Пятнадцать дней в Африке - Анатолий Сарычев

– Отпускай сапера и автомат за борт! Я пошел за вторым катером! – предложил Клим.

Дождавшись, пока белый выполнит его условия, ушел под воду. Пронырнув под водой пятьдесят метров, догнал второй катер. Заведя мотор, Клим развернул его и за тридцать секунд добрался до полузатопленного своего катера. Остановившись на расстоянии двух метров, предложил:

– Ты перегружаешь сначала моих друзей, а потом перелезаешь на нос. Ты такой тяжелый, что можешь перевернуть катер.

– Надо перегрузить только раненого. Сапер мертв. Я не рассчитал свою силу, помешал гидрокостюм.

Клим внимательно смотрел, как белый помогает Родсу перешагнуть поплавок.

– Осторожно перелезай. Одно резкое движение – и я стреляю! – предупредил Клим, не опуская громадного пистолета.

Шкаф осторожно перелез через баллон и устроился на носу. Несмотря на свои габариты, белый убийца двигался удивительно ловко.

«Близко к этому громиле подходить опасно», – отметил про себя Клим, сторожа каждое его движение.

– Мне надо нырнуть за чемоданчиком, поэтому тебя необходимо связать. Спокойно и без лишних движений протягиваешь руки вперед – и тогда я ныряю, – предложил Клим, держа в руках капроновый трос.

– Надеюсь на твое здравомыслие, – быстро согласился Шкаф, взглянув на часы.

Быстро связав кисти, Клим накинул еще одну петлю на ноги, стянув колени.

– Это еще зачем? – удивился Шкаф.

– Ты очень опасный человек, и я стараюсь подстраховаться, – объяснил Клим, притягивая кисти рук к коленям.

– Мне так неудобно! – возмутился Шкаф.

– Зато мне спокойно! – ответил Клим, быстро ощупывая свою одежду.

Алмазы, деньги лежали на месте. Пояс и две тясячедолларовые пачки банкнот оказались в сумке, которую Клим выудил из полузатопленного катера, в котором плавал лицом вниз убитый Таббс.

Клим мысленно попросил у него прощения. Достав из кармана сумки два индивидуальных пакета, Клим в минуту перевязал обе руки Родса, который держался из последних сил, с ненавистью глядя на могучую спину белого.

Включив мотор, Клим подогнал катер к буйку и стал осторожно вытягивать его и, только когда показался тонкий зеленый трос, успокоился.

Достав чемоданчик из воды, Клим подивился его тяжести, но не стал открывать, спрятал чемоданчик в сумку.

– Ты очень хитрый человек, мэрк Дик, но куда ты денешь такое количество алмазов? – спросил белый, имя которого Клим так и не узнал.

– Как-нибудь пристрою, – махнул рукой Клим.

Сняв гидрокостюм, он с наслаждением потянулся всем телом и снова удостоился реплики белого:

– У тебя нет ни одного шрама. Для мэрка это очень подозрительно.

– Стараюсь не поворачиваться спиной к таким людям, как ты, вот и нет шрамов, – пояснил Клим, вытаскивая из своего катера снайперскую винтовку.

– Почему затонул самолет? – спросил белый, который явно старался отвлечь внимание Клима разговорами.

Пересев за румпель, Клим мельком взглянул на серое от потери крови лицо Родса и протянул ему плоскую бутылку с виски, открутив предварительно пробку.

Взяв двумя руками бутылку, Родс, морщась от боли, сделал два глотка. Спиртное быстро подействовало на него. Лицо его приобрело нормальный цвет, и он даже сумел из себя выдавить:

– Спасибо.

Заведя мотор, Клим осторожно отъехал от полузатопленного катера, встал в тени большого дерева, низко склонившегося над водой.

– По какой причине затонул самолет? – повторил вопрос пленник, стараясь добавить в свой бас подобострастности.

– Самолет сбили очередью из крупнокалиберного пулемета. По всей видимости, авария произошла при посадке. У самолета пробит один поплавок и оторвано крыло. Самолет после попадания в него очереди начал рыскать и быстро утонул. В кабине нет ни одной пробоины, – ответил Клим, выключая двигатель катера.

– Сколько трупов на борту?

– В пилотской кабине два, в салоне тоже двое.

Шкаф посмотрел на часы:

– Самолет на подлете. Вынь у меня из брюк уоки-токи. Надо связаться с ними, иначе самолет сделает круг над водохранилищем и снова улетит в Мозамбик.

– Какие у меня гарантии? – спросил Клим, надевая на себя мокрую одежду.

– Только мое слово, – последовал быстрый ответ.

– Это не вариант для мэрка, который все делает за деньги. В Мозамбике моя жизнь и жизнь моего напарника не будут стоить и цента. За этот чемоданчик уже столько людей погибло, что жизнь еще двух наемников ничего не значит, – спокойно пояснил Клим, вертя радиотелефон в руках.

– Ваша жизнь на этом водохранилище тоже ничего не стоит, – так же спокойно ответил пленник, чуть приподняв голову.

– Я очень трепетно отношусь к своей жизни. И отдам за нее десяток таких, как ты.

– Два процента от стоимости чемоданчика! – наконец предложил пленник, с трудом поднимая голову.

– Десять процентов на двоих – и я передаю вам телефон!

– Ты не понимаешь, о каких деньгах идет разговор! Это миллионы долларов! – закричал пленник, дергаясь всем своим крупным телом.

– Вот и хорошо. Лучше один раз идти ва-банк, чем потом всю жизнь жалеть об упущенной возможности, – все так же спокойно заявил Клим.

– Пять процентов я еще могу дать, но больше ни при каком варианте! – выкрикнул пленник.

– Договорились! – согласился Клим, прекрасно понимая, что в таком положении пленник может обещать хоть луну с неба.

Включив радиотелефон, Клим набрал четыре цифры, продиктованные пленником.

Невидимый абонент сразу отозвался:

– Мы на подлете, Свен!

– Все о’кей! Садитесь на водохранилище, мы подойдем на катере. Двое белых, один черный, – сказал Свен, и в этот момент Клим нажал кнопку отбоя.

– Все мэрки не очень дорожат жизнью, а черные наемники – тем более. Покойный Таббс был неплохим парнем и прекрасным подрывником. Вчера, предвидя подобное развитие событий, он передал мне двести граммов пластиковой взрывчатки и радиодетонатор. Если его прикрепить на тело человека, то снять сможет только тот, кто знает код, – с трудом сказал Родс, вставая со своего места.

Задрав рубашку на пленном, он пластырем прилепил к печени небольшой, размером с две спичечные коробочки, брикет с красной мигающей лампочкой.

– Я очень плохо себя чувствую и могу в любой момент потерять сознание, поэтому я передаю Дику радиовзрыватель. Через каждые двенадцать часов я буду набирать код, который знаю только я, Дик его не знает. Поэтому ты, белый, будешь беречь наши жизни больше, чем свою собственную, – пояснил Родс, передавая Климу черную коробочку.

– Чемоданчик Таббс тоже заминировал, код знаю только я один, – добавил Клим, решив на всякий случай подстраховаться.

Рокот самолетного мотора раздался с северо-востока.

Полоснув ножом по тросу, которым был связан Свен, Клим уселся на корму и дернул реп-шнур. Мотор завелся с одного рывка.

Гидросамолет выскочил из ущелья, развернулся и резко спикировал. Аккуратно приводнившись в начале водохранилища, поднял нос и стал быстро гасить скорость. Через двести метров пробега самолет полностью погасил скорость и, развернувшись, застыл на месте.

Клим вывел из укрытия катер. Пристав к правому поплавку, Клим подождал, пока Свен первым на него взберется, и, повесив через плечо сумку, стал помогать раненому Родсу.

Свен скрылся в люке, а вместо него выскочил худощавый белый и стал помогать раненому Родсу. Клим забрался в кабину и сразу увидел Свена, который сидел уже с бутылкой пива в руках.

Мотор взревел, и самолет начал разбег.

Длинная автоматная очередь раздалась сзади, но самолет уже набирал скорость, отрываясь от воды. Худощавый метнулся в кабину и через секунд пять снова появился. Он наклонился к Свену и что-то стал кричать ему на ухо. Свен громко сказал, перекрывая своим басом гул двигателя:

– Пилот ранен в грудь. Сколько протянет, неизвестно, так что наша жизнь целиком зависит от того, сколько сил останется в руках летчика.

– Могу попробовать вести самолет, но я не профессиональный пилот, – предложил Клим, вставая со своего места.

– Сумку оставь, – предложил Свен.

– Она мне греет душу и придает летное мастерство, – ответил Клим, проходя в пилотскую кабину.

День десятый, пятнадцать часов

Придержав штурвал левой рукой, Клим махнул правой рукой, приказывая вытащить из кресла пилота. «Удивительно, как с такими ранениями он еще не потерял сознание», – успел подумать Клим, окидывая быстрым взглядом многочисленные циферблаты панели управления.

Самолет ухнул вниз, сразу провалившись на сто метров, как отметил Клим по указателю высоты. Быстро скользнув в пилотское кресло, Клим первым делом выровнял машину и начал подниматься, стремясь перевалить гребень горы, которая возвышалась над плато на добрую тысячу метров, наплывая спереди.

Самолет, послушно подняв нос, легко набирал высоту. Качнув штурвалом, Клим проверил подвижность самолета, который повиновался малейшим движениям.