От Гринвича до экватора - Михаил Озеров

Когда в 1979 году на следующих парламентских выборах консерваторы победили и Тэтчер стала первой в истории Англии женщиной-премьером, она наотрез отказалась ввести в правительство Хита.

Тэтчер не зря называют «железной леди», чего-чего, а металла в ее голосе предостаточно. Он звучал уже в пору ее детства. Когда девятилетняя Маргарет выиграла в школе приз, учитель заметил:

— Тебе повезло.

— При чем тут везение! — возмутилась будущая премьерша. — Просто я это заслужила.

Такая позиция, замечает «Дейли миррор», отталкивает и учителей и… монархов. Газета пишет, что королева без энтузиазма и даже со страхом ждет по вторникам встречи с госпожой Тэтчер. Ее величеству приходится выслушивать длинные нотации лидера консерваторов, которые произносятся безапелляционным тоном.

Впрочем, таким же тоном произносятся и официальные речи. «Пусть наши дети, — вещает леди номер один, — растут высокими, и пусть одни из них будут выше других. Англия должна быть страной, где у людей есть «право на неравенство».

С металлом в голосе Тэтчер ратует за кастовость в образовании, частное здравоохранение (медицинское обслуживание в Англии преимущественно бесплатное). Она не призывает, а требует обнести Британию частоколом ядерных ракет.

И еще к одному стремится Тэтчер — надеть смирительную рубашку на рабочих. Она не желает, ну никак не желает извлечь уроки из судьбы ее предшественника. А ведь хотя те бурные события стали историей, однако остались пружины, которые приводят в действие механизм политической жизни Британии, законы, по которым живет страна.

В Англии впервые в мире пролетариат выступил как организованная сила, именно в тред-юнионах вырабатывались формы и методы его борьбы — стачки, пикеты. И после того как консерваторы дважды за один год потерпели поражение на выборах, стало ясно: быть или не быть тому или иному правительству — решает трудовой народ.

Триумф «Триумфа»

Памятник в Меридене

Мериден — зеленый поселок в ста шестидесяти километрах от столицы. Среди миниатюрных, словно игрушечных домиков возвышается остроконечное сооружение — памятник велосипедистам, погибшим в первую и вторую мировую войну.

Необычному памятнику Мериден обязан своей известностью. А славу ему принес завод «Триумф», где был создан первый в стране крупный рабочий кооператив.

Метрах в пятистах от завода меня обогнал «пежо» и преградил путь. Из машины вышел мужчина в роговых очках.

— Ваши документы, пожалуйста.

Он долго изучал нотификацию — документ, который сотрудники советских учреждений, собирающиеся выехать за пределы Лондона, должны заполнить и отослать в Форин офис — министерство иностранных дел — не позже чем за двое суток до отъезда, указав, куда и зачем едут, на каком виде транспорта (если на машине, то ее номер), где будут останавливаться. Просрочил положенные сорок восемь часов — откладывай поездку. Для журналиста эта система крайне неудобна, поскольку событие, о котором надо писать, часто происходит неожиданно.

Мои документы оказались в порядке. Но представитель властей, а он отрекомендовался именно так, приложил немало усилий для того, чтобы я не попал на «Триумф». Вначале убеждал, что ехать бессмысленно, потому что меня все равно туда не пустят. Потом, перейдя на угрожающий тон, дал совет не посещать завод, если я не хочу очень больших неприятностей.

На том мы и расстались. Я отправился навстречу «неприятностям», а представитель властей ехал следом, видимо надеясь, что в последний момент я передумаю.

— Так полиция встречает многих наших гостей, — усмехнулся Билл Лапверс, один из организаторов кооператива на «Триумфе», когда я рассказал о моем провожатом. — Ведь мы, по сути дела, открыли новую главу в истории рабочего движения Британии.

Мотоциклы марки «Триумф» входят в число лучших в мире. Тем не менее у владельцев компании, собственностью которой был завод в Меридене, дела шли плохо, они стали нести убытки и объявили о закрытии предприятия. Это означало, что почти две тысячи человек выбрасываются на улицу.

Тогда рабочие заняли цеха и отказались покинуть их.

«Триумф» не получал запчастей и не мог выпускать продукцию. Люди не зарабатывали ни пенса, но твердо стояли на своем: нам не нужны хозяева, мы сами будем вести дела. Был создан совет директоров, в который избирались представители рабочих. И правительство уступило: признало кооператив как законную организацию.

Я приехал на «Триумф», когда там уже кипела работа. Нелегко было наладить разваленное хозяйство, однако в цехах снова стоял непрекращающийся гул машин.

…Выхожу за ворота. Забор на десятки метров заклеен плакатами: «Электрики «Крайслера» солидарны с «Триумфом»!», «Североирландские докеры — за кооператив!»

Трава вдоль забора подстрижена так, что образует фразу: «Триумф» делает легенду». Это был лозунг прежних хозяев завода. Новые владельцы решили сохранить его — старый лозунг наполнился иным содержанием.

Борьба против капитала… По всей Англии — в Ноттингеме, Лондоне, Меридене — она не только ведется новыми методами, но и выходит на новые рубежи. На первом плане — требование равноправного положения рабочего человека. Чисто экономические требования поднимаются на другой уровень: люди добиваются не просто повышения зарплаты, а гарантий занятости, участия в управлении производством.

Стачки охватывают все новые слои населения. Впервые в общенациональном масштабе бастовали «белые воротнички» (служащие), работники больниц, пожарники.

Забастовки организуют профсоюзы. В них состоит больше половины двадцатипятимиллионной армии английских рабочих.

Среди тред-юнионов есть гиганты, вроде профсоюза транспортных и неквалифицированных рабочих и профсоюза машиностроителей, каждый из которых объединяет по полтора с лишним миллиона человек. А есть шеффилдский профсоюз работников, стригущих овечью шерсть, в который входят девятнадцать человек, и лондонское Общество изготовителей ложек и вилок, насчитывающее всего шесть членов!

Старейший тред-юнион — Национальное общество изготовителей щеток, основанное в 1747 году. Некоторые же профсоюзы родились недавно. К примеру… Ассоциация королев красоты. В Ассоциации пятнадцать членов — участницы конкурсов «мисс Англия», но они уверены, что это только начало.

Генеральные секретари многих тред-юнионов находятся на своем посту с момента избрания вплоть до ухода на пенсию, когда им исполняется 65 лет. Зарплату они получают из профсоюзной казны.