Воровский - Николай Пияшев

В тот же день, 20 июня, Воровский вновь выступил с критикой меньшевиков, в частности с критикой речи Акима (Гольдмана), представителя ЦК РСДРП.

В связи с этим Воровский остановился на характере данной революции, на роли пролетариата в ней.

V съезд СДП и Л принял большевистскую резолюцию по главным вопросам. И в этом немалая заслуга принадлежит Воровскому и Дзержинскому.

В Польше Воровский встретил старых друзей, приобрел много новых. С Марианом Абрамовичем Воровский вспомнил Московский университет, польское коло.

— Ну, как, Пан, живешь? — пожимая руку, спросил Абрамович, вспомнив студенческую кличку Воровского.

— Помаленьку, вот уж борода отросла…

— Это я вижу. А куда девалась косоворотка? — шутил Абрамович, оглядывая элегантный костюм Вацлава Вацлавовича.

— Рассудил, что косовороткой авторитета у рабочих не завоюешь. Вот и снял ее, — отпарировал Воровский.

РЕДАКТОР «НОВОГО ЛУЧА»

Вернувшись в Петербург, Воровский уже не застал газеты «Вперед». Она была закрыта после 17-го номера. Теперь большевики издавали «Эхо».

С каждым днем царская цензура свирепствовала все больше. Штрафы и аресты так и сыпались на голову большевиков. Контрреволюция наращивала свои силы. Участились аресты. В. И. Ленин был вынужден выехать в Финляндию. Решили издавать там газету «Пролетарий».

В Петербурге оставались Воровский, Ольминский, Бонч-Бруевич и некоторые другие товарищи. Они изо всех сил старались, чтобы печатное слово большевиков доходило до широких масс. Но с каждым днем издавать газеты легально становилось все труднее и труднее. Особенно стало тяжело после разгона летом 1906 года I Государственной думы. Большевики уже смогли издавать только еженедельники: «Зрение», «Тернии труда», «Простые речи», но и они быстро закрывались.

В те дни В. И. Ленин жил в Куоккала. Сюда, на виллу «Ваза», где жили Ленин, Крупская и Богданов, тайком приезжали Воровский, Бонч-Бруевич и другие ленинцы.

Связь с Лениным Воровский и другие большевики постоянно осуществляли также через специально выделенных для этого людей. Они переезжали границу Финляндии и провозили статьи Ленина и другие материалы для легальных печатных органов в Петербург.

Одним из таких связных был рабочий-большевик Семен Васильевич Марков. Он доставлял Ленину газеты, а на обратном пути в Петербург провозил рукописи со статьями Владимира Ильича, его письма и указания.

На одном из совещаний на вилле «Ваза» было решено печатать в Петербурге в типографии «Дело» газету «Казарма» — специальный боевой орган большевиков для солдат и матросов. Эта газета, в которой участвовал и Воровский, призывала русских солдат переходить на сторону народа и направить штыки против царского самодержавия.

31 декабря 1906 года вечером Воровский с женой отправились к Бончам, на 4-ю Рождественскую. На улицах было многолюдно. Все спешили к праздничным столам. Подняв воротник теплого пальто, Воровский бережно нес заветную бутылку шампанского.

У Бончей застали компанию: В. И. Ленин, Н. К. Крупская, А. В. Луначарский с женой и И. И. Радченко. Вера Михайловна Величкина хлопотала у стола. Бонч наряжал елку. Ровно в 12 подняли бокалы и выпили за новый, 1907 год. Теперь было ясно, что силы революции иссякли, что буржуазия растеряла весь свой революционный пыл, а трудовой народ устал. Говорили о том, что надо сохранять кадры, не терять связи и поддерживать друг друга…

Весной 1907 года большевикам удалось легально выпускать в Петербурге газету «Новый луч». Одним из редакторов ее был В. В. Воровский. Направление газеты не устраивало царское правительство, и оно быстро закрыло ее. Удалось выпустить всего семь номеров. Появилась новая большевистская газета — «Наше эхо». В ней Воровский также активно работал.

Однажды к Воровскому в редакцию пришел литера-тор-марксист И. М. Каценельбоген и поинтересовался судьбой своей статьи. Она была опубликована, но уж очень отличалась от оригинала. Вацлав Вацлавович сидел за небольшим столиком и правил рукопись. Отложив в сторону бумаги, он рассказал историю злосчастной заметки.

— Пришла полиция, — смеясь, говорил Воровский, — громить наше издательство «Вперед». Я как раз готовил к печати вашу статью. Пришлось ее уступить жандармам, а потом по памяти восстанавливать. Вас найти было невозможно. Так что не обессудьте, если вышло не по-вашему.

Посетитель удивился, когда Воровский вдруг среди разговора пустился вприсядку по комнате. Он проделал тур не без труда, но почти не устал: чувствовалась тренировка.

На недоуменный вопрос Вацлав Вацлавович ответил:

— Лучшая гимнастика. Рекомендую всем, кто подолгу сидит на стуле. Быстро, а зарядка сильная…

Весной 1907 года открылась II Государственная дума. В ней социал-демократы имели небольшую фракцию. Большевики решили использовать трибуну думы в своих целях, чтобы разоблачать либералов-соглашателей, антидемократический характер думы, ее беспомощность.

Ленин, Воровский и другие большевики разъясняли тактику своих представителей в Государственной думе. Они выступали в печати, на собраниях и рабочих митингах.

23 февраля Вацлав Вацлавович сделал доклад «Тактика социал-демократов в Государственной думе». В 11 часов утра в переполненном зале Высшей вольной школы (Курсы Лесгафта) Воровский, не торопясь, начал свою речь:

— Товарищи! Для того чтобы решить этот вопрос, к нему надо подойти с двух сторон — со стороны программы партии и учета сил, которые сложились среди состава депутатов Государственной думы. Надо учесть, что после I думы произошел огромный переворот в низах, крестьянство расслоилось. Это отразилось и на составе II думы. В ней теперь сильнее левая часть и слабее правая и центр. Но тем не менее изменений в законодательстве Российской империи трудно ожидать, так как дума является только законосовещательным органом — и не больше. Поэтому социал-демократы не должны поддерживать законодательные проекты кадетов. Нашей фракции придется выступать с самостоятельными законопроектами, которые, как мы знаем, не получат одобрения высших инстанций, но зато вокруг них будет организовываться общественное мнение известной части населения.

— Посмотрим теперь, — продолжал Воровский, — на левую часть думы. Она неоднородна. В ней два полюса: правая часть — кадеты и левая — социал-демократы. Промежуток между ними заполняют трудовики и беспартийные левые. Исходя из этого, мы должны выступать самостоятельно, увлекая за собой все остальные демократические элементы… Наша фракция должна выступать в думе так, чтобы восторжествовала не кадетская гегемония, а гегемония социал-демократическая…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});