Дети Брагги - Арина Воронова

- Будь это истинные воины моря, нам от них не уйти. Ньорд с нами! оборачиваясь к дружинникам и гребцам, звонко выкрикнула она. И Скагги почудилось, что сам "Линдормр" содрогнулся от ее крика. - Мы еще сможем вырваться!

- Еще пару минут назад мы были у них в ловушке, от них ведь требовалось только лишь, растянувшись цепью, гнать нас назад, к устью Гаут-Эльва, а они сломали цепь и сами дали нам лазейку, - объяснила Карри Гриму, лицо ее сияло.

Уж не берсерк ли этот морской конунг, усмехнулся про себя Грим.

Будто прочитав решение в глазах своего гаутрека, кормчий ударил в бронзовый диск, и только и ждавшие сигнала гребцы разом опустили весла в воду. Повинуясь рулевому веслу, "Линдормр" развернулся, поймал ветер и, насколько у него хватило сил, рванулся в образовавшуюся в цепи неприятеля прореху.

Ставший борт в борт с "Линдормром" франкский ког намертво зацепился абордажными крючьями, и с кормы его вражеские дружинники уже прыгали на нос драккара. Кто-то попытался закинуть на борт корабля Карри доску-сходни, ближе всего к этому месту оказался Бьерн, который вспрыгнул на борт, и как только на бортовую планку легла доска, решительно шагнул на нее навстречу франкскому витязю.

Скагги подумалось, что исход их схватки очевиден, - на первый взгляд, Бьерн был много массивнее своего врага на несколько десятков фунтов и почти на голову его выше, и никто бы не отказал медведеподобному дану в умении обращаться с топором.

И все же, несмотря на накатывающие волны боли, Скагги видел, как качается и гнется доска даже под тяжестью одного человека. А что будет, когда на ней станут двое, причем один из их с весом Бьерна? Каково будет биться без твердой опоры под ногами?

Окажутся ли оба неповоротливыми и неловкими? Или только один?

Скагги показалось, что время остановилось, вся битва замерла, сосредоточилась вокруг этих двоих. Противник Бьерна застыл на миг, изготовился к бою: расставив ноги, сколько позволяла ширина качающейся доски, и вытянув руку, как фехтовальщик, и вовсе не пригибаясь за щитом, подобно воину в строю. В правой руке Бьерн сжимал верную секиру, небольшой округлый щит ремнями держался на локте левой. Скагги казалось, что все происходит очень медленно, что движения бойцов плавно затянуты, что вид у Бьерна скорее раздумчивый, чем устрашающий.

Неторопливо, но на самом деле молниеносно, Бьерн освободился от щита, не оборачиваясь, швырнул его себе за спину на палубу и перехватил секиру в обе руки.

И неожиданно ринулся вперед. Пересек в два шага пространство отделяющей его от франка доски и с широкого замаха нанес удар противнику в лицо.

Франк же без особого труда откачнулся в сторону, сдвинувшись лишь на те несколько сантиметров, что были необходимы, чтобы избежать удара. И уходя от удара, проскользнул под топор, целя Бьерну в бедро. Обитая металлом рукоять секиры отклонила удар, а поворот кисти срубил контрвыпад. В следующие несколько секунд противники обрушили друг на друга град ударов - выпад и контрвыпад, удар и блок сменялись быстрее, чем мог уследить Скагги. То один, то другой парировал, отступал, проскальзывал под клинок, отклонялся, чтобы уйти от рубящего или режущего удара. Но с места ни один не двинулся, ноги обоих будто приросли к доске.

И тут Бьерн атаковал. Отведя клинок франка вверх, он сделал полшага вперед, подпрыгнул высоко в воздух и всем своим весом опустился на самую середину доски. Доска прогнулась, спружинила вверх, подбросив обоих бойцов едва ли не на локоть. В воздухе Бьерн замахнулся, ударил франка по голове обитым железом обухом секиры, со скрежещущим звоном смяв нащечную пластину его шлема.

В то же мгновение франк перехватил меч и с проворством и ловкостью ярости погрузил его - сквозь кожу и кольчужные кольца - глубоко в живот Бьерна.

Корабль качнуло, и на какое-то мгновение Скагги показалось, что дану пришел конец, что он непременно упадет в воду. Но Бьерн приземлился, хотя и пошатнувшись, франк же - полностью сохраняя равновесие. Еще на мгновение оба они застыли в неподвижности, соединенные лишь куском железа меж ними. Потом, как раз тогда, когда франк напряг руку, чтобы завершающим движением повернуть клинок, мертвым узлом скрутив кишки своего врага, Бьерн, подавшись назад, освободился от клинка. Он застыл на самом конце доски, почти что на борту "Линдормра", левой рукой зажимая кровь, струившуюся из прорехи в кольчуге.

Невесть откуда возникший Грим, схватив дана за талию и ворот кольчуги, сорвал его с доски и потянул к мачте, туда, где лежал Скагги. Бьерн слабо отбивался, хрипло ругаясь, что он еще жив, однако дал прислонить себя к мачте. Бой кипел теперь уже по всему кораблю, но на "Линдормре" франкам пришлось жарче, чем на прочих. Почтившие горестным молчанием судьбу попавшего в клещи "Франра", дружинники Карри бились с яростью загнанных зверей, яростью берсерков. Речь шла уже не о спасении жизни или драккара, викинги будто соревновались, кто в чертогах Вальгаллы сможет похвалиться большим числом убитых в этой схватке врагов.

Оттолкнув одного франка под удар секиры Бьерна, за что дан наградил его довольной ухмылкой, Грим проткнул следующего, толкнул его тело на третьего, а сам метнулся к борту.

Оказывается, стоило ему стащить с доски Бьерна, на его место стала Карри. Сейчас, довольно оскалившись, франк теснил ее все ближе к борту драккара. Женщину в кольчуге и шлеме он принял за мальчишку, которого счел совсем безопасным после огромного воина.

В то мгновение когда Грим оказался у самой доски, оскал франка пропал, а сам он отступил на шаг, уходя от последовавшего за обманным выпадом рубящего удара. Однако и Карри начинала уставать.

Рядом с тем местом, где легла на борт доска, бывший дружинник Рьявенкрика добивал последнего по эту сторону "Линдормра" франка.

Вспрыгнув на борт, Грим выждал мгновение, когда противник Карри вынужден будет отступить на шаг, и рывком сдернул ее с доски, заставив спрыгнуть на палубу.

- Руби крючья! - крикнул он ей и прыгнул с борта на доску сходен.

Противник его приглашающе повел мечом, соединенные доской корабли снова качнуло. Перехватив меч в обе руки, Грим занес его над головой, готовясь к сокрушительному удару, такому, какой способен разрубить от плеч до поясницы защищенного доспехом воина. Увидев это, франк улыбнулся еще шире. От такого удара, сколь силен бы он ни был, способен уйти даже старик, которому останется тогда сделать лишь шаг вперед и нанести колющий удар в незащищенное горло, пока противник его не обрел равновесия. Только последний дурак способен попытать такое. Что ж, собаке собачья смерть.

Грим со всей силы опустил клинок, но целил он не во франка, а в доску у себя под ногами. Тяжелый заточенный клинок прошел дерево, как масло. Бьерн подле Скагги издал боевой рев, в котором смешались боль, ярость и торжество за Грима. А ошарашенный франк, который не смог остановить выпада и сделал еще шаг по падающей уже доске, попытался было вернуться на свой корабль, но в мгновение ока сообразив, что это ему не удастся, бросил тело вперед, собираясь как для прыжка. Франк стремился любой ценой добраться до неприятельского корабля. Однако то ли "Линдормр" качнуло, то ли он не рассчитал расстояние на каких-то несколько сантиметров, но вместо того, чтобы в прыжке оказаться на палубе, франк ухватился за еще балансировавшего на борту драккара Грима.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});