собирался припарковываться. “Москвич” занял правый ряд, пристроился за троллейбусом, на остановке ожидал позади. Нестеренко не видел иномарку и нервничал. Когда троллейбус снялся с места и начал выползать на трассу, а “Москвич” уже хотел двинуться следом, Котов положил руку на локоть напарника, сказал:

— Стоять и не дышать.

Троллейбус уполз, впереди, всего метрах в двадцати, стояла синяя “Вольво-704”, городской знак, какой нужно. “Сааб” примостился чуть впереди, Крыса нес тяжелый пакет-кошелек. Оперативники переглянулись, Котов ухмыльнулся, показал напарнику большой палец.

“Москвич” стоял спокойно, никто не видел, как он припарковался за широким корпусом троллейбуса. Создавалось впечатление, что стоит здесь со вчерашнего дня.

— Лев Иванович, может, вам и неинтересно, но только что на наших глазах в интересующее вас “Вольво” внесли крупную сумму, — сообщил в трубку Котов. — Мы с Валентином волновались, вдруг рассыпят, бегай, собирай.

— Орденов не обещаю, но по рюмке налью, — ответил Гуров. — Поздравляю. Молодцы. Заканчивайте.

— Извини, Лев Иванович, но видится, что у нашего друга инспекционная поездка, — ответил Котов. — Хочется взглянуть на конечную станцию.

Глава 9

“Москвич” встал напротив высокого железного забора, огораживающего имение Фридиных. Оперативники сидели на краю канавы, лопали синюшную курицу, запивали минералкой. По дороге шагал мент. Форменный верх, фуражка, джинсы заправлены в добротные сапоги, в руке кожаная сумочка, в общем, типичный участковый. Он подошел к сидевшим на траве оперативникам, опустился на кочку, кивнул.

— Привет жителям столицы, — старшему лейтенанту было лет за тридцать, солнце отполировало его лицо, по своей фактуре отнюдь не деревенское.

— Привет властям, — ответил Котов, полез в карман. — Документы нужны?

— Чего другого, а документов у вас в достатке. Разных, на все случаи жизни. — Старлей вытянул травинку, начал жевать, смотрел на железный забор и расхаживающих в глубине двора людей.

— Как живете? — спросил Котов. — Стреляют?

— Постреливают, — старлей улыбнулся. — Мы Москве кругом уступаем, провинция.

— Тридцать верст, — заметил Нестеренко.

— А ехали вы два года, — старлей окинул гостей цепким взглядом. — И не мальчики прибыли.

— Да уж, — хмыкнул Котов. — А чего ты, командир, против хозяев имеешь? — он кивнул на забор.

— А в деревне завсегда, коли сосед богаче живет, его не любить следует, — философски ответил старлей.

— Судя по всему, крепкое хозяйством — согласился Котов. — Кто будут?

— Глава — генерал-полковник в отставке, два сына, два зятя, мелочь и баб не считал, все с руками, вкалывают, не придерешься. — Старлей выплюнул изжеванную травинку.

— И стакан всегда нальют, — вставил Нестеренко.

— Не без этого, — согласился старлей. — Однако обидно, люди в округе разные, есть которые на бутылку сгоношили и довольны, имеются и труженики. От восхода до темна люди пашут и только поясок туже затягивают, на трактор заработать никому и не снится. А Фридин, так хозяина зовут, два года назад все крышу латал, а потом, словно ему американцы миллионный заем дали. Новый дом поставил, огородился, охрана, у нас сроду такого не водилось. Техники человек накупил, а банку рубля не должен.

— Непорядок, — согласился Котов.

— Может, хозяин клад нашел? — высказал предположение Нестеренко. — Такое случается.

— Ага, но редко. — Старлей сорвал новую травинку.

— А начальство интересовалось? — спросил Котов.

— Заезжают, — старлей бросил жевать траву, закурил. — Из района, даже из области, теперь вы из столицы подскочили. Интересный у нас хозяин живет, всех интересует.

— Человек по своей природе любопытен. — Котов поднялся. — Счастливо, старлей, нам пора.

— Всего доброго, — участковый козырнул, долго смотрел вслед ушедшей в Москву машине и пробормотал: — Вот и конец тебе, фельдмаршал.

* * *

Гуров сидел на своем рабочем месте, перечитывал рапорта оперативников, изредка поднимал голову, смотрел на сидевших за ничейным столом Нестеренко и Котова. Станислав, сидя напротив, сосредоточенно читал “МК”, тяжело вздыхал. Наконец Гуров уложил бумаги в папку, отодвинул в сторону и сказал:

— Молодцы, конечно, все здорово интересно, только мы занимаемся розыском убийц, а не наркобизнесменами.

— Мы выполняли ваше задание. Лев Иванович, — несколько обиженно ответил Нестеренко.

— Я и говорю, что молодцы. — Гуров похлопал ладонью по папке. — Управлению по борьбе с наркотиками есть чем заниматься. Нас здесь интересует только “Вольво”. Или я выжил из ума, или хозяин машины выходит на валетов. Начнем прессинговать и ждать, когда он даст сок. Григорий, — сыщик взглянул на Котова, — позвони Ольге Чекиной, справься о здоровье, напросись в гости. Ты сиделкой у нее был, сам Бог велел. Когда договоришься, сообщи, я тебе скажу, каких вопросов следует в доме коснуться.

— Попробую, Лев Иванович, — ответил нерешительно Котов. — Только ведь семья непростая, могут и не принять.

— Ты уж будь любезен, не пробуй, а сделай. — Гуров перевел взгляд на Нестеренко. — А ты, Валентин, займись “Вольво”. Бери тачку под наблюдение от их конторы и таскай день, два...

— Хоть они и не профессионалы, а вскоре засекут, — убежденно сказал Нестеренко. — Лев Иванович, сами прекрасно знаете, на одной машине наблюдение провальное.