Сёгун - Клавелл Джеймс

– Да, господин, – ответил Оми. – Я оставлю десять самураев и особые распоряжения для Муры – они не смогут причинить никому вреда за пять или шесть дней. Что вы думаете делать с самим кораблем?

– Храни его здесь. Ты отвечаешь за него, конечно. Дзукимото послал письмо продавцу в Нагасаки, предложив ему сбыть судно португальцам. Те могут приехать и забрать его.

Оми колебался:

– Может быть, вам следует придержать корабль, господин, и пусть варвары обучат наших моряков обращаться с ним?

– Зачем мне варварское судно? – засмеялся Ябу. – Разве я буду грязным торговцем?

– Конечно нет, господин, – быстро сказал Оми. – Я только подумал, что Дзукимото может найти применение для такого корабля.

– Зачем мне торговый корабль?

– Священник сказал, что это военный корабль, господин. Он, кажется, боится его. Когда начнется война, военный корабль может…

– Наша война будет идти на суше. Море для торговцев, все они презренные ростовщики, пираты или рыбаки.

Ябу встал и начал спускаться по ступеням к садовой калитке, возле которой самурай держал под уздцы его лошадь. Он остановился и посмотрел на море. Колени его ослабли.

Проследив за направлением его взгляда, Оми увидел корабль, который огибал мыс. Это была большая многовесельная галера, самое быстрое из японских прибрежных судов, потому что оно не зависело от ветра или прилива. Флаг на вершине мачты нес изображение герба Торанаги.

Глава 7

Тода Хиромацу, верховный владыка провинций Сагами и Кодзукэ, самый доверенный военачальник Торанаги и его советник, а также верховный главнокомандующий всеми его армиями, первым спустился по сходням на причал. Он был высок для японца – под шесть футов, бычьего облика человек с тяжелым подбородком, который с трудом носил свое шестидесятисемилетнее тело. Его боевое кимоно из коричневого шелка украшали пять гербов Торанаги – три сцепленных бамбуковых побега. Он носил блестящую нагрудную пластину и стальные защитные на́ручи. У его пояса висел только короткий меч. Другой, длинный меч он держал в руке и постоянно был готов его обнажить для защиты своего господина. Таковы были его привычки с пятнадцати лет.

Никто, даже тайко, не мог изменить Хиромацу.

Год назад, когда тайко умер, Хиромацу стал вассалом Торанаги. Торанага отдал ему во владение Сагами и Кодзукэ – две из восьми своих провинций с годовым доходом в пять тысяч коку, а также сохранил за ним его ремесло: Хиромацу достиг высот в искусстве убивать.

Берег заполнили выстроившиеся в линию деревенские жители – мужчины, женщины, дети, – все они пали на колени и низко склонили головы. Самураи встали плотными рядами. Ябу со своими помощниками занял место перед ними.

Если бы Ябу был женщиной или более слабым мужчиной, он бы сейчас бил себя в грудь, вопил, плакал и рвал на себе волосы – слишком много совпадений. Коль скоро сегодня знаменитый Тода Хиромацу появился в Андзиро, значит Ябу предал кто-то из его домашних в Эдо, или Оми, или один из его людей, или один из деревенских жителей. Он был пойман на непослушании. Враг имел преимущество, зная о его интересе к кораблю варваров.

Он встал на колени и поклонился, все его самураи последовали примеру господина, а он про себя проклял этот корабль и всех, кто плавал на нем.

– А, Ябу-сама, – услышал он голос Хиромацу, увидел колено гостя на подстилке, положенной для него, и убедился, что тот ответил на поклон. Но глубина поклона была меньше положенной, и Хиромацу не подождал, пока Ябу поклонится опять, а стало быть, этому последнему грозила большая опасность. Он видел, что военачальник снова перенес тяжесть на пятки. За спиной Хиромацу звали Железный Кулак. Только сам Торанага или один из трех его советников пользовались привилегией поднимать родовой флаг. «Зачем посылать такую важную персону, чтобы поймать меня на отлучке из Эдо?»

– Вы оказали мне честь, приехав в одну из моих бедных деревень, Хиромацу-сама, – сказал Ябу.

– Мой господин приказал мне прибыть сюда. – Хиромацу был известен своей прямотой. Ни хитрости, ни коварства – только абсолютная преданность господину.

– Я польщен и очень рад, – залебезил Ябу. – Я поспешил сюда из Эдо из-за этого корабля варваров.

– Господин Торанага просил всех дружественных ему даймё подождать в Эдо, пока он не вернется из Осаки.

– Как наш господин? Я надеюсь, с ним все хорошо?

– Чем скорее господин Торанага окажется в своем замке в Эдо, тем лучше. Чем скорее начнется война с Исидо, а мы выведем наши армии, отрежем дорогу к замку в Осаке и разнесем его до последнего камня, тем лучше.

Щеки старого вояки побурели: он тревожился за Торанагу и не любил уезжать от него. Возводя крепость в Осаке, тайко постарался сделать ее неуязвимой. Она была самой большой в стране, с башнями, рвами, наполненными водой, подъемными мостами, и могла вместить восемьдесят тысяч солдат в своих стенах. И вокруг стен огромного города размещались другие армии, одинаково дисциплинированные и хорошо вооруженные, фанатически преданные наследнику Яэмону.

– Я сто раз говорил ему, что он сумасшедший, если отдал себя во власть Исидо. Сумасшедший.

– Господин Торанага должен был ехать, не так ли? У него не было выбора. Тайко приказал, чтобы Совет регентов, который правит от имени Яэмона, собирался на десять дней по крайней мере дважды в год и всегда в главной башне крепости Осаки, приводя с собой за крепостные стены не более пятисот слуг. И все другие даймё также должны посещать крепость со своими семьями, чтобы отдать дань уважения наследнику, и тоже дважды в год. Таким образом ежегодно в течение некоторого времени все были под контролем и беззащитные. Встречи обязательны, не правда ли? Если кто-то не являлся, это считалось изменой.

– Изменой кому? – Щеки Хиромацу еще больше побурели. – Исидо пытается изолировать нашего господина. Слушайте, если бы Исидо оказался в моей власти, как в его власти оказался Торанага, я бы не колебался ни мгновения – чем бы это ни грозило. Голова Исидо сразу бы слетела с плеч, и его дух ожидал бы перерождения… – Военачальник по привычке крутил ножны меча, который держал в левой руке. Его правая рука, грубая и мозолистая, лежала на колене. Он рассматривал «Эразм». – Где пушки?

– Я отправил их на берег. Для безопасности. Придет ли Торанага-сама к согласию с Исидо?

– Когда я покидал Осаку, все было спокойно. Совет должен был собраться через три дня.

– Будет ли столкновение открытым?

– Я бы хотел, чтобы оно было открытым. Но мой господин? Если он хочет мира, будет мир. – Хиромацу оглянулся на Ябу. – Он приказал всем дружественным даймё дожидаться его в Эдо. Пока не вернется. Это не Эдо.

– Да. Я чувствовал, что корабль очень важен для нас и требуется осмотреть его немедленно.

– В этом не было необходимости, Ябу-сан. Вам следовало быть послушнее. Ничего не происходит без ведома нашего господина. Он послал бы кого-нибудь осмотреть судно. Случилось так, что он отправил меня. Сколько времени вы здесь?

– День и ночь.

– Тогда вы два дня ехали из Эдо?

– Да.

– Вы добрались очень быстро. Вас следует поздравить.

Чтобы выиграть время, Ябу начал рассказывать о своем форсированном марше. Но его мозг был занят более важными проблемами. Кто шпион? Каким образом Торанага узнал о корабле так же быстро, как и он сам? И кто донес Торанаге о его отъезде? Как ему следовало вести себя теперь и что делать с Хиромацу?

Хиромацу выслушал его, потом сказал твердо:

– Корабль и все его содержимое отходит господину Торанаге.

Все на берегу были потрясены, но молчали. Это была Идзу, владение Ябу, и Торанага не имел здесь власти. И Хиромацу не имел права приказывать что-нибудь. Рука Ябу сжала рукоять меча.

Хиромацу ждал с нарочитым спокойствием. Он сделал все точно так, как приказал Торанага, и выполнил свою миссию. Теперь предстояло убить или быть убитым.

Ябу понял, что должен как-то проявить себя. Ждать больше нечего. Если он откажется отдать корабль, ему придется убить Хиромацу – Железного Кулака, потому что Железный Кулак ни за что не уедет без судна. С ним, наверное, около двухсот отборных самураев. Они также должны будут умереть. Он может пригласить их на берег и обмануть, призвать в Андзиро своих самураев – несколько часов, и они будут здесь – и уничтожить людей Хиромацу, ведь он, Ябу, мастер засад. Но тогда Торанага пошлет против Идзу свои войска.