Как выйти замуж за шпиона - Ванесса Келли

Глава 9

Эви глубоко вдохнула, отчего ее грудь невольно прижалась к широкой груди Уилла. От этого прикосновения она вздрогнула, не зная, то ли упасть в обморок от унижения, то ли прижаться к нему крепче, то ли притвориться, что его объятия ее ничуть не волнуют. Понятно, что вариант номер три был самым разумным, вот только ее тело не желало соглашаться с этим.

Как ни странно, Уилл, похоже, тоже был в замешательстве и заглянул ей вглаза. Эви была готова поклясться, что зрачки у него расширились, отчего бледно-голубой цвет глаз стал еще резче, еще удивительнее контрастировать со зрачками. Эви понадобилось мгновение, чтобы осознать, что Уилл слишком смело обнимает ее. И если Эви были нужны доказательства этому, то достаточно было взглянуть на лица пожилых леди, ошеломленно наблюдающих за тем, как он кружил ее по залу.

Эви поморщилась. Как ни нравилось ей находиться в крепких объятиях Уилла, мысль о возможности стать героиней сплетен была для нее невыносима. Она попыталась чуть отодвинуться от него, но он еще крепче сжал ее. Удивившись, Эви подняла на Уилла глаза. Страстный, полный огня взор открылся ей, теперь он был похож на хищника, пожирающего ее глазами. Все в душе ее замерло, как будто через мгновение что-то должно было произойти. Эви почувствовала себя как птичка в ожидании приближающейся бури, которая может навсегда разрушить окружающий пейзаж.

Когда Уилл повел ее на очередной круг, толпа расступилась, поражая воображение ярким многоцветьем бальных туалетов. Эви мельком увидела Майкла и капитана Джилбрайда. Потом ей на глаза попалась сердитая Аделин. Сестра смотрела прямо на нее, и их глаза встретились. Эви разглядела тревожный огонь во взоре сестры, а правая рука Аделин, дрогнув, взметнулась вверх, чтобы помахать ей, словно предупреждая о чем-то. После этого толпа вновь сомкнулась, отрезав Аделин от взволнованной Эви. Но Эви все же поняла: сестренка явно хотела предостеречь ее. «Тебя ждет беда, Эви. Ты рискуешь!»

Внезапно Эви вспомнила, что Майкл скоро должен просить ее руки, а это означало, что к Уиллу она имеет право испытывать только дружеские чувства. Сколько раз ей нужно напоминать себе об этом?

Ощущение сильной мужской руки на талии смущало ее, особенно с тех пор, как высокая грудь, которой она прижималась к Уиллу, стала мешать ей, и она едва не спотыкалась. Даже с Майклом Эви не чувствовала себя уверенно, хотя он был весьма достойным и внимательным танцором, а уж с Уиллом!.. Но через минуту, к большому удивлению Эви, она абсолютно забыла о том, как плохо танцует вальс, и все благодаря Уиллу. Ей стало так легко, словно вальсировать с ним было так же естественно, как дышать. Само собой, спустя одно мгновение, что было вполне предсказуемо, Эви сильно споткнулась. Уилл тут же подхватил ее и чуть умерил темп вальса.

– Эви, с тобой все в порядке? – спросил он.

Эви умудрилась удариться большим пальцем о его ногу, твердую, как камень, но сумела сдержать стон.

– Все чудесно, – ответила она, опять пытаясь отстраниться от него на несколько дюймов. Теперь, немного придя в себя, Эви ясно ощутила, какой жар исходит от их тел, находящихся в такой опасной близости во время танца.

Брови Уилла сердито сошлись на переносице.

– Господи, да перестань ты извиваться вокруг меня, как угорь! Либо что-то не так, либо ты стала танцевать гораздо хуже, чем раньше.

Эти слова вызвали у Эви недоуменный смешок. Как бы ни нравилось ей находиться в объятиях Уилла, ведь он так пленительно бросал на нее волнующие и вместе с тем опасные взгляды, она вдруг поняла, что чувствует себя гораздо лучше, когда он ведет себя как добрый старина Уилл – ее близкий друг, а не предполагаемый любовник.

Но когда он попытался вновь прижать Эви к себе, она прошипела:

– Ты слишком прижимаешься, Уилл. Мне неудобно, люди видят.

В толпе гостей Эви заметила мать, застывшую с веером в руках. Леди Риз не спускала с них глаз. Но вместо того чтобы укоризненно покачать головой, она хитро улыбнулась дочери. Это так встревожило Эви, что она вновь споткнулась.

Тяжело вздохнув, Уилл вывел ее из круга танцующих.

– Я хочу танцевать, – сказала Эви. – Просто тебе не стоит так крепко обнимать меня.

– Ты начала спотыкаться, а это плохой признак. Ты устала, наверное, – с сочувствием произнес он.

– Я не настолько безнадежна, – возразила Эви.

Ей было неловко за свою неуклюжесть, но еще бульшую неловкость она почувствовала, когда ее лицо обдало новой волной жара. Она краснеет и волнуется, как пятнадцатилетняя девчонка, Уилл решит, что она все та же неумеха, которую он оттолкнул много лет назад. А ведь это давно не так. Но понимает ли он это? Она не может найти способ объясниться с ним, ведь он может подумать, что она полная дурочка или, что еще хуже, женщина, которой по нраву его знаки внимания.

– Ты устала? – спросил Уилл, подводя ее к свободной мраморной колонне. – На самом деле ты отлично танцуешь. Что сбило тебя с ног?

– А ты не догадываешься? – промолвила Эви. – С ног меня сбило то, что ты прижимал меня к себе так сильно, что я чуть не задохнулась.

Легкая усмешка появилась в уголках его губ. Эви, похоже, действительно задыхалась, хотя он больше не прикасался к ней.

– Мне понравилось сжимать тебя в объятиях.

От его нежного воркования у Эви появилось чувство, будто какие-то легкие, волшебные пальчики пробежали вниз по ее спине.

– Должен признаться, обнимать тебя было чудесно.

Эви понадобилось все ее самообладание, чтобы не выдать своих чувств.

– Уилл Эндикоттт, ты, что, со мной флиртуешь? – спросила она, пытаясь, чтобы слова ее прозвучали легкомысленно.

Конечно, она должна быть в ужасе от происходящего или разозлиться, но почему-то не может ни того ни другого. Эви пыталась понять, почему Уилл ведет себя так необычно.

Взгляд Уилла скользнул по ее груди. Эви с трепетом почувствовала, что соски изо всех сил стараются приподнять ткань ее платья. Признаться, она совсем потеряла способность мыслить здраво, когда Уилл заключил ее в объятия во время танца.

– Ты стала бы возражать? – спросил он хриплым и совершенно незнакомым голосом.

Эви едва сдержала желание похлопать ладонями по ушам, чтобы проверить, не стала ли она плохо слышать.

Не успела Эви придумать что ответить, как вдруг Уилл выпрямился как струна, улыбающиеся губы крепко сжались, превратившись в тонкую линию. Ей даже показалось, что затихли звуки оркестра, гул голосов и стук туфель танцующих. Уилл принял стойку «смирно», взял Эви за локоть и осторожно повернул ее от себя. Ее взгляд тут же уперся в покрытую медалями мужскую грудь.

– Добрый вечер, сэр, – сказал Уилл, кланяясь герцогу Йоркскому.