Хроники планеты Геланель - Виктор Николаевич Сергиенко

страха и упрека, просто не любит делиться.

Ударить в грязь лицом, я не мог, лорд я или не лорд. И поэтому, торопливо раздевшись, я быстро улегся между двух девушек, которые тут же прильнули ко мне. И не смотря, на небольшую стеснительность и отсутствия опыта у нас, в таких экспериментах, всё получилось вполне себе не плохо.

Глава 27.

Заговор

А затем, ещё три дня, я наслаждался покоем и податливыми, девичьими телами в своем замке, которые казалось, устроили соревнование, кто же из них понравиться мне больше, а потом, грянула беда.

– Альбус Джедокус, именем императора, вы арестованы!

Я стоял во дворе своего замка и думал, что ослышался, а ко мне уже приближались, три моих старых знакомых инквизитора и десяток солдат из городской стражи.

– В чем меня обвиняют Рарватас Коморсий? – я обратился к главному, из этой троице инквизитору, отдавая свой ангилот Баларе и делая ей знак не дергаться.

– В убийстве маркиза Локаранга, милорд, знаете такого.

Злобного маркиза, я конечно же знал и даже был немного рад тому, что он склеил ласты, но вот только при чем тут был я? Тюремная карета, с решетками за место окон, быстро доставила меня в местный зал суда в котором и начался форменный фарс. Так как единственным свидетелем моего обвинения был достопамятный, недоделанный главарь местной мафии Кривой Хенк. Который, то ли в угоду кому-то, очень важному, а то ли ради того, чтобы избавиться от удавки в виде меня, топил меня по полной.

– Уважаемые судьи – одноглазым соловьем, вещал с трибуны этот бандит.

– Именно этот человек, заплатил мне большие деньги, за убийство доброго маркиза Локаранга, про которого я, до того дня даже и не слышал.

– А когда я, как честный и богобоязненный человек, отказался это сделать, он тут же безжалостно поджег мою таверну, между прочим, единственное моё наследство от любимой бабушки, и грозился меня в ней полностью сжечь, живьем.

И эта сволочь, из своего, единственного, целого глаза, тут же пустила слезу.

Нет, ну каков артист.

– Всё понятно – местный судья, громко хлопнул своей ладонью по столу.

– Альбус Джедокус признается виновным в убийстве маркиза Локаранга.

– О мере его наказания будет сообщено позже – ещё один хлопок по столу, видимо до деревянных молоточков они здесь ещё не додумались, и стража быстро повела меня в местную тюрьму.

– Капец какой-то – под мерный топот солдатских сапог, думал я.

Это что здесь за судилище такое было? Мне даже не дали возможности оправдаться.

А хотя впрочем, перед кем? В зале находились только судья, кривой Хенк, да стража, в размере десятка голов, вооруженных длинными алебардами и с какими-то большими амулетами на груди, видимо призванными блокировать направленные на них заклинания. Ибо, слишком уж они самоуверенно конвоировали меня, совершенно не боясь того, что я все таки маг и вполне могу их испепелить.

А может быть кто-то, этого только и ждет?

Чтобы я напал на стражу, и меня можно было убить, так сказать, при попытке к бегству.

Приговор же мне не был оглашен, а тут раз, и все проблемы решены. Преступник сам себя изобличил, так как не виновные, из-под стражи, не бегут. Да и транспортировали меня в тюрьму, почему-то не в закрытой карете, как всякого приличного осужденного, а пешком, просто окружив меня плотной коробочкой и, как бы, говоря мне при этом.

– Ну и чего ты ждешь, господин маг, жахни в стражников молнией, да и беги себе вон в этот переулок или даже вон в тот.

И вот, как раз, из-за такой явной подставы, я дергаться и не стал. Тем более, что местных инквизиторов, на этом судебном фарсе не было, а это значило, что они могли сейчас скрываться за любым углом. Чтобы, так сказать, вовремя и предотвратить побег злобного заключенного, а под шумок, его тут же и грохнуть.

Поэтому я, сделав вид, что полностью покорился судьбе, позволил без приключений, довести себя до тюремной камеры и запереть себя в ней. Тем более, что помещение, для моего временного содержания, как для лица, приравненного к дворянскому сословию, было вполне себе приличным и по своему убранству, почти что, ничем не отличалось от любой комнаты в моем замке, конечно же за исключением, какого-либо роскошества.

С полчаса потыкавшись, словно запертый зверь, от одной стены до другой, и не придумав ничего лучшего, я просто улегся на деревянный топчан и взглядом уставился в потолок. А в голове была пустота, никаких идей не было, и что мне делать дальше я совершенно не понимал.

Интересно, а кто же всё-таки грохнул противного маркиза? Хотя, как мне помнится, желающих там была целая очередь, так как был маркиз Локаранг личностью неуживчивой, скандальной и подлой, а также ко всему этому ещё – мот, пьяница и заядлый дуэлянт. Так что думаю, что поминки, по так доставшему всех маркизу, будут проходить с песнями и плясками, а никак не иначе.

Заснул я внезапно, и так же внезапно проснулся, от шума, издаваемого с трудом, проворачивающегося в замке моей двери ключа. А вот это – уже интересно. За маленьким, часто за решётчатым окном, судя по насыщенности лунного света, уже была глубокая ночь. В такое время в гости не ходят. Уж не решили ли мои недоброжелатели, по-тихому избавиться от одного, очень неугодного мага, чтобы он ничего не вякал в свою защиту.

В моей руке, почти что автоматически, зажглась молния и одновременно с этим, дверь тихо распахнулась и ко мне в камеру впорхнула гибкая, женская фигурка, полностью скрытая черным, длинным плащом. Но вот, две белые, лебяжьи руки, откинули с головы капюшон и в моей камере сразу же посветлело, от копны золотистых волос, тяжелым водопадом, обрушившихся на плечи своей носительницы.

Ба! Да это же сама маркиза Эрнелель собственной персоной!

– Да, это я – как бы отвечая, так и на невысказанный мной вопрос, тихо прощебетала моя посетительница и тут же кинулась покрывать своими, жаркими поцелуями, всё моё лицо.

Ух ты, это что, последняя радость узника перед казнью? Мои руки заскользили по женскому стану вниз, переходя на её талию и останавливаясь на сильно оттопыренных, таких приятных на ощупь, ягодицах. Женщина охнув выгнулась и подалась вперед, но тут же, как будто что-то вспомнив, накрыла своими ладонями мои, и обжигая своим, жарким дыханием мою щеку, быстро зашептала мне в самое ухо.

– Не сейчас милый, сейчас нам нужно просто быстро