Выбор пути (СИ) - Вера Чиркова

— Ну, вот куда он девчонку потащил? — словно про себя буркнула Кастина, выразительно посматривая на мужа.

— А может, пусть попытаются договориться? — осторожно осведомился он, но тут же разглядел, как ехидно искривились губы травницы и сразу сдался, — да я и сам все понимаю… но ему сейчас лучше ничего не советовать. Дарс упрямый, пока сам не убедится, что делает ошибку, никогда не признается…

— Вот кабы ошибка была не живая, я с тобой согласилась бы, — но он ведь ей солью по свежей ране сыпет!

— Да иду уже, — мрачно вздохнул Ольсен, однако идти никуда не пришлось, из-за шатра почти бегом выскочила Мелания и бросилась к травнице.

— Я с тобой полечу, или с кем?

— Садись, — согласилась Кастина, — Ольсен, а ты посидишь вон хоть с Лирсом.

— Может, лучше она сядет с Лирсом? — тотчас нашел другое решение прадед, однако занять место рядом с женой не успел, там уже сидела ученица и цепко держалась за ручку корзины.

— Извини, Оль, — сочувственно улыбнулась насупившемуся мельнику жена, ласково провела ладонью по его щеке и села рядом с Милой, чтоб в следующую секунду, тихо охнув, взмыть вместе с нею в темнеющее небо.

— Как приятно видеть такие нежности, — едко сообщил голос незаметно подошедшего Даренса, — а еще милее, что пустые пирожки достаются не мне одному.

— Не мели глупостей, — мгновенно вскипел Ольсен, расстроенный разлукой с любимой, — все тебе достается полной мерой. И природа ничем не обделила, да и судьба подкинула и родичей знатных и друзей верных. Да и девицы на тебя гроздями вешаются, грех жаловаться!

Прадед шлепнулся на фантома рядом с Ранзелом, и умчался догонять Кастину с ученицей. Дарс стиснул губы и решительно шагнул к креслу Лирса.

— Придется тебе полетать со мной.

Оказавшись возле купола, Веся наконец рассмотрела музыканта, немолодой маг сидел на пушистом, как облачко фантоме с длинной серебряной дудой в руках и ловко перебирал пальцами по блестящим кнопочкам. Но почти тотчас с необычайного инструмента, какого княгиня не видывала ни у кого в Этросии, её внимание обратилось на густые струйки радужно окрашенного тумана, расходящиеся от волшебной свирели вместе с мелодией, явно усиленной магией.

Эти яркие струйки не таяли, а свивались в замысловатые узоры, постепенно превращаясь в прекрасные цветы и плоды, диковинных бабочек и стрекоз, птиц и животных. И все эти разноцветные диковинки оседали и снова взлетали, колыхались и кружились, словно захваченные в плен незримым и неощутимым ветерком. Их становилось все больше, и они постепенно заворачивались в летящую вокруг купола красочную карусель, вовлекая в свое кружение и кресла с завороженно примолкшими чародеями.

Берест крепко держал жену в надёжных объятиях, а она, доверчиво откинувшись к любимому на грудь, наслаждалась его теплом, музыкой, изяществом и красотой многоцветных созданий, пролетающих мимо и становящихся всё крупнее и причудливее. Иногда кресло князя, кружившееся в собственном танце, пролетало рядом с другими, иногда догоняло их и подныривало снизу или перелетало сверху. Через некоторое время Веся рассмотрела, как кресло Ольсена догнало фантома Кастины с Милой и теперь летит рядом, позволяя прадеду крепко держать травницу за руку. А потом она заметила упорно двигавшееся неподалеку от прадеда кресло с Дарсом и Лирсетом и лукаво хихикнула.

— А мне рассказать? — тотчас прижались к ее ушку губы любимого.

— Сам взгляни. Вон то кресло, что летит за Касей. Они ни на миг не отстают.

— Я на его месте уже отступил бы, — честно признался Берест, проследив с каким упорством кузен направляет свое кресло вслед за диванчиком, получившимся у прадеда, — нужно немного выждать, пока девчонка привыкнет.

— И я так думаю, — кивнула куница, — потому и прошу тебя забрать его в южную крепость. Только Дест, если хочешь ему счастья, постарайся ничего не объяснять. Даренс должен все прочувствовать и понять сам… это я теперь очень хорошо знаю.

Тем временем все кресла выстроились длинной вереницей и полетели вокруг купола по широкой дуге, словно лодки гигантской карусели. Радужные диковинки поднялись еще выше, в потемневшее небо, на котором проступили первые звезды, и в их глубине начало постепенно разгораться призрачное, многоцветное свечение. А затем они начали собираться в букеты и рассыпаться по небу необычными красочными картинами. Теперь уже никто из чародеев не рассматривал ни иллюзорный величественный купол, ни поднявшиеся на северо-востоке горные вершины, ни освещенные побледневшим закатным румянцем облака.

В созданных магами картинах они узнавали цветущие сады и нарядные крыши городка, раскинувшегося у подножия Антаили, развевающиеся на древках конские хвосты над скачущими по степи ордами, густой дым пожарищ и столб огня над рухнувшей крышей храма.

А затем опять цвели запустелые сады, уходили от холма табуны худых, нестриженых коз и стаи одичавших собак, густой щеткой поднимался вокруг колючий кустарник. И снова мелькали сцены битв, и незнакомые чародеи косили злыми молниями отряды пробирающихся по побережью шаманов, поднимали стены северной цитадели и свозили туда на тэрхах взъерошенных подростков. А потом все увидели так знакомый княгине зал, и девушка с серьёзными фиалковыми глазами что-то сосредоточенно и неслышно шептала с ночного неба а перед ней проходили вереницей сумрачные маги с истовой надеждой во взглядах.

И уже не понять было Весе, что она видит на беспрестанно меняющейся картинке, а что ей подсказывает ее собственная память. А в небе уже лезли сквозь стены огромные крысы, и пробиралась по разрушенной лестнице четверка магистров, а затем отбиваясь от клейкого зеленого тумана пыталась скрыться в полузаваленный пещере и перекрыть вход магическим щитом. Музыка давно почти стихла, только вздыхала печально в самых трагичных моментах, да ахали чародейки, с замиранием сердца следя, как посланный за магами фантом с трудом втащил полуживых магистров на плиту к спасателям.

— Спасибо, Веся, — негромко, но проникновенно произнес кто-то очень близко от целительницы, и, изумлённо оглянувшись, она рассмотрела рядом кресла с сидящими в них магистрами. Теми четырьмя.

— Да о чем вы… я же там не одна была… — внезапно смутилась смелая куница и спрятала лицо на груди мужа.

— Но ни у кого из нас такого фантома, к сожалению, не было… — тихо шепнул Берест, и Веся почувствовала на виске его теплое дыханье, — смотри дальше.

Однако воссозданная магами в ночном небе история уже закончилась, теперь там расцветали призрачные сады их мечты, а у стен Южина поднимались нарядные дворцы, башни и добротные дома еще не построенного города. И музыка зазвучала с новой силой, светлая, торжественная, музыка победы и триумфа справедливости.