Радио Пустота - Алексей Егоров

– Чудное утро, уважаемая, – неторопливо разуваясь, пробормотал молодой человек.

– От чего же? – весело недоумевала (или делала вид) Сара Давыдовна.

– Давеча, когда я был у вас на прошлой недели…

– На позапрошлой, – поправила его хозяйка.

– Сори, – смутился гость, – ну не суть, вы же всмотрелись в мое… ну …это…

– Дерьмо, – сухо отчеканила пожилая женщина, – я же просила все в моей квартире называть своими именами.

– Да, – немного покраснев и опустив голову, произнес молодой человек, – так вы сказали мне тогда одно только слово, – компьютер! Я, конечно, извиняюсь, но, что могло вас натолкнуть, там, на это понятие?

– И что же, я не угадала?

– Дело в том. Что, я долго размышлял над словом. Которое, вы мне сказали.

– Заветным словом, – опять же поправила гадалка.

– Да, да, действительно заветным. Я же пришел к вам со своей бедой. Я мучился вопросом по поводу своей женитьбы. И никак не мог решиться. И даже не представлял, как мне разродиться этим решением? И вот, выйдя от вас, я отправился в компьютерный магазин. Присмотрел себе вещь по карману и приобрел. Девушка моя, была счастлива. Она давно мечтала о таком. Тогда я ей сказал, нежно обняв и поцеловав в шею….это… для тебя! И вечером меня ждало необыкновенное возблагодарение. Я лежал и стонал от счастья. И мысленно благодарил вас, за такой дельный совет.

– Я вас поздравляю!!!

– Да не спешите же вы, это еще не конец истории. Спустя несколько дней, любимая моя пропала, впрочем, как и всегда. Вы же понимаете, что именно эти ее выходки заставляли меня задуматься о нашем брачном союзе. Она говорила что уезжает к маме. Телефона для контактного подтверждения я увы не знал. И проверить эту информацию не имел удовольствия. На что милая, смотря мне в глаза, душевно щебетала, что я, мол, должен ей верить. И я верил. И сидя в одиночестве, увлекательно коротал время у нового своего друга. Плескаясь в море интернета. Вдруг, зазвонил сотовый. И я, радостно понимая что это звонок от нее, включил прием. В трубке молчали. Она просто игнорировала меня. Но в ту же секунду я понял, вызов прошел случайно. Скорее всего, кто то нажал на кнопку. Во всяком случае, разговаривать со мной никто не имел желания. Но вот звуки….с того конца доносились интересные звуки.

– Что же вы услышали?

– Я понял, я узнал ее голос. Она весело смеялась… и еще он… там явно был другой, мужской голос. Они целовались, шутили. Потом…

– Занялись непотребным, – закончила предложение Сара Давыдовна.

– Меня словно ударило электрическим разрядом. И я, уж не скажу для чего, начал запись происходящего. Трубка лежала где то совсем близко. И все слышалось очень отчетливо. Продолжалось это….да Господи, кажется вечность. Во всяком случае, запись получилось на двадцать семь минут сорок три секунды. Потом, я всю ночь не спал. Пил крепкий кофе и выкурил две пачки сигарет. Запись эту, я выложил аккуратным файлом по центру рабочего стола. А к монитору прилепил веселенькую напоминалку. Это, написал я уверенным почерком….для тебя!

Когда она заявилась в нашу квартиру. Наше уютное гнездышко. Меня уже не было. Включив компьютер, она первым делом обнаружила новую информацию. Когда она перезвонила, я взял трубку и только и спросил…..послушала?

– И что же ответила она?

– Единственное что она спросила. Зачем нужно записывать и слушать все, если ясно было все, с первых же секунд? И еще….она попросила оставить ей компьютер.

– Компьютер?

– Да….компьютер!!!

– Вот же дерьмо!!!

Так он и решился отправиться к этой, не побоюсь этого понятия, удивительной женщине. Слухи, плюс позиционирование. Уж очень сосед все подробно и с интересом рассказал.

Пришел….постучал, вошел и разулся. Она сидела и читала книгу. Посмотрела на него своим проникновенным, и отправила в уборную.

Он уселся, в головушке пустота. Но с заданием справился на отлично. И даже весьма был поражен тем именно фактом. И откуда в нем столько …этого?

Сара Давыдовна долго смотрела на нерукотворное произведение. После молча, пригласила его в комнату, налила горячего чая и приготовила разум к случившемуся.

– Вы что ни будь, читаете? – тихо начала свою беседу с вопроса.

– Читаю. Один раз в лютый мороз, придерживая одной рукой полуоткрытую пухленькую дверцу деревянного гальюна, я, сидя на корточках над бездной, стараясь при этом не сесть на сталагмит, дышащий мне в промежность, увлекательно вникал в механическое устройство тракторов. Больше бумаги с буквами, там, к сожалению не было, – культурно ответил Ойген.

– Я дам вам один материал. И порошу прочесть его. Можете прямо сейчас. Я вас не тороплю.

– А слово? – недоумевал он, как же заветное слово?

– Бессмертие. Но прежде почитайте вот это, – и гадалка протянула ему старый желтый лист бумаги.

– Бессмертие?!

– Бессмертие, что же тут не понятного? – она уже начинала злиться, и просто тыкать в гостя, своим старьем.

Ему захотелось уйти, но вспоминая историю, рассказанную про компьютер, он проявил терпение. Уселся за журнальный столик, отхлебнул чаю и принялся читать, текст гласил следующее…

…. Диагностика людских пороков происходит следующим образом. Весь окружающий мир, друзья, коллеги, природа, дом и тд и тп… являются внешним проявлением внутреннего. И если вас что то не устраивает во внешнем, значит этого самого очень много во внутреннем. Не терпите лжи? Значит вы лжец! Не нравиться поведение людей? Значит, вы сами невозможно себя ведете! Так устроена вселенная. Причинно следственно и обратно зеркально. И проекция эта, и есть сама справедливость. Хотя и само понятие справедливости не уместно для вселенной. Все здесь справедливо, просто по определению. И если вы видите несправедливость в чем то, значит, у вас нет понимания устройства. И если прорабатывать данный вопрос предметно, то становиться совершенно ясно. Что я прав.

– Кто автор? – только и спросил Ойген Генрихович.

– Парацельс, кажется. Или Платон, а какое это отношение имеет к делу? Вы же еще не прочли!

Он смутился, но продолжил чтение….

….в вашем случае, применительно такой метод самопознания. Или вернее сказать познание, и определения самого себя, в некой структуре и точке бытия. Как единицы, как личности, как души. Стоя перед зеркалом, следует поднимать голову, запрокидывая ее максимально к спине. И с соответствующим выдохом и произнесением рождающего «ОМ», опускать голову к груди. При этом закрывая глаза, максимально прижимать подбородок к грудной клетке.

– Все, глупо выразился гость, – вроде дочитал, что дальше?

– А дальше можете начинать практику, – деловито произнесла гадалка.

– И что мне это даст?

– Вы просто обретете истинное лицо. Станете тем, кем пришли в этот мир. Да, кстати, о чем вы мечтали в детстве? Только не говорите что о новой квартире или миллионе долларов. Это будет ложью.

– От чего же?

– А от того, что ребенку не свойственно лгать. И он если чего и желает, то характерно и искренне. Да и желания у детей более приземленные. Счастлив лишь тот, чьи детские желания сбылись. Вот ваши сбылись?

– Я не помню, – задумчиво сказал он, посмотрел на свои руки и пошел к зеркалу. Встал, запрокинул голову, и с звуком «ОМ», закрыв предварительно глаза, опустил ее к груди. Затаился. Но ничего не произошло. Или….

Ойген потихонечку открыл глаза и оторопел. Его не было. Он исчез. Стал невидимым.

Сначала в душе закралась некая нервозность. Но затем, захотелось воспользоваться невидимой свободой. И, он пошел по соседям, прямо сквозь стены, не замечая преград. Соседями с лева, у милой женщины – гадалки, оказались прелестные люди. Они шумно сидели у телевизора и усердно пытались посмотреть телепередачу, с каким – то научным подтекстом.

….Вечность, – умно вещал диктор, – это ни что иное, как сфера. И, в действии ли вы этой сферы? Или попросту сказать, или вернее спросить, в сфере ли ваших сфер находиться данная сфера?

Ойген еще постоял немного, и поняв, что так же как и шумные соседи Сары Давыдовны, он ничего не понимает. Он отправился в квартиру с права. Здесь было тихо. Телевизор отсутствовал. За то на стареньком холодильнике вовсю орал не менее древний радиоприемник.

– Если вы живете вечно, – вещал напряженным голосом с хрипотцой, – не отчаивайтесь. Задайте себе вопрос, возможно, таким образом, вам удастся понять, и именно для самого себя. Что в этом всем есть, какой – то позитив.

Ойген оглянулся, и вдруг заметил медленно приближающуюся к нему, пенсионерку. Та, в свою очередь приближалась к призраку с иконой наперевес. Немного приподняв ее над головой трясущимися руками, бабуля, ежась от страха, медленными шажками приближалась к не прошеному гостю.

Далее, что бы правдоподобнее описать процесс, автор попробует употребить слово «Шаркнуло». И тем ни менее, Ойгена Генриховича именно шаркнуло. Немного размазав, его и так не очень – то слитный силуэт по обшарпанной стене. И тут же вынесло обратно к Саре Давыдовне. Гадалка так же сидела в своем кресле, и как будто ждала возвращения своего клиента.