Варька - Ольга Митрофанова

на руки и понёс грузиться в машину.

Глава 31

Варька сидела на полу, тихонько, как котёнок, всхлипывая и утирая слезы одной рукой.

У Лены сжалось сердце, такая она маленькая и беззащитная, старающаяся храбриться, чтобы никто не увидел как ей тяжело, больно и обидно.

Лена присела на пол возле Варвары. Та чуть затихла, пытаясь подавить слёзы. Чего там прятать? Лена итак уже все видела. Но Варька, как и любой ребёнок, боялась, что Лена, увидев ее слабость танцы оплачивать не будет. Лена, за два прошедших года, которые находилась рядом с Варькой, повода в себе усомниться не давала, но кто его знает, может и у ее терпения есть предел, надоело смотреть на ее, Варькины бесконечные сопли. А брошенный один раз, тем более ребёнок, опасается всегда.

– Варь, – легонько подтолкнула ее плечом Лена, – Клара Иосифовна опять лютовала? – спросила как можно мягче.

– Нормально, – тихонько отозвалась Варька.

– Коль нормально, чего тогда сырость развела?

– Это я так, – поспешно стала утирать слёзы со щёк Варвара, – больше не буду.

Лена тяжело вздохнула и обняла Варьку за плечи.

– Варь, если танцы – это действительно то, что ты хочешь, я буду продолжать оплачивать уроки. Но если тебе перехотелось, или невмоготу, не истязай себя. Ты же такая умница у меня, найдёшь себе занятие по душе.

– Ты тоже в меня не веришь? – с дрожью в голосе произнесла Варвара, отклонившись от Лены и заглядывая ей в глаза.

Для ребёнка шести с половиной лет важно, чтобы его кто-то поддерживал, вселял уверенность в собственные силы. Одной такую ношу ей не потянуть, надорвётся. Без крепкого тыла ей не пробиться, не одолеть эти танцы. А Варьке это очень надо было, в ней жила твёрдая уверенность, что когда она наконец сможет достойно танцевать, то мама вернётся, обратит на неё внимание, поймёт , что ее дочь не бездарность и не тупая, а способная. Из неё тоже может выйти толк, и она ничуть не хуже других детей.

Варька – ребёнок, которая считала, что мама ушла из-за неё, ее недостатков. В чем-то в этих рассуждениях была доля истины, но Лена ее категорически принимать не хотела, все внутри бунтовало. Но не скажешь же ребёнку, что ее мать – кукушка.

Лена давно заметила закономерность, что чем хуже мать, тем больше привязаны к ней дети, иные мамаши со своих детенышей пылинки сдувают, наглядеться не могут, а те бах и повернулись к мамочке попкой, в которую она их все детство целовала. А у какой-нибудь пропойцы дети о мамочке заботятся, любят безгранично, заботятся. Вот такой жизненный парадокс. Как скажешь Варваре, что твоя мать тебя бросила, потому что захотела красивой и легкой жизни, а не заботы о маленькой проблемной девочке.

Размышлять на эту тему можно было бесконечно, как и осуждать Марину Волину, но время шло и Варвара ждала ответа.

– Варь, ты – умница, у тебя, с твоим рвением все получится, тут нет сомнений, но даже великие спортсмены порой не справляются с нагрузками и оставляют спорт. В этом нет ничего зазорного. Если ты твёрдо решила продолжать, я непременно тебя поддержу. Решение зависит только от тебя.

– Клара сказала, что у меня руки-крюки, не вывожу как следует и превращаю классическое движение в хоровод.

Хоровод для преподавателей балетной школы и учеников считался страшным оскорблением. Понятно, чего теперь так Варька расстроилась, специалисты с классическим образованием, народников за людей не считали.

– Детка, – погладила подопечную по голове Лена, – исполнители народного танца вполне талантливые люди, не хуже балетных концерты собирают. Народный танец- это искусство, в нашей стране довольно почитаемое, у которого много поклонников.

– Дело же не в народных танцах, а в моей косорукости, – надулась Варька, на непонимание Лены.

Лене было все равно, понимает она в танцах или нет, важно, что ребёнок отвлёкся от самоуничижения.

– Если рассуждения о танцах закончены, то милости прошу переодеваться и в машину, я тебя на улице подожду.

Варвара отправилась в раздевалку, а Лена прямиком к старой преподше. Понятно, что она заслуженный педагог и Варвара совсем не тот ученик, о котором она мечтала, но обижать девочку она не смеет. Лена топала по коридору, постепенно растравляя себя, настраивая на серьезный разговор.

За два года работы у Волина ей удалось достичь успехов в своём психическом состоянии, истерики почти отступили, хотя психиатр предупреждала, что любое сильное потрясение может спровоцировать рецидив, Лена на это старалась не обращать внимание. Работу ей удалось найти с частичной занятостью и по профилю, в городском консультативном центре, куда обращались родители с проблемными детьми, их обследовала специальная комиссия и выдавала заключение о диагнозе и необходимости в дальнейшей работе. Лена входила в состав такой комиссии, пусть это была не работа с детьми в полном объёме, но тем не менее она работала по своей специальности, без ущерба для здоровья.

– Клара Иосифовна, – заявила Лена с порога, ввалившись в кабинет к преподавателю, – если вы не заняты, я хотела бы с вами побеседовать.

– Зная вас, и вашу наглость, – не задержалась с ответом педагог, – моя занятость вам не помешает.

Лена такому отпору ничуть не стушевалась, знала, что Клару голыми руками не одолеть.

– Вы правы, ждать, когда ваша уважаемая персона окончит свои дела мне не досуг.

– В группу Варвару переведём с нового учебного года, там пятилетки набираются, первогодки, ей будет подходяще. Не лучшая конечно затея, – поморщилась Клара, – но попробуем, что из этого выгорит.

Лена слегка опешила. Таких новостей она никак не ожидала.

– Вы ее на курс возьмёте? – произнесла удивлённо.

– Это что-то подготовительного курса, он платный, но дешевле, чем сейчас, а занятия идут каждый день. Имейте ввиду, она может не потянуть, а учитывая ее, – тут преподаватель выразительно помолчала, – особенности, так и вообще бросить всю эту затею, тогда плакали ваши денежки, и все наши старания тоже псу под хвост.

– Не в деньгах счастье, – горько произнесла Лена, – вступительный отбор мы проходить не будем? – уточнила на всякий случай.

– Избавьте мне от счастья любоваться вами ещё и