Их новогодний подарочек (СИ) - Орлова Юлианна

Обычно с подвешенным языком трындел Данька…

Мой шок точно выразился на лице той еще цветовой гаммой. Всеми оттенками! Замуж…

—Одного выбрать. Чтобы вы потом поубивали, если я выберу не того? Нет уж. Спасибо! Я пожить хочу! — нервно засмеялась я, ощущая, как по телу холодок прошелся.

—То есть сама идея замужества тебя не пугает, да? Ты к нам как относишься? Вернемся к этому вопросу еще раз, Ленок. Мы поняли, например, что жить без тебя не сможем. Вот и берем быка за рога, — Данька положил мне на коленку свою лапищу и мягко сжал, посылая импульсы таким движением вниз живота.

Я слабо охнула от такой реакции на обычное касание.

Мне было сложно понять, как так вышло, что я снова и снова терялась в братьях Авраменко. Мне не пятнадцать, я ведь и жизнь повидала и вообще, всегда была правильной девочкой. Да, не исключительной, но меня на мжм никогда не тянуло, а здесь…я просто не представляла, как я раньше жила. Без таких сильный, решительных и надежных. Без братьев Авраменко.

Стыдно признаться, но до недавнего времени я была уверена, что и минет — это что-то постыдное, гадкое. Мне не нравилось его делать, и каждый раз был похож на какой-то ад. А сейчас что? Дайте мне. Дайте. Хочу.

Я даже перестала краснеть, организм больше не реагировал так бурно, он хотел продолжения банкета.

Сложно противиться чувствам, что плотно вплетаются в твое тело и не дают ни на секунду забыть о том, что ты дышишь чаще в присутствии этих двоих, что сердце бьется ускоренно, что зрение становится выборочным и замечает только предметы вожделения. А еще тебе так спокойно, словно совершенно все они в силах решить, и неважно, что это все подразумевает.

Когда я в последний раз чувствовала защищенность в отношениях? Наверное, никогда, да? Пожалуй, это защищенность себе дарила я, пока меня не сломали определённые события с моими бывшими.

Я всегда ведь все решала сама, а тут…неожиданно приятно получать «мы поможем, мы оплатим, мы сделаем». И как так вышло, что совершенно зеленые парни оказались в разы мужественнее всех тех мужиков, которые когда-либо подкатывали ко мне? Как?

Демид вперился в меня грубым взглядом и проехался пальцами по нижней губе, в очередной раз ударяя меня током от грубой ласки. Все внутренности скукоживались от напряжения. Данька толкнул меня на сидении так, что теперь я полностью уложилась в него, и начал медленно опускаться к талии, поддевая кофту и оголяя живот.

—Так вот, Ленок, — рука Дани мягко поднималась выше, а затем и вовсе остановилась на промежности, слегка надавливая, отчего я тут же сдавленно застонала в губы Демиду, опустившему лицо к моему. Магнетический взгляд будоражил, заставлял плавиться.

—Да, — прошептал старший, цепляя мои губы своими, выдыхая огненный воздух мне в рот. Несмотря на то, что в машине было ощутимо прохладно, я это больше не ощущала, ведь рядом со мной были источники открытого огня, в котором я сгорала дотла.

По губам будто бы проводили раскаленной лавой, но нет. Это Демид водил языком, мягко толкаясь в рот, но при этом тут же отводя голову назад. Словно старался меня раззадорить, но на деле только толкнул в ад.

—Так что, Лена, согласна стать Авраменко? Говори, — Данька надавил на шов моих джинсов, вырывая из горла еще один стон. Методично водя по кругу, он снова и снова цеплял складочки в наиболее удачной позиции для получения максимального наслаждения.

Никогда бы не подумала, что буду способна заниматься такими вещами в машине без зазрения совести. Да что там. Какая совесть вообще? Ничего не способно меня оторвать от братьев, совсем ничего, даже если сейчас ад под ногами разверзнется.

Я раздвинула ноги шире и запрокинула голову, мечтая, чтобы все это продолжалось вечно, пока старший из братьев пробирался под кофту к груди.

Секунда, и вот мои соски оказались в плену проворных пальцев, прокручивающих горошинки до ярких вспышек перед глазами. Еще мгновение, и пальцы сменились губами, затем и языком. А затем на грудь обрушились жалящие поцелуи на грани боли, пока Данька расстегнул джинсы и стянул их с меня по уже влажному телу с особым трудом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Меньше всего я думала о моральной стороне происходящего и отдаленной частью мозга успела поблагодарить парней за тонировку на стеклась. И даже тех, кто придумал ее. Это ведь изобретения века просто не иначе! Сколько людей она спасла от позорных фото в неглиже?

—Мы с нетерпением ждем ответа, малыш, — широкая ладонь накрыла лобок и поддела пальцами влажные от возбуждения складочки. По шее скатилась первая капля пота. В машине образовалась настоящая баня.

Пальцы нырнули глубже, грудь ласкалась уже грубее. Я сдавленно застонала, обхватывая одной рукой голову Демида, а второй зацепилась за рукоятку, с силой сжимая последнюю.

От грубых ласк, граничащих с чем-то запредельным и нереальным, я расплавлялась, укутанная руками, губами и рваным дыханием двоих.

Моих двоих дьяволов, умело играющих на струнах души.

—Черт, ну вот как жить, если все время тебя хочется? — риторический вопрос прозвучал скорее упреком, но я не смогла распознать, кто спросил.

По коже прокатилась волна мурашек, и в очередной толчок по клитору, я распалась на миллион кусочков, обессиленно обмякнув в руках парней.

В этот раз пик наслаждения ударил мне в затылок и на мгновение лишил зрения, слуха и способности двигаться. Но все это мелочи, пока тебя ласкают такие родные пальцы, пока рот захватывают знакомые губы.

Демид перехватил меня за подбородок и, практически прижавшись к моим губам, всматриваясь при этом в глаза потемневшим взглядом, грозно спросил:

—Ты согласна?

Перед глазами застелилась пелена, вялость захватила тело. Я впервые совершила что-то безрассудное, но мне от этого радостно.

—Да.

Данька тут же подхватил меня и прижался к голой груди, прорычав в нее.

—Ну так бы сразу, а то вечно уламывать и уговаривать.

Вибрацией по коже скользнуло наслаждение. Со спины меня обнял Демид. Я совершенно точно не понимала, что совершаю, но была абсолютно уверена, что это что-то верное решение.

Ситуация с бывшим повлияла, мама внесла свою лепту, все вместе, но я осознала, что больше не могу так, как жила до братьев Авраменко. И я безумно в них влюблена. Настолько, что теряю связь с реальностью.

Кажется, я до них и не жила.

Глава 22

ЛЕНА

Сложно сказать, как именно я чувствовала себя первые пару дней после скандала дома. Сначала меня затопил ужас, затем страх, а потом стыд. А дальше, я села и продумала все до мельчайших подробностей. Итак.

Что мы имеем? Факт номер один: все мои соседи в курсе, что у нас с Авраменко отношения. ВСЕ. Потому что наши бабушки-умницы языком игрались как метлой, и первым делом эту шальную новость принесли матери Даньки и Демида.

Не передать словами тот ужас, с каким она кричала им в трубку. Итак, парни ее быстро пресекли. Никаких больше звонков не было, они собрались и поехали к ней. После долгого разговора она успокоилась. Я не в курсе, что именно они ей сказали, но мне это и не надо. Достаточно того, что она больше не думала обо мне как о шлюхе.

В этом меня мои заверили. Все чаще я ловила себя на мысли, что начала их называть «мои». Это так грело душу, что мнение остальных становилось неважным.

—Спокойно, Ленок, мы все порешаем.

И они порешали…мне буквально запрещали думать о любых проблемах.

Факт номер два. Мы с моими сблизились максимально, настолько, что иногда мне казалось, что Авраменко у меня вместо моих рук. Любые проблемы с ними переставали быть таковыми. Я с этим свыклась и позволила себе впервые за очень долгое время быть слабой и немощной, если так вообще можно сказать.

Факт номер три. Бывший потерялся. Наверное, он сейчас пытался вылечить свой подбитый глаз и вывихнутую руку. Две руки, пардон. Хорошо ведь, что не перелом.

Мы с Данькой и Демидом условились, что теперь я буду говорить РТОМ обо всем, иначе этот самый РОТ будет отхватывать по первое число САМИ ЗНАЕТЕ ЧЕМ.