Игра втёмную - Тхиен Ли

— Почему он это сделал?

— Мне не ясно. Может, из-за того, что ты с ним встречался?

— Какой смысл? Я ведь говорил им, что мы встречались, что он брал у меня взаймы деньги…

— Возможно, они заподозрили… Да ладно, все равно — это хорошо.

Ню повесил трубку, долго стоял задумавшись. Потом опять снял трубку и набрал номер.

— Господин Май Хыу Суан? Это говорит Ню. Что там слышно о тайнике со взрывчаткой, который обнаружила служба армейской безопасности около моста «Игрек»? А все конфисковали? Ничего нет? Ну, раз конфисковали, тогда ладно…

Ню все еще беспокоился.

В тот же вечер он встретился с Ли Каем.

— Есть ли признаки, что они тебя подозревают?

— Сначала я перепугался… Но после расстрела Шау Тхынга Шанг продолжает давать мне свои поручения… Как и прежде, — ответил Ли Кай. Он говорил без малейшего китайского акцента.

— Жаль, что так мало удалось использовать Шау Тхынга… Ладно, теперь тебе надо быть крайне осторожным. Если заметишь, что они теоя заподозрили, немедленно сообщи мне…

* * *

В первое новогоднее утро приемная в доме Луана выглядела живописно. Тут было сразу несколько огромных тайваньских арбузов с прикрепленными визитными карточками из канцелярии премьер-министра. Это означало: от самого премьер-министра, от господина советника Нго Динь Ню с супругой, от архиепископа. Прислали новогодние подарки доктор Чан Ким Туен, Май Хыу Суан, генерал Ле Ван Ти, генеральный директор полиции Лай Ван Шанг, советник Биньсюеи Лай Хыу Тай. Были даже подарки от посла США, от генерала Коллинза — свежие яблоки из Флориды. Французский верховный комиссар армейский генерал Поль Эли прислал несколько бутылок превосходного «шамбертена».

Луан сел в машину. Сегодня ему предстояла встреча с Ша. Взрывы новогодних хлопушек не прекращались со вчерашнего вечера. Так или иначе, а это все-таки первый мирный Новый год.

Луану все было непривычно: он праздновал Новый год вдали от войны, от освобожденной зоны.

Подобно Луану, его шофер By Хюи Лук тоже был задумчив. Плотно сжав губы, он смотрел на супружеские пары, вышедшие с детьми на прогулку…

Утреннее солнце пробивалось через придорожные деревья и скользило по лицу Луана стремительными бликами. Он пригладил волосы, а когда опустил руку, увидел на ней два выпавших седых волоска.

«А ведь я был в бою ни много ни мало сорок пять суток!» — подумал Луан.

Часть вторая

ПОДЪЕМ

1

В Сайгоне закончился праздник Нового года по лунному календарю. В город вернулась тропическая духота, а с ней и духота политического климата.

После временного прекращения военных действий — впервые с 1946 года, когда в Сайгоне грохотали праздничные петарды по случаю Нового года, — все вернулось на свои места. Секта Биньсюен возобновила вооруженные вылазки в различных частях города и в его предместьях, всемерно демонстрируя, что она сильна и будет продолжать драться до тех пор, пока не сбросит премьер-министра Нго Динь Зьема. Правительственные силы действовали тоньше, хитрее. Но как бы то ни было, ночные передвижения пехотных и бронетанковых частей по-прежнему не давали спать горожанам.

В эфир вышла радиостанция Биньсюен. Ее идейным вдохновителем был Чинь Кхань Ванг. Где-то по ту сторону моста «Игрек» начала печататься газета «Иеу Ныок». Город наводнили различного рода листовки, обращения. Газета «Дои Мой», легально издававшаяся по эту сторону моста «Игрек», утверждала, что Биньсюен — организация, имеющая особые заслуги, которая на протяжении всей войны Сопротивления выступала за справедливость и равенство. Эта организация якобы объединила вокруг себя интеллигенцию. Газета подвергала самым унизительным нападкам частную жизнь премьер-министра. У нее хватило такта лишь на то, чтобы не записать его в сторонники коммунистов. Эффект от такой пропаганды был невелик. Приближенные Бай Виена мало что знали о Нго Динь Зьеме. При всей злобности поднятой ими шумихи они не осмелились предать его политической смерти и направить свой нож в самое чувствительное место — по его американскому партнеру. Они выступали против Зьема. Но флиртовали с американцами. Они намертво сцепились с французами. Но и им они не могли не льстить, поскольку полностью от них зависели. Но льстить французам, когда весь народ после Дьенбьенфу их ненавидел, — это было равносильно приговору к самоубийству. Вот почему их политические позиции становились все более шаткими.

Что касается правительственных средств информации, то все они призывали к национальному единению в борьбе против колонизаторов, феодалов и коммунистов. Совершенно не случаен тот факт, что они обходили стороной «мелкие слабости», какие позволяли себе сторонники секты Биньсюен: грабежи, насилия. Похищений, убийств становилось все больше, хотя преступные акции со стороны низших чинов ограничили обе стороны.

Заведение «Дай Тхе Зой» закрылось. Но, как говорится, война из-за этого не разразилась. Поль Эли только намекнул Бай Виену: нельзя будет никого привлечь на свою сторону, если разгорится драчка из-за денег. Бай Виену такого замечания не требовалось. Главное, что следовало из рассуждения Поля Эли, — французы еще не готовы зажечь ему зеленый свет.

Черными ночами деньги, получаемые в «Дай Тхе Зой», куда-то исчезали, а стена недовольства вокруг этого заведения росла. Но деятельность «Дай Тхе Зой» еще не была закончена. К этому злачному месту стекались деньги из Гонконга и Сингапура. Девочки экстра-класса по невообразимой цене были всегда готовы принять уважаемых гостей «Дай Тхе Зой», стоило гостям лишь намекнуть о своем желании. Каждый вечер Ли Кай, как и прежде, привозил в район по ту сторону моста «Игрек» портфель, набитый деньгами.

Правда, это была мелочь по сравнению с суммами прошлых времен.

Правительственная газета вышла под крупным заголовком: «Премьер-министр Нго Динь Зьем в предновогодний вечер совершит паломничество в Тэйнянь, где проведет переговоры с его преосвященством Фам Конг Таком». Ниже более мелким шрифтом было напечатано: «Премьер-министр встретится с генералом Чинь Минь Тхе — командующим воинскими формированиями союза Каодай».

Похоже, печать пыталась запутать истинный смысл поездки Нго Динь Зьема в Тэйнинь: крупными буквами следовало сообщить о предстоящей встрече Зьема с генералом Тхе.

Вереница тщательно охраняемых машин на высокой скорости мчалась по государственной автостраде номер 1 в сторону Тэйниня. Такие скорости были обычными для премьер-министра. Возможно, это его врожденная привычка, а может, все объяснялось стремлением обезопасить себя. Организовал поездку и непосредственно руководил ею сам доктор Чан Ким Туен. На своем «лендровере» он то обгонял колонну машин, то пропускал ее вперед, проверяя, вся ли техника в порядке и надежно ли организована ее охрана.

Премьер-министр, в прошлом приближенный императора, сидел в шикарном «кадиллаке». Впереди него шла машина начальника генерального штаба. Сразу же за премьером ехал Май Хыу Суан — начальник армейской службы безопасности. Машина Луана шла за машиной Май Хыу Суана. Такой порядок движения был установлен доктором Туеном. Перед тем как двинуться в путь, Туен сказал Луану:

— Я хочу просить вас ехать предельно рядом с машиной шефа и надеюсь, что вы своевременно отреагируете в случае опасности…

— Кто будет следовать за мной? А, полковник Нгуен Нгок Ле, — улыбнулся Луан. — Чан Ким Туен действует по принципу: «Использовать яд в качестве противоядия». Я еду за Май Хыу Суаном, Нгуен Нгок Ле — за мной. Наверняка кто-нибудь еще едет за Нгуен Нгок Ле. Что ж, это, наверное, правильно.

Как бы то ни было, Луан с удовлетворением отметил, что он единственный человек в сопровождении премьера, кому доверено носить оружие.

И Май Хыу Суан это тоже хорошо понимал. Когда все собрались на ленч во дворце Зялонг, Май Хыу Суан подошел к Луану и приветствовал его такими словами:

— Разрешите познакомиться с вами, господин инженер. — Суан крепко пожал руку Луану. — Я Май Хыу Суан.

— Счастлив, — ответил Луан.

Суан и Луан сделали вид, что встретились впервые и у них нет повода подозревать друг друга в чем-либо.

— Я слышал, что вы инженер, и знаю, что вы работаете вместе с советником. Однако у меня не было случая познакомиться с вами. Надеюсь, вы меня извините, — с наигранной скромностью произнес Суан.

— Ну что вы! Если кто и должен извиняться, так это я. — Луан от удовольствия громко засмеялся. — Я не заходил в управление безопасности поприветствовать вас, полковник, только потому, что вы очень заняты, да и честно говоря, просто не представлялся подходящий случай.

Не ясно, как понял Суан истинный смысл слов о его, Суана, занятости, но, когда Луан произнес их, он отвел взгляд и крепко сжал губы.