План соблазнения - Фиона Лоу

Лео не мог с ней спорить. Он стал судорожно придумывать ответ и решил воспользоваться уловкой политиков, ответив вопросом на вопрос:

— Что такое? Неужели ты не поняла, что я решил подстегнуть тебя словами? Ведь ребенок мог умереть в любой момент.

На ее переносице появились две глубокие морщины.

— Я, конечно, поняла. Но причины не только в этом.

Эбби слишком упорствует в своих расспросах.

— Давай прекратим говорить об этом.

Она удивленно подняла брови:

— Но после случая с Пенни и Алеком ты не оставил меня в покое, пока я тебе не открылась.

Ее слова резанули Лео; она взывала к его совести. Он сел и свесил ноги с кровати, намереваясь встать и уйти. Ему было наплевать, что придется надевать потный и грязный костюм велосипедиста.

— Перестань от меня убегать, Лео, — бросила она ему в спину.

— Я не убегаю.

— Нет, убегаешь, как убежал сегодня днем.

Ее рука коснулась его плеча. Лео хотел высвободиться, но сильнее всего ему хотелось продолжать сидеть неподвижно. Сидеть и крепко прижимать руку Эбби к своему плечу. Он процедил сквозь зубы:

— Я просто решил покататься на велосипеде, Эбби.

Ее мягкая ладонь осталась на его плече.

— Тебя что-то мучает. Ты вышел из операционной с таким видом, будто увидел привидение. Я беспокоилась о тебе.

Он сильнее запаниковал:

— Ну, ты не должна была беспокоиться. Я взрослый человек, и тебе незачем за мной бегать. В любом случае, откуда ты узнала, где я?

— Я спросила Марию, где ты можешь находиться.

Лео охватила ярость.

— Бабушка не должна была ни о чем тебе рассказывать.

Эбби удивленно моргнула, услышав его тон:

— Она ни о чем мне не рассказывала, а только сообщила, что тебя можно найти у залива в устье реки. Но я сопоставила факты: сегодня ты странно вел себя в ситуации с Заком, недавно отказался кататься на каноэ, а твоей бабушке обязательно нужно быть дома двадцать седьмого числа.

Ответ Эбби его доконал, и в этот самый момент он понял, что попал в тупик. Лео медленно обернулся и увидел, что Эбби — красивая и спокойная — сидит на кровати скрестив ноги. Было в ней некое решительное и доброе начало, какого он не встречал у других людей. Почти два десятилетия он старался контролировать свою жизнь, но теперь его силы неожиданно иссякли. Лео притянул Эбби к себе и улегся с ней на кровать. Он обнимал ее так крепко, словно боялся, что она исчезнет. Если он решил обнажить перед ней душу, Эбби должна быть к нему как можно ближе.

— Сегодня утром ты хотела поспорить, что я мечтал иметь брата. Ну, у меня был брат. Его звали Доминико. — У него сдавило горло от страха и ненависти. — Он утонул на моих глазах, когда мне было девятнадцать лет.

В его откровении было столько страдания, что Эбби содрогнулась. Она прижалась лбом к его лбу:

— Не могу представить, как ты себя чувствовал.

— Я очень долго старался об этом забыть.

— Но у тебя ничего не получилось, да?

Он стиснул зубы:

— Я справлялся… до сегодняшнего дня.

Эбби ему не поверила, но не стала оспаривать его ответ, ибо не желала прерывать его рассказ.

Он крепче прижал ее к себе:

— В детстве мы были неразлучны. Мы жили в одной комнате, вместе катались на велосипедах. Мы находились порознь только в школе. Я был на год старше.

— Вы были неразлучны, как близнецы?

Он раздраженно выдохнул:

— Нечто подобное. По крайней мере, так было до тех пор, пока я не уехал на учебу в университет… — На мгновение он зарылся лицом в ее волосы, а затем продолжил: — Когда я приехал на каникулы в середине года, мы познакомились с Кристиной. Она была двоюродной сестрой одного из местных жителей и только что приехала из Италии, намереваясь прожить год в Австралии. Она была деревенской девчонкой, очень наивной и немного робкой, поэтому наши родители настояли на том, чтобы мы пригласили ее на пикник и познакомили со своими друзьями. Мы смеялись, и она немного в меня влюбилась, но мое внимание тогда занимала учеба в университете. Я отправился обратно, не дав ей никакого повода на что-то надеяться. К тому времени, когда я снова приехал домой на долгие летние каникулы, Доминико и Кристина привязались друг к другу, как могут привязаться впервые влюбленные восемнадцатилетние парень и девушка.

Эбби сказала:

— Они не замечали никого вокруг.

Он хмыкнул:

— Верно, и я был шокирован их поведением. В последний раз, когда я находился дома, Кристина была больше моей подругой, чем подругой Доминико, и я считал, что после моего отъезда все останется как прежде. Не то чтобы я в нее влюбился, но мне было странно видеть моего младшего брата с подружкой. Доминико всегда смотрел на меня с уважением, хотя я был всего на год старше. Всякий раз, когда у него возникали проблемы, он рассказывал мне о них. Но тогда доверенным лицом Доминико стала Кристина, и я понял, что больше не нужен своему брату.

Эбби взволнованно нахмурилась:

— Но ты оказался ему нужен.

Он заговорил хриплым голосом:

— Да, но когда он пришел ко мне за помощью, я его подставил.

Эбби, крепко обнимая Лео, чувствовала его душевную агонию.

— Стоял чертовски жаркий день, и мы отправились к заливу как раз накануне моего отъезда в университет. Доминико все лето избегал общения со мной, а тут вдруг предложил пойти к заливу. Мы качались на старой веревке, которую много лет назад привязали к огромному красному каучуковому дереву, что росло на берегу реки, и говорили о всякой всячине. И я понял, как мне не хватало общения с моим братом. И тогда он сказал мне, что Кристина беременна. Он обесчестил девушку-итальянку, и ее семья, придерживающаяся строгих традиций, не примет ее обратно, пока она не выйдет замуж.

Эбби представила себе двух юношей, которые пытались решить одну из сложнейших жизненных дилемм:

— Ты, наверное, ужасно перепугался.

— Я ужасно на него разозлился за то, что он поставил себя в безвыходное положение и ломает свою жизнь, которая только-только начинается. Я на него наорал. Я называл его идиотом, кретином, недоумком и многими другими словами, которые не могу воспроизвести. Он наорал на меня в ответ и заявил, что, если бы хотел услышать такое дерьмовое суждение, обратился бы к отцу. Он кинулся к воде, не желая меня слушать. — Он заговорил медленнее. — Пребывая в ярости, я схватил полотенце и приготовился уйти, но тут появилась Кристина. Я не мог с ней разговаривать, поэтому прошел мимо. А потом услышал жуткий треск. Кристина вскрикнула, и я, обернувшись, увидел, что огромный сук каучукового дерева обломился и упал в реку, придавливая собой Доминико. Я помню, как звал его по имени, бежал к воде, нырял, но ничего не мог разглядеть в этой чертовой мутной воде. Я сильно порезался, но продолжать нырять и искать Доминико. С третьей попытки мои руки коснулись его ног, и я потянул его на себя. Но он был сильно прижат деревом, я не мог сдвинуть его с места. — Черные глаза Лео потемнели. — Я его подставил. Я позволил ему умереть.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});