Любовь и смерть Геночки Сайнова - Лебедев Andrew

А открытие заключалось в следующем:

Вся жизнь на Западе – суть мошенничество, задекорированное фиговыми листочками протестантской и иудейской морали.

Григорий Ефимович нанял его – классного специалиста, математика, и вывезя его в Америку из России, как некогда испанские торговцы живым товаром вывозили негров из Анголы и Конго, так же посадил его на цепь, платя жалкие копейки…

Ах, отольются кошке Мышкины слезки!

Негры конголезские теперь начинают вот задавать белым жару! И еще неизвестно – как и во что выльется эта реконкиста.

За две бессонных ночи, проведенных возле компьютера, Костя наворовал на десять тысяч долларов.

Для этого загодя на чужое имя снял квартирку в Бронксе, куда по Интернету, по украденным номерам магнитных кредитных карточек, наделал покупок… Три телевизора, домашний кинотеатр, две стереосистемы, холодильник, три стиральных машины, две посудомоечных машины, пять сервизов, два ковра и даже три шубки натурального беличьего меха.

Потом были небольшие и не очень приятные хлопоты, связанные с тем, чтобы продать покупки, причем продать очень быстро.

Там же в Бронксе, в пивной, познакомился с белым парнем. Тот свел его с боссом…

В общем, пол-часа страху, и три тысячи баксов наличными – у него, у Кости уже в кармане.

Босс предложил продолжить и расширить сотрудничество.

– Расширить и углУбить, – перейдя на русский усмехнулся Костя.

Предложение он принял, хотя и тяготился теперь тем, что отныне судьба его зависит не только от него самого, но и от аккуратности совершенно незнакомых ему людей.

Однако в сложном деле электронного воровства – без помощников было не обойтись.

Кто то должен был снимать квартирки, кто-то должен был перепродавать украденный товар.

Босс предложил Косте пятнадцать процентов.

Они поторговались и сошлись на двадцати.

Так, к исходу недели у Кости завелись деньги.

И он смог, наконец, приступить к заветному расследованию, чтобы узнать, кто и зачем приковал к скале его принцессу?

А так же их родители…

У Веры была подружка – арфистка Таня.

Толстая с фигурой наоборот.

Фигура наоборот, это когда талия вместо того чтобы быть самым тонким местом туловища, наоборот становится самым его толстым.

И именно в объеме, а не в обхвате, потому как мужчин, желавших бы обхватить такое сокровище – в современном испорченном нашем мире, где нет истинных ценителей Рубенсовских форм, найти – днем с огнем…

Поэтому, Вера рядом с Танькой – арфисткой, всегда чувствовала себя красавицей, что пришла на вечеринку с подружкой – дурнушкой.

– Ах, какая ты счастливая, что не имеешь этого чертового живота и ляжек! – говаривала Танька, когда они захмелив глазенки рюмочкой коньяку, сиживали в кафешке на углу Невского и Малой Конюшенной.

Они всегда заходили туда после репетиций и позволяли себе.

– Ты и не представляешь, какая ты счастливая, – в остервенелом откровении признавалась Татьяна, – у меня секса не было два года, на меня не поглядывают даже шестидесятилетние старики, ты посмотри на этих… Они на все готовы, как пионерки – и на минет и на космический полет…

Танька кивала на абитуриенток из провинции, что приехав поступать, осваивали теперь пространства Невского и прилегающие к нему территории.

– Ты погляди на них, они во всем копируют этот гадкий стереотип телевизора – голый живот с поддельным бруликом в двадцать каратов в пупке, пирсинг в ноздре и в титьке, да татуированная стрекоза на левой попе, а где душа? Ты погляди им в глаза! Там вакуум космический!

– Танька, ты завидуешь их голым животикам, – отвечала Вера, ковыряя ложечкой в полу-растаявшем шарике пломбира, – не в вечерних же бархатных платьях им ходить!

Возьми да похудей сама, или наплюй на все и носи молодежное – короткий топ с голым пузом, да вставь в него брулик в сорок каратов, а на майке напиши – "у меня есть душа"…

– Злая ты, Верка, – обиделась Татьяна и замолчала потупившись.

Посидели.

Подулись друг на дружку.

– А и у меня два года секса не было, – примирительно начала Вера.

– Врешь, я знаю, я вижу, как на тебя этот Алик из духовых смотрит, он к тебе тогда на последних гастролях лип, разве у тебя с ним не было? – все еще обиженно возражала Танька.

– Алик? Этот тромбонист что ли? – фыркнула Вера, – я ему помирать буду – не дам!

– Зажралась ты, матушка, мужик в самом соку, даже почти не лысый, и без пуза, а она…

– В сексе, даже пожилые женщины, вроде нас с тобой, должны себя уважать, – назидательно подытожила Вера.

Снова помолчали…

Подружки отдыхали, предаваясь одному из тех редких оставшихся в их одинокой жизни удовольствий – просто посидеть на углу Невского и Малой Конюшенной. Если уж Бог не дал других удовольствий – мужа, любовника, друга… И не смущало даже то, что вокруг было столько бесстыже юных девчонок, совсем таких же как ее Веры дочь – Инночка…

Вера тоже загрустила…

Но вдруг что то произошло.

К ним за столик резко подсел молодой человек, так резко подсел, как тот самый знаменитый черт из коробочки. Ни Таня, ни Вера даже и не заметили, откуда он подошел…

А он и был чертом.

Подсел, и говорит:

– Пардон, дамы, я невольно подслушал, уж больно громко вы беседовали, пардон! Но если у вас проблемы с партнером, то вот визитка моя, любые проблемы снимаются, качественный секс за умеренную плату, вы дамы, я вижу, самодостаточные, так что…

Он так же быстро исчез, как и появился.

Ни Вера, ни Таня даже возмутиться не успели.

Так и не доев мороженого, они механистически поднялись, напялили свои плащи и так же механистически вышли на Невский…

– Ты видала! – первой прервала молчание Татьяна.

– Видала! – ответила Вера.

– А как одет! Из под пятницы – суббота, сам в пиджаке и при галстуке, а майка в джинсы то и не заправлена…

– Ты от жизни отстала – они так ходят теперь, – ответила Вера, закуривая на ветру.

И закуривая, она обнаружила, что держит в руке визитную карточку…

– Дай-ка поглядеть! – протянула руку Татьяна.

Там были только номер телефона и имя: 8-921 – 767-34-87 Олег…

– А ты знаешь, подруга! – с веселым куражом заговорила Татьяна, – а я позволю себе этот праздник жизни, и думаю, что заслужила, а ты… А ты, если захочешь, можешь в долю со мной… …

Через неделю Вера уже и забыла об инциденте.

Но Татьяна напомнила.

Позвонила…

– Верка, у тебя ж День Рождения на следующей неделе, давай мужика по телефону вызовем, а?

Вера хмыкнула в ответ и тему развивать не стала – проехали.

Но сама…

Но сама вдруг зацепилась.

Инна только что прислала ей переводом из Америки пятьсот долларов на день-рожденский подарок… По телефону сказала, что заработок у нее очень хороший, что через месяц она уже сможет начать курс химиотерапии…

Так может, потратить двести долларов из этих пятисот?

Она не стала звонить Олегу.

Она позвонила в самое разрекламированное агентство, поставляющее эскорт – девушек.

Позвонила с мобильного телефона.

– У вас есть эскорт-юноши? – спросила Вера.

– Это должен быть человек не моложе тридцати пяти, – говорила она менеджеру агентства, – рост средний, но не маленький, волосы русые, не блондин и не брюнет, скорей шатен… Телосложение? Телосложение – не толстый, но и не худой, нормальный… Средний. Это должен быть интеллигентный мужчина с манерами, с хорошей развитой речью. И он должен именно ухаживать за мною, весь вечер ухаживать и влюблено добиваться меня, уговаривая, а не хватая за руки… Он должен читать стихи…

Вера задумалась.

И только периодическое пикание в трубке, отсчитывающее каждые десять секунд дорогого соединения указывало на то, что разговор еще не окончен…

И он должен быть страстным и нежным… Но может случиться и так, что между нами ничего и не будет, вы понимаете?

И еще…

Его имя будет Вадим.

Вадим Юрьевич.

– Хорошо, – ответил менеджер, – все будет, как вы просите. …

Сорок лет празднуют?

Мужчине сорок лет не отмечают…

А вот когда жене сорок… Красавице жене.

Жене – балеринке…

Геннадий Сайнов не сомневался, отметить Настин юбилей обязательно нужно.

Старики – Марианна Евгеньевна и Николай Александрович – и те прилетают из Северобайкальска.

Да какие они старики? Тестю шестьдесят пять, а на пенсию он и не собирается.

Приватизировал свой строительный трест, избрался депутатом законодательного собрания Края, на охоту ходит, на рыбалку… Да и теща – Марианна Евгеньевна – тоже в старухи не спешит записываться.

Жаль что сын – Костя из Америки навряд прилетит. Деда с бабулей порадовать.

Любимых своих сибиряков.

Решили с Настей, что гостей лучше всего будет собрать в субботу на даче с обязательной ночевкой.

Дачей этот их двухэтажный каменный дом на высоком берегу Оредежа они называли по инерции, по памяти о первом своем дощатом щитовом домишке на участке в восемь соток на Карельском перешейке, где думали будет подрастать их Костька.