Петрушка в Городе Ангелов - Ева Василькова

терпеливо выжидая, пока я шмыгаю носом.

– Правда, всё нормально. Там есть хорошие ребята. Но…

– Что «но»?

– Ну почему у меня такое дурацкое имя? Оно постоянно портит мне жизнь.

Ну вот и всё. Теперь я ною как маленькая.

– О чём ты говоришь? Мария – прекрасное имя. Между прочим, самое распространённое в мире.

– Ты сама знаешь, что я не об этом, – всхлипываю я.

– Вообще-то не знаю. Может объяснишь?

Серьёзно? Мне надо объяснять такие очевидные вещи? Почему-то моим одноклассникам сразу всё было понятно.

– Я про идиотское сочетание моего отчества и фамилии. Отчество вообще досталось мне от человека, которого я никогда не видела, – говорю я в отчаянии.

Бабушка замирает, уставившись на меня. Да, я сама понимаю, что сказала глупость. Отец не виноват, что погиб до моего рождения. Но всё, что он дал своей дочери – это повод для издевательств. Тем более что они с мамой встречались всего-то несколько месяцев.

– Тебе стоит поговорить с мамой про отца.

– Зачем? – огрызаюсь я.

Я всё ещё злюсь и не могу с этим ничего поделать.

– Она его очень любила, – вздыхает бабушка.

Не знаю почему, но эти слова врезаются в меня как нож.

– Ты – единственное, что у неё осталось от него. Его лучший подарок. Думаешь, она могла не дать тебе хотя бы его имя?

Ещё один удар ножом. Моё рождение всегда представлялось мне ошибкой. Одной из череды несчастий, выпавших на долю моей матери: родители были слишком молоды, случайная беременность, гибель отца в ДТП, матери пришлось бросить учёбу, она всегда была одна, тащила меня на себе. В этой истории никогда не было места для любви.

– Тогда дала бы мне и его фамилию, – бубню я в ответ.

– Ты же знаешь, что они не были женаты. А ты, Маня, наша. Мы Петровы, ты часть нашей семьи и поэтому носишь нашу фамилию.

С каждой бабушкиной фразой внутри у меня как будто всё туже стягивается какой-то узел.

– Поговори с мамой, кажется, тебе это сейчас нужно. И зайди завтра ко мне, хочу отдать тебе кое-что.

Глава 47

Из-за разницы во времени и беспокойного дня вечером я долго не могу уснуть. Безрезультатно покрутившись в кровати полчаса, сдаюсь и достаю телефон.

Захожу на страницу Кирилла. Он давно не выкладывал ничего нового. Ну и хорошо, не хочу знать, чем он занимается. Пересматриваю отфотошопленные фотографии. Снова задаюсь вопросом: «зачем?» Настоящий Кирилл красивее этих кукольных фото.

Да откуда мне знать, какой он настоящий? Он казался мне прекрасным принцем: умным, красивым, милым. Единственный парень, который называл меня по имени, который улыбался мне. Но прекрасные принцы так себя не ведут, правда?

Листаю ленту новостей. Кого бы еще проверить? Ваня. Вот кого я бы хотела сейчас увидеть. Но для этого придётся как минимум вернуться в школу. Открываю на телефоне фото своей лисьей валентинки. И не поленился же встать пораньше, чтобы сделать её для меня. Жаль, что мы так и не обменялись контактами. По крайней мере, мы могли бы стать друзьями.

Аня заваливает меня дурацкими мемами. И это каким-то образом работает, потому что на десятом мне и правда становится смешно.

Нелли сегодня выгуливает мелкую сестру Макса. Похоже, ей и правда нечем заняться.

Вырубаю телефон и снова пытаюсь уснуть.

Не знаю, сколько мне удаётся поспать, но просыпаюсь я в темноте вся липкая от пота. Надо попить воды, чтобы стало полегче. Перекатываюсь на край дивана, наклоняюсь, чтобы спуститься на пол и со всего маха врезаюсь лбом в стену.

– Чёрт, – шиплю я, хватаясь за голову.

По привычке я попыталась пойти в другую сторону. Я же не дома. Совсем забыла. Пытаюсь успокоиться, потирая ушибленный лоб. Меня трясёт то ли от холода, то ли от внезапного пробуждения. Или это мокрый носок подвел меня, и я заболела? В любом случае, лучшее, что я сейчас могу сделать – это поспать.

Просыпаюсь я только к обеду. Прислушиваюсь к своим ощущениям: горло не болит, нос не заложен. Трогаю лоб. Температуры нет, но есть шишка. Что ж, не так плохо. По крайней мере, я не заболела.

Мамы, конечно, уже давно нет дома. Оно и к лучшему. Можно спокойно позавтракать, чтобы никто меня не дёргал. Я собираюсь и иду к бабушке, как и обещала.

Дорогу до её дома я могла бы пройти с закрытыми глазами, но сегодня внимательно смотрю по сторонам, замечаю все детали. Сейчас мне кажется, что на самом деле я никуда не уезжала. Вот тот же овощной ларек, в нём та же румяная тётка. Та же дорожка протоптана через газон, чтобы срезать пару метров пути. Та же надпись баллончиком на стене, которую я так и не смогла разгадать. Без меня здесь ничего не изменилось. И всё же что-то стало другим. Я никак не пойму, что. Останавливаюсь под каштановым деревом. В детстве я любила собирать вокруг него коричневые блестящие семена. Интересно, я не видела ни одного каштана в Архангельске. Они что, там не растут? Возникает дурацкая идея привезти Ване «сувенир» из поездки. Не, это уже перебор.

Бабушка встречает меня горячим обедом. Она до сих пор кладёт в суп вермишелевые буковки. Помню, раньше я не начинала есть, пока не собирала из них своё имя. Если букв не хватало, бабушке приходилось вылавливать их половником в кастрюле. Улыбаюсь – уже два неплохих воспоминания. Может, я была слишком строга к этому месту?

– Что ты хотела отдать мне, бабушка?

– Точно, – спохватывается она и уходит в комнату.

Возвращается со старым фотоальбомом в руках.

– Фотографий немного, но ты сама понимаешь… Что есть, то есть. Пусть он будет у тебя.

Бабушка протягивает мне тонкую, наполовину заполненную книжицу. Дурацкая пластиковая обложка с изображением тропических островов. Выглядит так же нелепо, как и вся моя жизнь.

– Спасибо, – я прячу драгоценность в рюкзаке.

Глава 48

Фотографий и правда оказывается совсем мало, всего двадцать три штуки. Я просматриваю их несколько раз. Как получилось, что я их раньше никогда не видела?

Больше всего меня поражает на этих фото, что мама совершенно не похожа тут на себя. Совсем девчонка. Как я или Нелли. Смешная и милая. Джинсы клёш, короткая спортивная курточка. Я уж и не помню, есть ли у мамы в гардеробе что-то, кроме костюмов. На многих фото эта незнакомая девчонка хохочет во весь рот. Вот уж чего я точно ни разу за ней не