Из Рима в Иерусалим. Сочинения графа Николая Адлерберга - Николай Адлерберг

Спустившись с Голгофы, я вошел в другую небольшую православную часовню, или молельню, где виден обрубок[5] так называемого столба поругания, на котором Спаситель, облеченный в багряную ризу, с терновым венцом на голове, был посажен иудеями на поругание. Столб этот из серого тусклого камня с черными пятнами; на нем устроен особый престол.

Неподалеку оттуда, влево, лестница пересекает стену храма и ведет как бы в обширное подземелье, высеченное в самой скале: это Пещера св. Елены. Внутренность ее обширна и покрыта куполом, лежащим на четырех разнообразных столбах. Несколько левее от входа показывают то место, где боголюбивая царица слезно молилась, пока производились по ее приказанию поиски животворящего древа; оттуда вправо и одиннадцатью ступенями ниже указывают место обретения честного и спасительного знамения нашего искупления.

Благочестивая царица, обретя верой и любовью к Богу вечный покой и блаженство святой души своей, оставила на земли высокое и громкое по себе имя; пятнадцать столетий благоговейно свидетельствуют о деяниях праведницы и христолюбивого ее сына, который, после трехвекового угнетения христианства, возвел его с собой на престол земного величия и всемирной славы.

Водворя мир и тишину в своих пределах, Константин Великий возымел намерение выстроить во славу Бога истинного великолепный храм на том самом месте, где пролилась за спасение людей божественная кровь Христова.

В 326 г. он поручил это предприятие св. Макарию, епископу Иерусалимскому; сделав лично все распоряжения для доставления из Византии потребного числа мастеровых и рабочих, царь занялся тщательным выбором различных сортов редких мраморов, драгоценных камней и других украшений, которые отправлял в Иерусалим к епископу, для великолепного храма. Между тем осьмидесятилетняя бодрая царица, воодушевленная тем же благочестивым чувством, отправилась в Палестину для личного содействия этому предприятию, не только щедрыми приношениями, но и советами и личными своими распоряжениями.

Вид Голгофы, в то время пренебреженной, оскверненной, глубоко тронул ее боголюбивую душу и породил в ней непреодолимое желание обрести честное древо. Твердая воля царицы и теплые молитвы восторжествовали над трудностями почти сверхъестественными. Предания безмолвствовали, и нельзя было верно найти истинное место креста. Одни уверяли, что крест зарыт был тайно апостолами далеко и глубоко, дабы священное сие сокровище не могло когда-либо быть отыскано и подвергнуться поруганию неверных; другие утверждали, что, по иудейскому обыкновенно, крест должен отыскаться в земле около гроба; между тем самое место погребения Спасителя также еще не было известно.

Для отвращения поисков, язычники всеми силами старались изменять и, так сказать, безобразить окрестности города, в которых можно было бы с некоторой достоверностью предполагать то, чего искали христиане.

При императоре Адриане даже поставлены были статуи Юпитера и Венеры, с тем, чтобы удалить христиан от тех мест, в которых совершились великие тайны христианства.

По приказанию св. Елены идолы были свергнуты, земляные и каменные насыпи разрыты и расчищены, и усиленные работы производились одновременно на различных пунктах; наконец, после продолжительных, тщетных поисков, рабочие коснулись Пещеры Гроба Господня, а неподалеку оттуда найдены глубоко зарытые в земле три большие креста; несколько далее обретены отдельно скрытые три священные гвоздя, которыми пробиты были руки и ноги Спасителя, а вслед за ними отыскалась и самая надкрестная надпись (Иисус Назарянин, Царь Иудейский), выраженная «еврейски, еллински и римски», как повествуют евангелисты.

Всем известно, каким чудесным знамением по воле Всевышнего, внявшего молитве праведницы, обнаружилось между тремя однообразными с виду крестами животворящее древо: воскресение двух усопших тел на одном из трех крестов явно указало, которое из древ было страшным орудием смерти Христовой.

Царица Елена уделила своему сыну значительную часть этой святыни. Константин, приняв с верой и восторгом священный дар, воспретил впредь казнить преступников распятием, и обычай этот с тех пор прекратился.

Глава XIII

МЕСТО МЕТАНИЯ ЖРЕБИЯ О РИЗАХ СПАСИТЕЛЯ – ВСТРЕЧА МАРИИ МАГДАЛИНЫ СО СПАСИТЕЛЕМ ПО ЕГО ВОСКРЕСЕНИИ – МЕСТО ЯВЛЕНИЯ ИИСУСА ХРИСТА ПРЕСВЯТОЙ ДЕВЕ – ТЕМНИЦА СПАСИТЕЛЯ – ГРЕЧЕСКИЙ ХРАМ – ЖИВОТВОРЯЩЕЕ ДРЕВО – ВЕРА – ВЫХОД ИЗ ХРАМА – КРЕСТНЫЙ ПУТЬ – ДОМ ПИЛАТА – ПРОИСХОЖДЕНИЕ ТЕРНОВОГО ВЕНЦА – ЗАМЕЧАНИЕ ШАТОБРИАНА; МЕСТО ВСТРЕЧИ ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ – СИЛА ВЕРЫ – СИМОН КИРЕНЕЙСКИЙ – ЛАЗАРЬ – ДОМ БОГАЧА – СВЯТЫЕ ЖЕНЫ – СЛОВА СПАСИТЕЛЯ – НЕРУКОТВОРЕННЫЙ ОБРАЗ – СУДНЫЕ ВОРОТА; МЫСЛИ О КРЕСТНОМ ПУТИ – СВ. ГОСТИНИЦА В РИМЕ – ЗНОЙ – ТЕМНИЦА СВ. ПЕТРА – ДОМ ЗАВЕДЕОВ; ДОМ СИМОНА ФАРИСЕЯ; ДОМ СВ. АННЫ – МЕСТО ВСТРЕЧИ СПАСИТЕЛЯ – ДОМ АРХИЕРЕЯ АННЫ – КУПОЛА ЦЕРКВЕЙ, КРЕСТЫ И КОЛОКОЛА – ПАТРИАРХ КИРИЛЛ – ПАНАГИЯ – НИШАМ – РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ВРЕМЕНИ – ВОПРОС ПАТРИАРХА – ПОСТ

В недальнем расстоянии от Часовни Обретения Креста сооружен престол на том месте, где сребролюбивые воины Пилата метали жребий о ризе Иисусовой. Пока от рук человека Бог страдал на кресте, умирая за спасение мира, пред глазами рыдающей Матери, которой сердце обливалось кровью при виде страданий Сына; пока страх, ужас и скорбь покрывали грозной пеленою всю природу – на этом самом месте, в недальнем расстоянии от божественного жертвоприношения, одеяние священной жертвы разделялось жадными руками корыстолюбия.

Несколько дальше вделанный в поле серый камень обозначает место, где Спаситель по воскресении своем явился Марии Магдалине, принявшей его за вертоградаря.

Прямо против этого престола сооружена молельня на месте явления Спасителя Богоматери, по восстании Его от гроба.

Огибая далее кругообразную внутренность храма, вы доходите до небольшой часовни, обнесенной сводами: это темница Спасителя, в которой он был заключен, пока на Голгофе пробивали отверстие для утверждения креста. Часовня эта, обращенная к северу, составляет в отношении к Голгофе противоположную оконечность храма.

Против входа в Пещеру Гроба Господня находится обширный православный храм греческого духовенства, в котором алтарь отделен старинным иконостасом, и вся вообще внутренность, изукрашенная резным деревом и образами, представляет величественный вид.

Нас водили от одного места к другому, объясняя значение каждого памятника; мы молитвенно прикладывались к каждому из них, и с душой, полной благоговения, разведывали все подробности святых преданий.