Вина и грехи - Мара Вульф

ни слова. Белладонна? Серьезно? Илия травил меня колдовскими ягодами, а я даже не заметила. Как можно быть такой глупой? Я безнадежна. Люциан прав. По сравнению с опасностями, которым я подвергалась здесь, жизнь среди людей – сущий пустяк. А я еще думала, что сумею одолеть тысячелетнего врага? Да Эстера в гробу перевернется от моей бесполезности.

Выругавшись, Николай повернулся к Илие.

– Ей нужно попить.

Кузнец указал головой на бочку, на краю которой висели небольшие глиняные кружки:

– Ей стоило просто спросить.

Я начала вставать, покачнулась, и Николай усадил меня обратно.

– Не двигайся с места.

От резкости в его голосе я вздрогнула. Он направился к бочке, а я, вопреки его указаниям, на нетвердых ногах поковыляла следом, за что заработала от него убийственный взгляд через плечо. Потом быстрыми глотками выпила кружку холодной воды до последней капли и, избегая любого случайного контакта с Николаем, наполнила ее второй раз. С каждым глотком головокружение отступало, а очертания предметов становились четче.

– Я отведу тебя в палатку Люциана, – заявил Николай. – Он должен натренировать тебя, а не убить.

– Это часть ее обучения, – невозмутимо сказал Илия. – Просто не вмешивайся.

– Она должна научиться сражаться, чтобы воевать бок о бок с Селестой, – прошипел стригой.

Как будто это когда-нибудь произойдет.

– Спасибо за помощь, но мне пора возвращаться к работе. – С по-прежнему трясущимися коленками я пошла обратно к своему столу.

С каждой каплей сока «бешеной вишни», обжигавшей мне кожу, в тело попадало немного яда. Точно так же он одурманит любого, в кого попадет одна из этих стрел, и сделает его легкой жертвой. Я должна была почувствовать запах, но вонь от огня и горячего металла притупила обоняние. Я мысленно проклинала саму себя. Нужно быть предельно осторожной. Каждое необдуманное действие могло закончиться моей смертью.

– Дай ей хотя бы перчатки, – немного спокойнее потребовал от Илии Николай. – После таких ран ее пальцы никогда не заживут. Селеста этого не одобрит.

Я не сомневалась, что Селеста одобрит любую боль, которую мне могли причинить. Он не имел права вмешиваться. Это надо прекратить.

– Последнее, что мне сейчас нужно, – это ревность королевы из-за внимания, которое оказывает мне ее любовник, – медленно, но четко произнесла я.

Его взгляд стал еще мрачнее, если это в принципе могло быть возможно.

– Ты слышал. Валеа в тебе не нуждается. Исчезни из моей палатки, – велел Илия, равнодушный к гневу Николая, который прослеживался в каждой клеточке его тела. По крайней мере, стригой еще не обнажил клыки. – У тебя своя задача, а у меня – своя. – Когда Николай даже не шевельнулся, он вздохнул. – Обучение наследницы – привилегия Первого ковена. И Люциан отправил ее ко мне. Так что теперь это моя ответственность. Если Первому ковену не удастся сделать из принцессы воина, королева будет вольна выбрать другой ковен. Криспиан Балан уже приходил к ней, чтобы предложить свою кандидатуру. – Ведьмак скрестил руки на груди. – Но, может быть, ты именно этого и хочешь? Соскребать ее останки с грязного пола тренировочной площадки? Потому что больше от нее ничего не останется, если королева возложит эту миссию на него. Валеа не настолько крепкая. – Парень понизил голос. – Селеста так и поступит, если ее хотя бы на минуту посетит мысль, будто мы не закаляем Валеа со всей строгостью, необходимой, чтобы сделать из нее нашу будущую королеву.

Расправив плечи, я потянулась за новым наконечником и древком:

– Он прав. Тебя это не касается, Николай.

Нахмурившись, стригой наблюдал за мной, словно пытался понять, почему я отказываюсь от его помощи.

– Нет, касается.

Я снова погрузилась в работу. Что ни говори, этот мужчина все равно будет делать так, как посчитает верным. Главное, просто не искать скрытый подтекст в его мнимой заботе. Он чего-то этим добивался.

– После того как она с этим справится, подушечки ее пальцев достаточно отвердеют, чтобы выпускать в бою сотни стрел. А тело разовьет иммунитет к яду. – Илия снизошел до объяснений, которых мне, наверное, никогда бы не дал. – Лучшей подготовки не существует, кроме того, здесь она в безопасности. Позже за ней зайдет Ария и проводит обратно к Люциану.

– Ладно, – наконец сдался Николай. – Раз она будет находиться здесь целыми днями, ей нужно нормально питаться.

– Клянусь Богиней! – громко возмутилась я. – Перестань. Просто сделай вид, будто мы не знакомы, будто мы никогда не встречались! Проклятье, просто оставь меня в покое.

Николай впал в неестественное оцепенение, на которое способны лишь стригои.

– Как пожелаешь, – к моему облегчению, ответил он. – Я просто хотел помочь. Извини, если моя помощь была нежелательна.

– Именно так. Я вернулась, чтобы Селеста отпустила Лупу, но для этого мне нужно выполнить ее требования. Что я и пытаюсь делать. Уверена, ты понимаешь, о чем я, – приторным тоном добавила я. – Ты ведь тоже сделал все, чтобы спасти сестру.

Мне показалось, что он вдруг стал еще более неподвижен. На секунду Николай словно застыл. Затем кивнул, развернулся и широкими шагами покинул палатку. После того как он ушел, я на миг закрыла глаза.

– Удар ниже пояса, – прокомментировал Илия, чем вызвал у меня недоумение. – Разве вы, виккане, не проповедуете прощение всего и всех?

– Я больше не викканка. Теперь я ведьма.

Он рассмеялся:

– Мечтай, малышка. Если продолжишь в том же темпе, никогда не станешь ведьмой.

Кузнец вернулся к своему мечу, а я – к стрелам. Судя по всему, вмешавшись в нашу перепалку, он израсходовал свой дневной лимит слов, потому что даже не попрощался, когда вечером меня забрала Ария, и тем не менее в его отношении ко мне что-то изменилось. Как будто я выдержала проверку, о которой даже не подозревала.

Яд белладонны успел обосноваться в моем организме, и по пути в палатку Люциана Арии пришлось меня поддерживать, что, конечно же, вылилось в ее издевки и насмешки множества проходивших мимо ведьм. К счастью, благодаря мокрому снегу, который обрушился на лагерь, на улице оказалось не так много народу. Кто-то – я ставила на Сильвана – заменил солому в моей постели и раздобыл сухое покрывало. Рухнув на него, я закрыла глаза. «Два дня прошло, а я все еще жива», – промелькнула в голове мысль с оттенком черного юмора.

– Не засыпай пока. – Сильван коснулся меня своей волшебной палочкой, просушив на мне одежду. Потом приподнял меня и поднес к моим губам миску с горячим бульоном, который я быстро выпила. – Завтра тебе станет лучше. Только голова болеть будет. Ты хорошо справилась.

После этой похвалы парень оставил меня в покое, и я свернулась калачиком под