От сердца к сердцу - Ребекка Уинтерз

Рэйни подошла к нему.

— Вы причинили ей боль, наняв меня на работу. Мне кажется, нельзя исключать, что она затеяла с вами какую-то игру. Но даже если это и так, ваш план спровоцировал ее на такую реакцию. Вы должны радоваться.

Он и радовался. Минут десять позволил себе такую роскошь.

— А если это только видимость?

— Тогда вы попробуете что-то еще, потому что Пэйн Стерлинг так устроен.

— Рэйни, — почти со стоном произнес он.

Ее очаровательный рот был таким соблазнительным, что ему с трудом удавалось сосредоточиться. Желание схватить ее в охапку было таким сильным, что он вынужден был сделать над собой усилие, чтобы сохранять дистанцию между ними.

— Хотите знать, в чем состоит моя теория? — продолжала она.

— И в чем же? — спросил он, стоя к ней спиной и пытаясь взять себя в руки.

— Разговор о романах повлиял на нее.

— Диана в жизни не прочла ни одного романа.

— О нет, прочла. Может быть, не из тех, что были изданы «Красной Розой», но ее литературное образование наверняка включало классику.

— Дело в том, что с момента покушения Диана находится в состоянии депрессии и не позволяет себе выйти из этого состояния. Однако судебное слушание заставило ее обратить внимание на то, каким книгам отдают предпочтение Кэтрин, Линда и даже Найла.

— Я думаю, их разговоры напомнили ей о ваших с ней отношениях до покушения… когда она была здорова и знала, что значит для вас, — заикаясь, проговорила Рэйни.

Господи.

— Помните, что сказала Линда? «Интересно видеть, как два совершенно разных человека сходятся, видеть проблемы, которые они должны преодолеть». Возможно, Диана еще не готова к операции, но она решила ехать в Париж с вами, чтобы доказать, что пытается преодолеть свой страх и снова стать той энергичной женщиной, в которую вы влюбились.

Сердце едва не подвело его.

— Вы ошибаетесь, Рэйни.

Последовала легкая пауза.

— Как я сказала, это только моя теория, — медленно проговорила Рэйни.

Он причинил ей боль, хотя меньше всего хотел это сделать.

Пэйн круто повернулся, прерывисто дыша.

— Куда вы собрались?

Помолчав, она повернула к нему светловолосую голову.

— Вы явно расстроены, а я только все ухудшаю.

— Вы правы, я расстроен, но причина совсем не в вас. Пожалуйста, останьтесь, мне надо поговорить с вами.

В ее зеленых глазах была нежность, когда она пытливо посмотрела на него.

— Расскажите мне о Диане. Как вы встретились? Когда? Мне хотелось получить ответы на эти вопросы еще с момента судебного слушания, но это меня не касалось.

Пэйн резко вдохнул воздух.

— Диана выросла на Лонг-Айленде, как и я. Наши родители всегда были добрыми друзьями. Они вращались в одних и тех же кругах и по крайней мере раз пять в году устраивали вечеринки, куда приходили со всеми своими детьми. И так из года в год.

— Это объясняет многое. — Голос у нее задрожал. — Вы с Дианой были…

— Мы не были друзьями детства, — прервал он.

Пэйн не мог выносить ложь дольше.

— Я не люблю Диану и никогда не любил. И ей только кажется, что она любит меня.

От шока Рэйни потеряла дар речи. Это было хорошо, поскольку он еще не все сказал.

— Все последние десять лет я был так занят созданием своей компании, что смогу, вероятно, на пальцах одной руки посчитать, сколько раз виделся с Дианой. Во время последних рождественских праздников ее семья пригласила моих родственников на завтрак. Мои родители в свою очередь позвали их на обед. Это у них традиция. Я совершенно забыл об этом, поскольку перестал участвовать в этих традициях с того времени, как уехал учиться в колледж. В тот вечер, когда Диану ранили, я задержался в своем офисе. Неожиданно позвонила мама и сказала, что ко мне сейчас заедет Диана Уилай. Очевидно, она так увлеклась походами по магазинам, что потеряла счет времени. Она спросила, не мог бы я, когда полечу домой, захватить ее с собой, чтобы она успела к нам на ежегодную вечеринку. Я даже не знал, что мама устраивает этот прием. Меньше всего мне этого хотелось, но, поскольку Диана была уже внизу, в холле, и ждала, чтобы я пригласил ее подняться, мне ничего другого не оставалось, как согласиться.

Рэйни казалась потрясенной. Когда он увидел, как она вцепилась руками в спинку стула, у него появилось сильное подозрение, что она нуждается в опоре.

— Во время полета в «Крегс-Хэд» мы обменялись новостями, как обычно делают старые знакомые. Она только что вернулась из Сан-Франциско, где ей предлагали работать редактором в одном из журналов, но она решила отказаться. Я в шутливой форме сказал, что, видимо, дело тут в каком-то мужчине, с которым ей не хочется расставаться. Она отшутилась, ответив, что я, возможно, прав. В этот момент вертолет приземлился. Мак подхватил грипп, и я велел ему оставаться в постели. Он пытался возражать, но я сказал, что мы находимся на нашей семейной территории, где совершенно безопасно и ничего не может произойти.

Чем больше Пэйн говорил, тем больше бледнела Рэйни.

— Я сам сел за руль. Мы направились к дому моих родителей, до которого было очень близко. Я помог Диане выйти. Только мы подошли к ступенькам, как кто-то окликнул меня по имени. Обернувшись, я увидел незнакомую женщину, которая стояла в кустах и размахивала пистолетом. Я подвергался преследованию по меньшей мере раз шесть с момента окончания колледжа, но ни одна женщина прежде не использовала оружие. Все происходило как во сне. Знаете, так бывает, когда с вами что-то случается, а ваш мозг реагирует на это очень медленно. Я оттолкнул Диану в сторону и бросился к женщине. Выстрел раздался за долю секунды до того, как я свалил ее на землю. У меня за спиной Диана закричала, что ее ранили. Внезапно весь мир обрушился на нас. Родственники, друзья, охрана, полиция, медики. Этот выстрел разрушил и ее, и мою жизнь.

— О, Пэйн… — простонала Рэйни, словно это ее ранили.

— Диана никому не позволяла прикасаться к ней, кроме меня. Стоило больших усилий уговорить ее подпустить к себе врачей. Естественно, она находилась в шоке. Она вцепилась в меня, словно испуганный ребенок, умоляя поехать вместе с ней в машине «Скорой помощи». Я думал, что она захочет, чтобы ее сопровождали родители, но сделал так, как она просила, потому что и сам был в шоке и страшно переживал за нее.

— Конечно. Какой ужасный момент пришлось пережить всем вам!

— Именно ужасный, Рэйни. По дороге в больницу она все твердила, что боится умереть. Тут последовало неожиданное признание в том, что она всегда любила меня и надеялась когда-нибудь выйти за меня замуж.

Рэйни опустила голову.

— Диана призналась, что поехала в город, чтобы увидеть меня. Она позвонила моей матери и спросила, не может ли та договориться со мной, чтобы я захватил ее. Ее уловка удалась, — заключил он. — Она достигла своей цели, но ценой, которую не приведи бог заплатить никому.