От сердца к сердцу - Ребекка Уинтерз

Рэйни опустила голову.

— Диана призналась, что поехала в город, чтобы увидеть меня. Она позвонила моей матери и спросила, не может ли та договориться со мной, чтобы я захватил ее. Ее уловка удалась, — заключил он. — Она достигла своей цели, но ценой, которую не приведи бог заплатить никому.

— Да.

— Эта пуля предназначалась мне, Рэйни. Если бы я не отпустил Мака, он бы отреагировал на возникшую ситуацию настолько молниеносно, что преследовательница не успела бы даже опомниться. За это я ему и плачу. И надо же было отпустить его именно в этот вечер!

— Перестаньте казнить себя.

— Я не знаю, как это сделать. Я обязан был сделать вывод из предыдущих преследований. Мне следовало помнить, что я всегда буду служить мишенью, а потому ни при каких условиях не должен отпускать охранника. Если помните, Господь говорил: «Благословенны богатые и прославленные». Это потому, что Он знал, какую страшную цену приходится им платить за свои богатство и славу.

— Пэйн…

— Это действительно так. В конечном счете именно из-за меня Диана стала инвалидом. Первые два месяца после случившегося были сущим адом и для нее, и для меня. Каждый день я метался между офисом и ее больничной палатой. Каждый раз, входя к ней, надеялся услышать, что ей стало немного лучше. Однажды вечером, во время обхода, ее врач отозвал меня в сторону и сказал, что здесь ей больше ничем не могут помочь. Но поскольку она продолжала немного чувствовать свои ноги, он порекомендовал поехать в Цюрих, в клинику, в которой использовали новый метод операции, приносящий хорошие результаты. Это была новость, которой я ждал. Когда я спросил доктора, сказал ли он об этом Диане, он ответил, что она отвергает эту идею. Я не мог этого понять, ведь это давало надежду на то, что она вновь сможет ходить. Мы с Дианой спорили из-за этого до тех пор, пока она не уснула в слезах. Вернувшись домой, я ломал голову, как заставить ее поехать в Цюрих.

— И тогда вы предложили ей выйти за вас замуж, — пробормотала Рэйни.

Их взгляды надолго встретились.

— Да. Я подумал, что мое предложение совершит это чудо. Я сказал ей, что уйду на месяц в отпуск и мы совместим ее пребывание в больнице с нашим медовым месяцем. Сначала она одобрила эту идею, но потом сто раз отказывалась от нее. Мы все еще воевали из-за этого в тот день, когда Кэтрин и Диана ворвались в кабинет в доме моей сестры, чтобы показать мне обложку «Манхэттенского аристократа».

— Это была моя вина, — с болью воскликнула Рэйни. — Я не должна была рисовать ни ваше, ни чье бы то ни было лицо по памяти!

— А теперь кто терзает себя?

— Сдаюсь, — прошептала она. — Пэйн… я… у меня есть идея.

— Отлично, потому что свои я уже исчерпал.

— Через несколько минут я соберу вещи и уеду совсем.

Рэйни!

— Вы думаете, я не понял этого до того, как вы сказали?

— Пожалуйста, выслушайте меня.

Рэйни была воплощением серьезности. Он скрестил руки на груди, чтобы не поддаться искушению протянуть их к ней и удержать ее.

— Я весь внимание.

— Как только я улечу отсюда на вашем вертолете, поезжайте к Диане и скажите ей то, что она не ожидает от вас услышать. Скажите ей, что она была права: вы пригласили меня на работу для того, чтобы вызвать ее ревность, а теперь мы с вами поняли, что наш заговор провалился. Пусть она знает, что я вернулась в Колорадо, куда я и в самом деле собираюсь уехать. Потом предложите ей поехать с вами в Париж завтра, а не во вторник. Скажите, что для вас нет ничего важнее, чем ее счастье, и что вы никогда не упомянете больше о Швейцарии. Я совершенно уверена, что, если вы это сделаете, она найдет силы поехать в клинику. Я тоже заметила, что семье Уилай присуща гордость, а это значит, что Диана меньше всего нуждается в фамилии Стерлинг и в вашей опеке. Как всякая истинная женщина, она нуждается лишь в вашей искренней любви. Она знает, что завоевать такую любовь сможет только после того, как сделает все от нее зависящее, чтобы встать на ноги. Вот почему я убеждена: она в конце концов сделает то, что будет лучше и для нее, и для вас. А теперь я собираюсь уехать отсюда, потому что так будет лучше для меня. — Она пошла к выходу из кабинета. — Я буду готова к вылету через десять минут.

Пэйн отпустил ее. Он должен был сделать это. У него были обязательства перед Дианой. Рэйни с уважением относилась к этим обязательствам. Она была благородной женщиной.

Не прошло и десяти минут, как она уже была внизу со своими вещами. Они вместе молча вышли из дома. Положив ее вещи в вертолет, Пэйн повернулся, чтобы помочь ей подняться в него. Ее лучезарная улыбка могла бы обмануть кого угодно, но только не Пэйна.

— Вам не нужно бояться неудач в жизни, Рэйни Беннетт. Ваше жизнелюбие живет внутри вас и заражает каждого, кто встречается на вашем пути.

Глаза у нее затуманились.

— Это самый большой комплимент, который я когда-либо слышала. Как бы там ни было, но я действительно считаю так, как говорила Диане. Вы герой в полном смысле этого слова. Когда буду в следующий раз читать какой-нибудь роман «Красной Розы», я буду представлять вас, но обещаю, что обуздаю свое желание вас рисовать.

Винты вертолета пришли в движение.

— Будьте счастливы, — прошептала она. Ее поцелуй был похож на прикосновение крыла бабочки.

Пэйн закрыл дверь и отошел в сторону. Шум винтов при подъеме заглушил стон, вырвавшийся из его груди.

Когда вертолет скрылся из виду, Пэйн бросился бежать к пляжу. После получасовой разминки он вернулся в дом, чтобы принять душ и собрать вещи.

Свою экономку он нашел внизу, на кухне.

— Бетти, планы несколько изменились. Рэйни решила вернуться домой, в Колорадо, а я уезжаю прямо сейчас и не вернусь до следующей субботы — мы едем с Дианой в Париж. Звоните мне, если возникнут какие-то проблемы.

Он позвонил Энди и попросил подогнать машину. Вскоре к ним присоединились Джон и Мак, чтобы ехать в дом сестры Пэйна. Он хотел попрощаться со своей племянницей.

В холле ему встретилась Найла, которая сказала, что Кэтрин уехала к дедушке с бабушкой на воскресный обед.

— Хотите, чтобы я что-то ей передала?

— Все в порядке, я позвоню ей туда. Раз уж я здесь, не дадите ли мне те картины Рэйни?

— Конечно. Минуточку.

Пока Пэйн ждал Найлу, он позвонил на мобильный телефон Кэтрин.

— Привет, дядя Пэйн!

— Привет, солнышко! Я рад, что поймал тебя.

— Я тоже. Мне казалось, что я оставила тот роман в твоем доме, но когда я позвонила Бетти, она сказала, что не видела эту книгу. Ты не знаешь, где она могла бы быть?

Пэйн нахмурился.

— Я помню, что Диана просила ее у тебя. Может, книга все еще у нее? Если так, то я прослежу, чтобы этот роман к тебе вернулся.