Мятежная любовь (СИ) - Гущина Яна

— Ничего не бойся, — Сэм обнял меня, — они не причинят нам зла. Они нас ждали.

На полу толстенный ковёр из пыли, вздыбленный паркет, валяющиеся книги, подсвечники, разломанная мебель. Воняет плесенью. Затхлость такая, что дышать нечем!

— И где нам искать Книгу Откровений? — спросила Сэма, поддев ногой одну из валявшихся под ногами.

— Книг много, — отметил он, озабоченно поглядывая на фолианты. Только вначале нам бы время вернуть в замок. Иначе он не поможет нам с поиском Книги.

— Ладно, давай, — нехотя согласилась я. — Приступай. Ты прекрасно оживил предыдущий замок. Надеюсь, что и с этим проблем не будет.

Сэм взял один из факелов и двинулся по длинной анфиладе залов. Везде запустение и разруха. Аж страшно смотреть! Сгнившая мебель валяется на полу, половицы, что не вылезли из пазов, жутко скрипят, навевая страх. Камины потрескавшиеся, обвалившиеся. Зеркала кое-где целы и жутко пыльные, но в них отражается такая круговерть призрачных вихрей, что смотреть туда страшно. Однако в большинстве зеркала осыпались и пустые рамы мрачными глазницами взирали на нас, требуя возрождения. Каждая дверь, каждое окно, каждая стена нашёптывала что-то. Призраки, как назло, принялись летать вокруг нас и жутко ухать. Аж мороз по коже!

— Скажи им, чтобы они так не делали, — попросила я, дрожа всем телом.

— Я им не указ, — ответил Сэм, разгоняя призраков зажженным факелом.

Мы вошли в картинную галерею, где с холстов на нас воззрились давно усопшие владельцы этого замка. Они жили здесь в разное время и разные эпохи, о чём можно было судить по их одеждам. Галерея оказалась длинная и увешанная с пола до потолка портретами. Идти по ней совсем не хотелось, но пришлось. Поблекшие лица с холстов провожали нас удивлёнными глазами и перешёптывались меж собой.

Многие полотна порвались и повисли, держась за какой-то край рамы. Те, кто были изображены на полотнах, тоже хотели посмотреть на нас, и пытались попасть в струю сквозняков, чтобы приподняться исписанной стороной холста и мельком глянуть на происходящее. Было так страшно, что я готова была с криком убежать прочь.

— Сэм, нам надо в костницу, которая в подземелье замка, — напомнила я, стискивая ещё крепче его руку. — Может, нам совсем необязательно идти через эту галерею?

И тут воздух наполнился загробными голосами:

— Иди…иди… иди…

Я часто задышала, чтобы не упасть в обморок. Ещё не хватает потерять тут сознание! Я храбрая! Я через все испытания пройду! Но мои мысли никак не вязались с чувствами. Храброй быть не получалось.

Мы шли по бесконечному ряду с портретами и их перешёптывания холодили мою душу.

Сэм рассматривал пристально каждого, кто был изображён на портрете и зачитывал их имена, выбитые на медных табличках.

— Зачем нам это нужно? — спросила я. — Думаешь, что так ты вернёшь время?

— Нам нужно не время, а жизнь! — услышала я со всех сторон.

— Как вернётся время, так вы и получите жизнь, — поспешила обнадёжить их.

— Нет, другая жизнь! Настоящая! Плотская! Жизнь! Жизнь!

Ну ладно, другая, так другая. Потом с этим разберёмся! Тут Сэм ткнул факелом в сторону портрета седовласого бородатого мужчины с печальными глазами. Он держал в руках здоровенную книгу и перелистывал её. Затем приподнял так, чтобы обратить на книгу внимание.

— Эта книга нам нужна! — догадалась я. — Только как её прочесть, когда написанное видит только тот мужчина, что изображён на портрете?

Сэм попытался подойти к портрету. Начал заглядывать и так и эдак. Даже отодвинул от стены, будто с той стороны удастся увидеть книгу. Но книга оставалась для нас загадкой.

— Мне нужна жизнь, — прохрипел мужчина. — Только после этого покажу вам книгу.

— Вот зануда! — не сдержалась я. — Трудно что ли дать почитать книгу? — Но тут я вспомнила про костницу. — Сэм, — дёрнула его за рукав, — Смерть сказала, что книга в костнице. Выходит что здесь только её изображение.

Сэм прочёл надпись на медной табличке. Граф Чосский, — гласила надпись.

— Ну что ж, пошли в костницу искать графа, — подбодрил меня Сэм. — Видимо, книга захоронена с ним.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мне тоже так подумалось. Но на всякий случай было бы неплохо запомнить дорогу обратно в галерею. Может, после возвращения времени в замок, граф Чосский даст нам почитать свой фолиант?

Наш путь лежал по пустынным залам и коридорам. Бесчисленное количество привидений кружило вокруг нас. Видимо, обрадовались, что к ним заглянули живые. От их холодных прикосновений мне становилось так жутко, что я еле сдерживала вопль.

Наконец нашли лестницу, ведущую вниз. Пошли по ней. Трухлявая дверь слетела с петель, как только Сэм толкнул её. Когда осели клубы пыли, мы поняли, что оказались в костнице.

Как и говорила Смерть, кости умерших были аккуратно сложены. То пирамидками, то просто поленницей. Видимо, это были ранние захоронения, потому что потом пошли гробы и саркофаги. Прямо как идти по кладбищу ночью. Жуть!

Сэм вглядывался в надгробные надписи.

— Нам нужен тот самый граф, — начал говорить Сэм, хоть и так было ясно, что именно тот нам и нужен. Наверное, Сэму тоже было жутковато, вот и решил поговорить. — Куда же его могли положить? Костница большая, так просто не сыскать. Боюсь, что у нас теперь уйдёт уйма времени на то, чтобы найти книгу. Наверное, замок было искать куда легче, ведь он шёл нам навстречу.

Проведя за поисками кучу времени, я устала так, что готова была лечь и умереть.

— Всё, больше не могу, — пожаловалась Сэму.

— Давай присядем, — поддержал он.

Мы опустились на чей-то саркофаг. Ноги гудели так, будто я отродясь ни разу не отдыхала. Сэм тем временем подсветил надгробную плиту и вздрогнул всем телом.

— Мы нашли его!

— Кого? — я подскочила, забыв о боли в ногах.

— Графа Чосского, — ответил Сэм, но вдруг запал в его голосе пропал. — Граф, изображённый на портрете сказал, что даст нам прочесть книгу только тогда, когда мы дадим замку жизнь.

— Ну а чего мы бродили в поисках книги? — начала сердиться я. — Надо было оживлять замок.

— Но как? — Сэм распалился, тяжело задышал. — Когда мы вернули время в предыдущий замок, то ничего от нас не потребовалось. Всё само собой произошло. А что делать тут? Чего они от нас ждут?

Он в сердцах двинул по саркофагу и крышка слетела с него. Раздался такой грохот, что я истошно завопила и отпрянула назад. Внутри меня будто что-то оборвалось, и живот свело от спазма. Я закричала, согнулась. Часто подышала и боль утихла.

— Что с тобой? — Сэм заботливо придержал меня, помогая сесть.

— Уже всё прошло, — отмахнулась я, но сама поняла, что ничего не прошло. Всё только начиналось. Ребёнок просился наружу. Как же это не вовремя! Надо отыскать книгу.

Чтобы показать, что со мной всё в порядке, поднялась, заглянула в саркофаг. Там был скелет, прикрытый истлевшей одеждой, а на груди у покойника лежала книга. Сэм попытался взять её, но её истлевшие листы осыпались.

— Всё пропало! — меня затрясло от такого поворота событий. — Нам теперь не прочесть книгу. Она утрачена навеки!

Разволновалась так, что живот свело диким спазмом. Я заорала, как бешенная. А потом ещё спазм и ещё. Я испуганно уставилась на Сэма. Он тоже с испугом смотрел на меня.

— Кажется, ребёнок решил появиться на свет, — испуганно произнесла я. — Что нам делать?

— Не бойся! — Сэм схватил меня за руку. — Ты уверена, что именно сейчас всё случится?

Что за идиотский вопрос?

— Даааааа! — проорала я, скрутившись от очередного спазма.

Сэм уложил меня на спину, развёл мои ноги и подложил на землю свою рубашку. Схватки были болезненными. Я каталась по земле, как раненная тигрица, пока дикая боль не пронзила позвоночник.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Начинается, — взволновался Сэм и придавил меня к земле, чтобы я перестала кататься. — Тужься, Лия, тужься.

Я делала всё, что говорил он, и вскоре услышала пронзительный плач ребёнка.

— Это мальчик! — восторженно заявил Сэм, перерезая пуповину и заворачивая вопящий комочек в свою рубашку. — У нас сын!