Держись от меня… поближе! (СИ) - Рымарь Диана

Адель сидела за столом, где разложила все Борискины карандаши, и старательно выводила какие-то линии на большом белом листе.

— Мама рисует паука! — гордо ответил Борис тете.

— Ой, и правда, паук! — усмехнулась та, заглянув в рисунок.

— Это не паук! Это схема! — Адель вытянула вверх указательный палец.

— Какая такая схема? — Софочка наклонилась к столу.

Адель развернула рисунок к ней. В центре было написано ее имя, а по бокам шли стрелочки к разным мужским именам.

— Я попыталась схематично набросать всех знакомых за последние годы, кто бы мог неожиданно воспылать ко мне чувствами… Никак не могу вычислить дарителя. Честно говоря, у меня уже мозг взрывается. Ну никто не подходит! Никто…

Сестра поджала губы, покачала головой.

— Эх, Адель… Вот ты вроде умная, знаешь семнадцать языков, книжки пишешь… А очевидных вещей не замечаешь совершенно! На работе надо искать твоего ухажера!

— Это еще почему? — тут же встрепенулась та.

Подскочила, уперла руки в боки.

— Куда тебе цветы прислали? — спросила Софочка. — В офис! Значит, человек как минимум знал, где ты работаешь, что именно в тот день ты будешь работать допоздна, наверняка решил, что ты и без подписи поймешь, кто даритель! Иначе какой смысл в его подарках?

— А ведь правда… — охнула Адель.

— Ну что, есть предположения, кто этот щедрый мужик? Может, кто-то из офиса?

— Не-а… — покачала головой Сафронова. — У меня в офисе со всеми чисто деловые отношения. Ну… со всеми, кроме Жарова… Но тот-то уж точно цветов мне дарить не станет!

— Это да… этого ирода исключаем сразу. Думай, голова!

Адель поджала губы, почесала лоб и вдруг снова подняла указательный палец:

— Может, Лёша?

— Кто такой Лёша? — тут же навострила уши сестра.

— Ну… Симпатичный такой, забавный! — Адель растянула губы в улыбке. — Иногда приносил мне кофе из кофейни, как-то звал в кино, но я не пошла по понятным причинам…

— Та-а-ак, какие такие у тебя понятные причины? — фыркнула сестрица. — Велесов, что ли?! Пора уже перестать хандрить и переживать из-за урода, особенно когда завелся такой щедрый ухажер…

— Знаешь, если подумать, вряд ли у Лёши хватило бы финансов на сапфиры, — покачала головой Адель. — Он ведь обычный переводчик, как я.

— А вдруг он как раз для этого дела кредит взял? Или получил наследство? Выиграл в лотерею? Копил два года как раз под такой случай, продал машину… вариантов может быть тысяча!

— Глупости не говори! — усмехнулась Адель. — Надо искать в другом месте…

— У меня есть идея получше! Может, тебе поймать на живца? — подмигнула ей сестра.

— Это как? — нахмурила брови жертва тайного обожания.

— Совершенно очевидно, что даритель в тебя влюблен, иначе разве преподнес бы сапфиры? А на работу ты ходишь в… ну, в общем… давно пора собой заняться! Ты, между прочим, теперь уже не мамочка в декрете, а крутая переводчица! Давай представим обожателю товар лицом, вот тогда он точно проявится. Прибежит и падет ниц к твоим ногам! Купим тебе что-нибудь стильное, сводим в парикмахерскую…

— Софа, окстись! У меня совершенно нет денег на что-нибудь стильное…

И снова этот жест фокусника, с которым Софочка вытащила из кармана кредитную карточку, многозначительно ею помахала.

— Сестричка, ну ты… человечище! — взвизгнула Адель и бросилась обнимать родственницу.

— Селавесисе! — тут же переиначил незнакомое слово Борис и тоже бросился к тете.

— Да ладно вам, — улыбнулась она. — Пойдемте чай пить!

Когда вся троица вышла на кухню, за ними тут же пристроилась баба Нюра.

— Девочки, а вы не чай пить собрались? — проскрипела она, хитро прищурившись.

«Подслушала…» — сразу же поняла Адель.

— Мы просто заберем его в комнату, и всё, — поджала губы сестра.

Пить чай с болтливой старушкой — то еще удовольствие. Душу вытянет расспросами, а заодно попытается рассказать обо всей своей жизни, начиная с младых ногтей.

— Значит, как защищать их от нелюдя, так баба Нюра вперед, а как немного поболтать, скрасить старой бабке полчаса, так вы заняты… Ну-ну… — Храбрый Колобок развернулась и явно вознамерилась скрыться в своей комнате.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сердце Адель дрогнуло моментально; впрочем, сестра тут же прониклась теми же чувствами, ведь у обеих до сих пор дрожали колени, стоило вспомнить утренний визит Велесова. Пусть больше испугались, чем пострадали, но всё равно испытывали к бабушке просто невероятную благодарность. Что по сравнению со спасенными шеями какая-то чашка чая и полчаса свободного времени? 

— Стойте, стойте, — тут же позвали бабу Нюру сестры. — Вы же наша защитница! Вы же у нас такая смелая… У нас до сих пор глаза круглые оттого, как вы его напугали. И как только смелости набрались за нас вступиться…

— Я за свою жизнь разного повидала, в ларьке торговала в девяностые… Что мне этот дрыщ… — довольно усмехнулась старушка.

Адель же про себя отметила: пора покупать газовый баллончик. Не дай бог Велесов опять решит сравнять счеты. Теперь ей придется жить с оглядкой, ведь у бывшего гражданского мужа, кажется, окончательно поехала крыша.

Глава 30. Из воробушка в лебеди

«Где же ты, мой тайный воздыхатель?» — всё спрашивала себя Адель, когда поднималась утром в офис. Прямо на лестничной площадке перед выходом на этаж стащила с себя куртку, вдела в уши серьги, украсила шею цепочкой. Ехать в маршрутке с сапфирами напоказ попросту побоялась.

Поправила новую темно-синюю блузку, расстегнула пару пуговок, чтобы сапфировая капля удобно улеглась в ложбинку между грудями. Выглядело это настолько эффектно, что Адель даже сама себе понравилась, хотя обычно была о своей внешности очень скромного мнения. Новая юбка-карандаш с разрезом тоже выглядела отлично. Наряд вроде бы и офисный, но с изюминкой и капелькой разврата. Идеальное сочетание, как оценила его Софочка.

Прежде чем повернуть в офис, Адель достала пудреницу, проверила макияж. Нет-нет, ничего яркого, просто немного подчеркнула глаза тенями, накрасила ресницы, припудрилась. Розовый блеск для губ тоже пришелся как нельзя кстати. Адель спрыснула запястья духами с жасмином, благо Софочка ей торжественно их вернула.

Раньше Сафронова на работу не красилась, и уж, конечно, не душилась, но сегодня-то день особый. Обычный мартовский понедельник стал для нее временем перерождения, новых надежд и чаяний.

Бурное воображение рисовало Адель картину того, как она встретит тайного ухажера, как он подойдет к ней, очарованный, как признается в своих чувствах… А что, ей всего двадцать шесть, она еще вполне может встретить свою половинку.

В кои-то веки несчастная почувствовала себя красивой, уверенной, окрыленной. Если и встречаться с судьбой, то именно в таком настроении.

Однако никто не обратил внимания ни на нее, ни на ее преображение… Никто, кроме Жарова. Она столкнулась с ним в коридоре по пути на кухню, когда набралась достаточно смелости, чтобы сделать себе кофе.

Дуреха надеялась, что после дня рождения он как-то подобреет, станет проще в общении. Однако его взгляд мгновенно показал всю глубину ее заблуждения.

У него же не глаза, а хищные черные дыры!.. Те, что прячутся в уголках вселенной, безжалостно засасывают в себя всё вокруг, обрекая на неминуемую смерть и забвение. Адель была знакома с тяжестью его взгляда еще со школы. От него шли мурашки по коже и хотелось бежать без оглядки.

«Ничего-то в нем не меняется…» — подметила она про себя, собираясь прошмыгнуть мимо. Однако вовремя заметила, что с Глебом определенно творилось что-то неладное.

Он замер, оглядел ее с головы до ног. Потом резко уставился на ее декольте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Наверное, разглядывает кулон…» — подумала Адель.

Если бы не знала Жарова, еще подумала бы, что его заинтересовало содержимое ее бюстгальтера. Но такого ведь быть не могло!

Секундой позже подметила, что на лбу Жарова выступил пот, а потом он так громко сглотнул, будто неделю не ел.