Сокровище трёх атаманов - Сергей Алексеевич Чуйков

учут! Вот раньше юннаты были, природу берегли, зверюшек разных в обиду не давали, а сейчас… Черти одни, а не дети!

Рыжик, оказавшийся совсем рядом со со старухой, спрыгнул с лавки и отскочил подальше:

— Крисовна, вообще-то тебя Тобик спас! Ну и я, немножко…

— Ты! Ты, подлая рыжая мелочь, это ты во всём виноват! Кто расширил мою нору, чтобы проклятая ворона пролезла, документы себе подделала и жила в квартире? Кто украл оборотные семечки?

— Вот, Тобик! Говорил я тебе! А ты на неё — последние деньги, последнюю семечку потратил! Юннат ты, одно слово!

— Зато не дурак, и ты, кстати, тоже! Крысу-то мы правильно угадали!

— А что толку? Вот тебе опять «спасибо»! — Рыжик повернулся к старухе, — а семечки я не у тебя стащил, а у вороны.

— Я слышала, у тебя ещё есть! А ну давай сюда, мои семечки! Все мои! Это моя тайна!

— Ладно, Кристина Крисовна, «спасибо» не надо! — Тобик понял, что благодарности от крысы не дождаться, — может, расскажете хотя бы, что за тайна? Мы тут любим истории разные, знаете ли…

Дарёнка, которая всё время с крыльца с интересом наблюдала за происходящим, тоже решила полюбопытствовать:

— В самом деле, бабушка-крыса, я никогда ещё такого волшебства не видела! Это же ваши семечки, расскажите, откуда они? Вы такая интересная и таинственная!

Старуха на глазах преобразилась — гордо поднялась с лавки, вскинула голову и сверкнула подслеповатыми глазками:

— Да знаете ли вы, ничтожные людишки, кто я! Думаете, вы так себе бабку, простую крысу спасли? Нет! Я — последний потомок крыс знатнейшего европейского рода, немецких и французских сказочных городских крыс! Моих предков воспевали в своих бессмертных творениях Ганс Христиан Андерсен и Шарль Перро! Мои предки жили в каменных замках рыцарей и роскошных королевских дворцах! Волею злой судьбы занесло меня, несчастную, в эти убогие края…

— А чаво-же это, такую фифу, да в наше село? — Баба Нюра тоже вышла послушать.

— Там поморили всех. Предкам бежать пришлось. Но самое главное, они принесли и передали мне тайну! Я одна её наследница, и никто не смеет использовать оборотные семечки, только я! А проклятая ворона украла мою тайну, она тоже стала превращаться, и за это я сожгла её! Но она выжила, и война ещё не закончена! Я ещё покажу ей! Я ещё…

Тобик понял, что трёп старухи-крысы пошёл не туда:

— Ну как же, помним, Вы сожгли её, она — Вас, а мы всех спасли. И все остались без этих самых волшебных семечек.

— Жили бабки, не тужили,

Дома тыквы разводили,

Но сцепились невзначай,

И сгорел их урожай, — Рыжик, сидя у Дарёнки на коленях, мотал хвостом в такт стихам. — Если бы не я, пропала бы древняя тайна твоей знатной семейки, Крисовна. А ты ругалась.

— Да… — старуха-крыса задумалась ненадолго, — оставшаяся у тебя семечка — последняя. Отдай её мне, рыженький, а… Пожалуйста!

— Нет уж. Сам выращу тыкву. Осенью приходи. А откуда они у вас в семействе взялись-то? Может, там ещё есть?

— Нету. Я была последней хранительницей тайны. Хотите знать, как они появились? Так слушайте. Давным-давно, в старые незапамятные времена, жила в одном маленьком немецком королевстве нищая сиротка. Злая мачеха её травила, со свету сживала, а семья была бедная, ходила сиротка в лохмотьях, и трудилась с утра до ночи. Но была она красоты неописуемой, уж такая пригожая, и добрая, и скромная, каких и в сказках-то не сыскать… Проезжал мимо принц того королевства, и влюбился. И она тоже, того… этого.

— Я так чувствую, начинается любимая дарёнкина пластинка! — Тобик ожидал чего-нибудь поинтереснее, — дальше во дворце намечался бал, добрая фея прилетела, в платье девчонку хорошую нарядила…

— Нет, ну если знаешь, сам рассказывай, чего тогда просили-то? — старуха-крыса обиделась.

— Не обращайте внимания, бабушка, продолжайте, пожалуйста, — Дарёнка прижала палец к губам, а потом показала кулак Тобику, — он сказки не любит…

— Ну вот, значит, превратила добрая фея тыкву, которая в огороде росла, в карету, а предок мой как раз там, рядом пробегал. Она его в кучера… На балу принц девице той предложение сделал, всё, как полагается. А потом карета обратно в тыкву превратилась, а далёкий предок мой — назад в крысу. Но только он не дурак был, взял, да одну тыквенную семечку сгрыз. И оказалось, что такую силу волшебство имеет, что обратно в человека он тотчас оборотился. А от следующей семечки — снова в крысу. Собрал он все семечки, огородик развёл, сам человеком стал, невесту свою из крыс в девку обернул, и стали они жить-подживать, и добра много нажили, потому что крысы — существа хозяйственные и всё в дом тащут.

— И все чудеса? А легенда эта не из детской книжки происходит, случайно? — забавлялся Тобик.

— Вообще-то, не все! Зря ты ехидничаешь, глупый мальчишка! — Крисовна снова приняла таинственный вид, — Тебе вот — ничего бы я больше не сказала, хоть и спас ты меня. Но сестрёнка твоя мне нравится, и чувствую, верит она мне. Поэтому скажу. Была у принца с той сироткой свадьба, да такая, что всё королевство праздновало. Пригласили и добрую фею, как же, без неё бы и дело не сладилось. Пришла фея с подарочком, протянула она невесте одну единственную монетку золотую, да и сказала: «Вот тебе монетка, а на ней портрет мой. Коли станет тебе в жизни помощь моя нужна, положи монетку на ладонь портретом моим вверх, и скажи: «Добрая Фея, приди, помоги», я тотчас появлюсь, и желание твоё исполню». Предок-то мой как раз во дворце шнырял, в крысином обличии, всё своими ушами слышал. Только прожили эти молодожёны свою жизнь счастливо, и умерли в один день в глубокой старости. Подарок доброй феи так и не пригодился. А потому как с виду он был — обычная монетка, бросили тот волшебный золотой в сундук с королевской казной, и про чудесное свойство его забыли. Но это люди, память у них короткая, а мы, крысы, всё помним, всё знаем!

Крисовна замолчала, рассматривая своих слушателей. Тобик казался равнодушным, Рыжик — любопытным, а вот у Дарёнки аж щёки раскраснелись от внимания и интереса:

— А что же дальше, бабушка? Куда потом девалась эта волшебная золотая монетка?

— Лежала та монетка в казне долгие годы. И вот однажды решил король составить карту своего королевства. Для этого пригласил он знаменитого учёного и путешественника из славного города Аугсбурга, по имени Маркус Зейтер. Исходил тот учёный все королевство, померил, посчитал, карту нарисовал. Остался король доволен, и заплатил из казны своей пятьдесят