Моя желанная студентка (СИ) - Чи Майя

Юрий Краснов стоит возле крутой тачки, наверняка, своей, и смотрит на меня. Он держит в руках мобильный телефон и улыбается, задрав повыше нос — точно бог, делающий своим появлением великое одолжение смертной, то есть мне.

Я слышу за спиной девичий возглас. Видимо, кто-то из студентов уже впечатлился его красотой и богатством. А в следующую секунду рядом оказывается Диана. Она дружелюбно обнимает меня за плечи и, поглядывая на неожиданного визитера, шепчет:

— Если он пришел к тебе, то поздравляю. Ты отхватила лакомый кусочек. С таким, как он, весело тусить. Говорят, расточительный…

Я вздыхаю и отстраняюсь от нее. Сейчас сведения о чужом достатке меня волнуют меньше всего. Самой бы выкрутиться. Хожу в одном и том же, а скоро и вовсе есть будет нечего.

— Мне пора.

Не обращая внимания на сыночка нашего мэра, я быстрым шагом иду мимо парковки, но парень, не готовый смиряться с моим равнодушием, вмиг догоняет и хватает меня за руку.

— Ну привет, Лимонная Девочка.

Я скидываю ее, и победная улыбка на его лице уступает место удивлению.

— Я не Лимонная Девочка.

— М-м-м… — На миг он теряется, но вскоре зловеще растягивает губы. — Я бы поспорил. Пообедаешь со мной?

— Нет. У меня дела. До свидания.

Он снова хватает мою руку.

— Лиза…

— Я больше там не работаю! — выкрикиваю неожиданно для самой себя, и тут же осекаюсь. Неподалеку стоит Яковлева и с интересом наблюдает за происходящим. — Отпусти.

Юрий ослабляет хватку, давая возможность освободиться, и провожает долгим взглядом. Без понятия, что у него в голове, но от пристального внимания у меня горит спина.

Внезапная трель звонка вынуждает остановиться. Я нервно достаю из кармана телефон, смотрю на незнакомый номер, и не решаюсь ответить. А когда преподношу к уху девайс, снова слышу голос Краснова:

— Может, все же передумаешь, Лимонная Девочка? Как насчет ужина?

Оставляя вопрос без ответа, завершаю звонок, кидаю номер в черный список и выключаю телефон. Неважно, с каким намерением он пришел, как достал мои контакты, чем руководствовался, являясь в университет. Мне не нужно дважды повторять, что с этим человеком общаться опасно, не обязательно напоминать, как он развлекается с девчонками в стриптиз клубе, и не стоит убеждать в его исключительной крутости. Все и так ясно, лежит на поверхности. Только включи мозги и не попадайся в ловушку.

Я дохожу до остановки, жду свой автобус и перед тем, как сесть, оглядываюсь, с радостью отмечая отсутствие Краснова. Не хватало, чтобы меня вдобавок ко всем существующим проблемам еще и преследовали.

Глава 23. О мечте

Вероника

В танцевальной студии тем временем кипит работа. Когда я захожу в зал, то моему взору открывается картина идеально сложенных тел, сильных рук, способных удерживать на значительной высоте танцовщиц, каблуков, цепляющихся за шест, счастливых улыбок и горящих глаз. Девушки наслаждаются танцем, извиваясь на пилоне как змейки. Их движения откровенны, но на грани. Их взгляды томны, но скорее от усталости, чем от желания флиртовать…

— Вероника. — Я вздрагиваю. — Пойдем. Оформим документы.

Женщина в возрасте, тонкая, как тростинка, ведёт меня в уже знакомый кабинет. В душном сером помещении мы проводим около двадцати минут, после чего она отправляет меня работать. Я вновь слежу за тем, как кто-то исполняет мою мечту, в то время как мне приходится полировать стекло и вытирать пыль.

Несправедливость гложет.

Стискиваю зубы и решаю во что бы то ни стало стать одной из них. Хотя бы ради удовольствия, не ради наград и побед. Мысль о танцах настолько навязчивая, животрепещущая, что я не замечаю, как групповое занятие заканчивается. Девушки покидают зал. Тренер уходит к себе. А я остаюсь наедине с парой десятков шестов. Усмехаясь самой себе, беру в руки тряпку с дезинфицирующим средством и продолжаю уборку. Сейчас моя работа заключается в другом.

Когда смена подходит к концу, и я провожаю взглядом ещё одну группу учениц, меня начинает клонить в сон. Однако вновь наступает долгий час, в течение которого приходится подавлять свои желания и орудовать шваброй.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Наверное, прозвучит смешно, тем более, что позже я действительно хохочу над самой собой, однако в какой-то момент мне даже начинает нравиться то, что я делаю. Мысли, до сих пор пребывающие в хаосе, выстраиваются в стройный ряд, и происходит то самое осознание, после которого человек меняется, делает шаг навстречу новому "я", выбирает другой путь. Я оглядываюсь назад, в прошлое. Туда, где была послушной домашней девочкой, беспрекословно исполнявшей все, что говорят родители, и впервые понимаю: а было не так уж и плохо!

Они требовали роста, достижений, наград, но и взамен давали немало. Их амбиции воспитали во мне трудолюбие, которое многие не могут взрастить в себе до самой смерти.

В какой-то момент мои глаза наполняются слезами. Я скучаю по маме. Хочу обнять, получить необходимую поддержку. Но… Медленный выдох помогает прийти в себя. Решила стать самостоятельной, так перестань реветь!

Доделываю работу и закрываю по порядку залы, лишь в последнем задержавшись дольше положенного. В надежде, что меня никто не увидит, снимаю обувь, подхожу к шесту и решаю сделать пару трюков. Благо одежда не скользкая…

— Вероника, если я не ошибаюсь? — раздается голос за спиной, и я подпрыгиваю на месте от неожиданности, так и не поднявшись на шест.

Оборачиваюсь и вижу тренера, собравшегося уйти домой. Судя по портфолио, она принесла не одну награду школе пол-дэнса, правда, понаблюдав за ней сегодня, я не испытала особого восхищения — тело выглядит перекаченным, отчего даже самые простые трюки кажутся резкими и грубыми. В таком спорте очень важно сохранить эстетический вид. Впрочем, не он является решающим фактором во время соревнований, а выносливость, чистота исполнения трюков и их сложность.

— Да, — отвечаю ей, боясь огрести за выходку. — Убираюсь вот…

— Я заметила, как ты смотришь на шест. Не хочешь присоединиться к групповым занятиям?

Замираю в нерешительности. Неужели меня никто не будет ругать?

— Фигура у тебя складная, формы тоже красивые. Глядишь, научишься чему-нибудь, понравится.

Задумываюсь над предложением и понимаю, что пока на это нет денег.

— Мне уже нравится. Давно, — произношу с сожалением. — Но я не потяну по финансам.

— Можно оставить часть зарплаты в качестве залога. Ты не первая, кто приходит уборщицей, а уходит с золотой медалью, взятой на международном конкурсе.

— Вот как…

Снова оцениваю размер своего дохода, и с огорчением вздыхаю. Оплата съемной комнаты, коммунальных услуг, проезда, а также покупка еды и одежды — на все это едва ли хватит тех денег, которые я заработаю в этом месяце. И ведь здесь лишь половина расходов. Из-за работы ухудшается успеваемость, бюджетные места не резиновые. Что я буду делать потом, когда придется платить за учебу?

Хотя совсем недавно я и не горела желанием учиться. Почему же не хочу терять это место теперь?

— Все равно не потяну, — отвечаю, стиснув снова зубы.

Мечта рядом, только скажи "да", но мне вновь приходится давать заднюю. Если бы я могла обернуть время вспять, не дать отцу разбросать мои деньги. Выбери я другой путь…

Она цокает языком, потом снова растягивает губы в улыбке.

— Не расстраивайся. И заканчивай быстрее с уборкой. Уже поздно, уродов в нашем городе полно. Не дай бог, пристанет кто.

Женщина уходит, оставляя меня наедине со своим маленьким горем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но ничего! Я справляюсь! Найду способ!

Закончив дело, ловлю свой автобус, радуясь тому, что не придется пересаживаться, и вскоре доезжаю до своего временного жилья. В небольшом магазине, стоящем при дворе, покупаю продукты, на которые в состоянии раскошелиться и, войдя в пустую квартиру, решаю что-нибудь приготовить.

К приходу Оли, я уже корплю над учебником, готовясь к завтрашним парам и встрече со Станиславов Юрьевичем. Без понятия, как она пройдет, но мысли о мужчине, отвергнувшем меня, не дают сосредоточиться. Впрочем, чего я хотела от того, кто видит во мне малолетку? Я ведь не роскошная тридцатилетняя женщина, которой можно простить даже измену! А простит ли он ее? Неужели…