Рейтинговые книги
Читем онлайн Урусут - Дмитрий Рыков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 125

Вождь, не в силах слышать этот ор, добежал до парты, схватил портфель и пулей вылетел в коридор. Он добрался до туалета, открыл кран с холодной водой и подставил под него голову – казалось, что соприкасаясь со спасительной жидкостью, она шипит, как раскаленная сковородка. Заодно и попил. Олег вынул платок и принялся вытирать лицо и шею. Волосы решил оставить мокрыми – пусть кумпол остывает. Так и стоял в туалете, не выходя в коридор – еще, чего доброго, наткнешься на дежурного по этажу, отведут к тому же Владлену Борисовичу. Хотя какая разница – все равно при первом удобном случае историчка-истеричка настучит о самовольно покинутом уроке, пусть и осторожно, пусть и через завуча.

– Олег! Олег! – снаружи раздался тонкий девичий голосок.

Елки-палки, Лена! Для чего?!

Выскочил – напротив двери, переминаясь с ноги на ногу, стояла Гончарова.

– Ну зачем ты здесь, – чуть не простонал он. – Над тобой все же теперь хихикать будут! И классная зуб наточит!

– Да мне на всех наплевать. Я отпросилась, вот и все. Хотела тебя поддержать.

– Я твердокаменный. Меня убьет только отравленная бронебойная разрывная пуля. Ну, или стрела в пятку.

– Какая стрела?

Он вздохнул.

– Лен, я в норме. Возвращайся в класс, не давай повода над собой насмехаться.

– Я и не даю…

– Да ладно. Иди, потом поговорим.

– Уверен?

– На все сто.

– Хорошо, – девочка опустила голову и понуро побрела вдоль стены обратно.

Белый Лоб вернулся к водным процедурам.

Вскоре затрещал звонок.

Постепенно помещение заполнилось народом – подошли Шиляев, Викштейн, Данилин, Лапшин, Астафьев, Тригновский.

– Ты, это… – Астафа тронул его за плечо. – Завязывай с ней бодаться. Она при всех пообещала тебе итоговую тройку по поведению.

– Тебе на следующий год следует перевестись в другой класс, – добавил Викштейн. – «Б», конечно, козлы, а «В» – нормальные.

– Сие означает – сдаться, – ответил Олежка. – Этого не будет никогда.

– Конечно, краснокожие не сдаются, – вступил в разговор Шило. – А если мозг включить?

– Я в мае все равно никуда не переведусь. А за лето, может, отойдем друг от друга.

– Хе! – вскрикнул Лапша. – Да она только что про исключение из пионеров орала!

– Ребят, – спокойно произнес Вождь. – Ну, вы что? Пока дед жив, а директором у нас сын одного из его лучших друзей, никто ничего никуда не напишет, никто никого ниоткуда не исключит. Это она для вас орет, чтобы вы не соглашались с объективными вещами.

– Но про фашистов ты зря, – заметил Лапшпа.

– Согласен, – кивнул Олег. – Завелся.

– А что, правда – Москву могли взять? – спросил напрягшийся Тренога.

– Ну, посуди. Авиации нет. Она полностью уничтожена. В небе – только «Люфтваффе». Регулярные части Красной Армии разгромлены. У нас каждый октябренок знает, что под Сталинградом мы взяли в плен 300 тысяч немцев. А фрицы под Киевом взяли наших в 41-м – 665 тысяч! Представляешь масштабы? Да, конечно, формируется множество новых дивизий – но все это неопытные солдаты без должной экипировки и вооружения: Сталин просто бросал в мясорубку свежее мясо. Дыры затыкал. Эвакуированные заводы до Сибири и Средней Азии еще не доехали, а если и доехали, то не собраны и не запущены. В штатном режиме работает только Урал. Весь армейский архив и командование – уже в Куйбышеве. Просто чудо. Чудо и мороз.

– Пошли на улицу, проветримся, – скомандовал Шило. – А то сейчас литература, опять начнется насилие над моим серым веществом.

V

Зоя Васильевна всегда витала в облаках, а сегодня она находилась в особо романтичном настроении. Несмотря на то, что темой нынешнего занятия являлись статьи Белинского, ученикам последовало предложение почитать по памяти или Лермонтова, или Пушкина. Олег, встретившись с ней взглядом, испуганно покачал головой – «нет-нет, меня поднимать не надо!» Читать вслух гениев «с выражением», когда на задней парте Габела тычет иголкой в найденную на улице гусеницу – увольте. Тем более все прекрасно знали, что как только вызванный к доске школьник запнется, Васильевна тут же продолжит стихотворение за него, а увлекшись, начнет декламировать не включенных в программу поэтов Серебряного века. А юному меломану сейчас было уж точно не до Пушкина.

– Белолобов, ты что, не в настроении? – удивилась учительница.

– Да я… – начал оправдываться Вождь, но Полубабкина его опередила.

– Зоя Васильевна, – крикнула пионерский лидер, – у него психологическая травма после спора на уроке истории!

– И о чем шел спор? – заинтересовалась преподаватель.

– О Куликовской битве! – поведал хмурый Викштейн.

– Ах, как замечательно! – радостно вспыхнула Зоя Васильевна и сразу принялась читать наизусть Блока.

Река раскинулась. Течет, грустит ленивоИ моет берега.Над скудной глиной желтого обрываВ степи грустят стога.

О, Русь моя! Жена моя! До болиНам ясен долгий путь!Наш путь – стрелой татарской древней волиПронзил нам грудь.

Наш путь – степной, наш путь – в тоске безбрежной —В твоей тоске, о, Русь!И даже мглы – ночной и зарубежной —Я не боюсь.

Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострамиСтепную даль.В степном дыму блеснет святое знамяИ ханской сабли сталь…

И вечный бой! Покой нам только снитсяСквозь кровь и пыль…Летит, летит степная кобылицаИ мнет ковыль…

И нет конца! Мелькают версты, кручи…Останови!Идут, идут испуганные тучи,Закат в крови!

Закат в крови! Из сердца кровь струится!Плачь, сердце, плачь…Покоя нет! Степная кобылицаНесется вскачь!..

Кто-то жидко похлопал, учительница, вдохновившись собственным чтением, рассказала подопечным несколько эпизодов биографии Сан Саныча, объяснила эстетику символизма, прочитала несколько стихотворений Цветаевой и Ахматовой, да отпустила их со звонком.

Последним уроком в расписании стояла физкультура. Физкультура до обеда означала, что Святослав Всеволодович еще не выпил пива, и всем будут определены упражнения на время и количество. Если же она проводилась последней, физрук запирался в своем кабинете, а школьников выгонял на улицу – мальчишек играть в футбол, девчонок – в пионербол на волейбольной площадке.

Поэтому половина класса убежала домой – и ой как зря! «Слава-кирпич» то ли простудил горло, то ли ему просто не хотелось, но пиво он сегодня не употреблял. Всех построил в спортзале, выписал на бумажку фамилии прогульщиков, а с пришедшими провел полноценное занятие.

Разделив ребят на две части, одних заставил лазать по канату – до потолка и вниз, других – прыгать через «козла». Олежка, имея сильные руки, канат любил, и иногда даже красовался перед девчонками, забираясь вверх без помощи ног, а то и вовсе «уголком». Так он из-под потолка и увидел, как Астафа, отталкиваясь перед прыжком, задел левой ногой матрас и до конца не долетел совсем чуть-чуть, больно ударившись о снаряд копчиком при приземлении. Больно ему стало так, что у него выступили слезы. Астафа и слезы – две вещи несовместные, поэтому оторопевший физрук отправил его домой.

– Сдался мне этот «козел»! – орал Женька. – У меня сегодня тренировка, а завтра – игра! Что я тренеру скажу, если не смогу откатать, как надо?!

Физрук, ценивший в этом классе только троих учеников – Астафьева, Лапшина и Белолобова, прочих презрительно называя «шахматистами», сам не на шутку испугался. Он предложил раненому довести его до медпункта. Тоже, блин, взрослый человек, а простых вещей не понимает – какой мальчишка согласится перед женщиной-медсестрой обнажать ягодицы, что бы там копчик и как бы сильно не болел?

Викштейн уселся точно посередине снаряда, а Тренога, наоборот, перелетел с огромным запасом, но носом вперед. Шлепнулся на мат так, что очки упали. Всеволодович потерял настроение, поставил всем «пятерки» и отправил восвояси.

Вождь, опустив бестолковую (ну зачем он сцепился с классной!) голову, пошел мыть полы. Занятие предстояло не только безрадостное, но еще и физически противное – тряпка воняла так, что впору нос прищепкой зажимать.

«Ригорист, ригорист… Пустился в сражение длинною в несколько лет, чтобы не казаться самому себе тряпкой – и вот она в руках, тряпка настоящая. Драй палубу, юнга! У Оксаны Витальевны власть, и она этой властью задавит тебя, пройдется катком туда и обратно… Но если не ты, то кто?»

От размышлений оторвал голос Гончаровой:

– Хочешь, помогу?

Белолобов, наклонившись над ведром с грязной водой, как раз отжимая смердящий рваный кусок материи, засмущался – он не хотел, чтобы подружка застала его в таком неприглядном виде.

– Лен, ты прости, – сказал юный меломан, – иди домой одна. Я не смогу тебя сегодня проводить. Пока я закончу, уже репетитор придет, а еще перекусить надо. Кто знал, что так сложится?

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 125
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Урусут - Дмитрий Рыков бесплатно.
Похожие на Урусут - Дмитрий Рыков книги

Оставить комментарий