Шрифт:
Интервал:
Закладка:
П.Н. Медведев упрекал формалистов в том, что они исходят из «индифферентности материала». Этот ученый из круга М.М. Бахтина фиксировал «низведение содержания» как одну из важных тенденций школы[182]. Однако в дальнейшем полемика против формалистов велась не только литературными, но и административными методами. В условиях господства одной точки зрения на историю, культуру и литературу ОПОЯЗ перестал существовать.
Формальный метод и формальная школа занимают исключительно важное место в истории литературоведения XX века. Из этой школы вырос структурализм[183]. Понимание литературы как системы, внимание к ее внутренним имманентным законам, представление об эволюции в литературе и ее «сопряжении» с другими рядами (литература и история, литература и быт) также связаны с трудами представителей ОПОЯЗа. Так, опираясь на давнюю философскую традицию, Ю.Н. Тынянов противопоставлял «систему» «…механическому агломерату явлений»[184]. В известной статье «О литературной эволюции» (1927) Ю.Н. Тынянов описывает принцип системности, который он обнаруживает в литературе на разных уровнях: «…литературное произведение является системою, и системою является литература». Признаками системы в понимании Ю.Н. Тынянова выступают соотнесенность элементов, а также их взаимодействие между собой. Однако система не «…есть равноправное взаимодействие всех элементов». Есть группа элементов, которая «выдвинута» (доминанта). При этом другие элементы подвергаются деформации. Произведение «…входит в литературу, приобретает свою литературную функцию именно этой доминантой».
В системе каждый элемент наделен «конструктивной функцией», которая представляет собой явление сложное, «поскольку элемент соотносится сразу: с одной стороны, по ряду подобных элементов других произведений-систем и даже других рядов, с другой стороны, с другими элементами данной системы (автофункция и синфункция)». Разъясняя эти сложные мысли, Ю.Н. Тынянов отмечает, что лексика данного произведения (например, архаизмы в одах М.В. Ломоносова) соотносится одновременно и сразу «…с литературной лексикой и общеречевой лексикой, с одной стороны, с другими элементами данного произведения – с другой».
С этим положением часто спорили ученые разных школ. Однако отсюда ясно следовала мысль о невозможности «имманентного» изучения произведения как системы «вне его соотнесенности с системою литературы». Литературное произведение в концепции формалистов само по себе является системой, связанной с другими системами. Возникает идея «контекста», которому было суждено стать одним из главных «героев» теории литературы в эпоху структурализма.
Ю.Н. Тынянов отмечает, что один и тот же факт может иметь разную функцию, разное дифференциальное качество в зависимости от того, с каким рядом он соотносится. Так, «…дружеское письмо Державина – факт бытовой, дружеское письмо карамзинской и пушкинской эпохи – факт литературный». Вхождение бытового речевого материала в литературу, превращение дружеского письма в литературный факт связано с тем, что в эпоху Карамзина ода М.В. Ломоносова «износилась» литературно. В салоне произошло закрепление новой литературной функции за бытовыми речевыми формами.
Благодаря системному подходу расширяется взгляд на литературный ряд, который исследователи начинают соотносить с другими рядами. Литература, поясняет Ю.Н. Тынянов, представляет собой «…систему функций литературного ряда в непрерывной соотнесенности с другими рядами». Все это не означает, однако, что утрачивается специфическая природа литературы. По точному замечанию Б.М. Эйхенбаума, литература «…не порождается фактами других рядов и потому не сводима (курсив Б.Э.) на них»[185]. Если имманентные законы истории литературы определяют смену конкретных литературных систем, то «…темп эволюции и выбор пути эволюции при наличии нескольких эволюционных путей» внутренние законы литературы не объясняют.
Здесь главная мысль о наличии «нескольких эволюционных путей», которые нельзя объяснить или вывести только из внутренних законов литературы. В совместных тезисах «Проблемы изучения литературы и языка» (1928) Ю.Н. Тынянов и P.O. Якобсон утверждают, что «…вопрос о конкретном выборе пути» или хотя бы выборе доминанты «…может быть решен только путем соотнесенности литературного ряда с другими историческими рядами». Эту «соотнесенность» ученые называют «системой систем», имеющей свои структурные законы. Здесь глубоко угадан вероятностный характер развития литературы, который P.O. Якобсон и Ю.Н. Тынянов понимают как «неопределенное уравнение». На первый взгляд может показаться парадоксальным, что одни и те же истоки обнаруживаются у теории литературы и теории термодинамики И. Пригожина.
Системность мышления формалистов проявилась в том, что они отошли от противопоставления диахронии и синхронии, восходившего к лингвистическим концепциям Фердинанда де Соссюра. Они не видели больше принципиальной значимости в противопоставлении «понятия системы понятию эволюции», поскольку «…каждая система дана обязательно как эволюция, а с другой стороны, эволюция носит неизбежно системный характер». Другими словами, на макроуровне они обнаружили действие прямых и обратных связей.
Представляются исключительно важными мысли Ю.Н. Тынянова о «тесноте стихового ряда, о том, что смысл каждого слова в стихе возникает «…в результате ориентации на соседнее слово…»[186].
Ю.Н. Тынянов описывает особую «сукцессивность», подсказывающую силу стиха и определяющую развертывание текста, его становление. Именно «второстепенные» признаки значения, индуцированные контекстом, придают слову ту семантическую «открытость», о которой позднее размышлял Ян Мукаржовский[187]. Однако она же определяет и семантику текста в целом. Повторное прочтение одного и того же стихотворения (или текста) демонстрирует это контекстуальное приращение смысла, который свободно движется в прямом и обратном направлениях. Тем самым на микроуровне, на уровне стихотворного текста, было подмечено действие общих законов системы «литература».
Показательна перемена терминологии в этом пассаже. Для описания контекстуальной синонимии понадобился научный язык Пражского лингвистического кружка и позднейшего структурализма. Однако без формального метода эти идеи не получили бы своего развития.
Чтобы осветить «художественное произведение» во всей его внутренней динамичности и сложности, формальный метод стремится отсечь «автора» и «читателя». Это – доминанта метода. Однако такой угол зрения не означает «запрет» на анализ других элементов системы «литература». Формальный метод также не является универсальным или единственно возможным. В системе «литература» он сфокусирован на самой литературе. Работы второй половины 20-х годов обозначили новые горизонты развития теории литературы. Представители формального метода вышли за его первоначальные границы. Был поставлен вопрос о системе соотнесенностей и взаимодействий элементов срединной части цепи художественной коммуникации «традиция текста – текст – реальность». Структурализм осмыслит их как единую знаковую систему[188].
Вопросы к теме
1. Почему представители формальной школы испытывали интерес к авангарду в искусстве?
2. Что такое «прием»? Можно ли утверждать, что прием «остранения» использовал в «Путешествии Гулливера» Дж. Свифт?
3. В чем суть полемики М.М. Бахтина и ученых его круга с формалистами?
4. Что такое «литературность»? Чем «бытовой факт» отличается от «факта литературного»?
5. Назовите основные признаки «системы» по Ю.Н. Тынянову.
Литература по теме
1. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика / Вступ. статья Н.Д. Тамарченко. Коммент. С.Н. Бройтмана при участии Н.Д. Тамарченко. – М., 1996.
2. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино / Отв. ред. B.А. Каверин и А.С. Мясников. Коммент. Е.А. Тоддес, А.П. Чудакова, М.О. Чудаковой. – М., 1977.
3. Шкловский Виктор. Гамбургский счет / Предисл. А.П. Чудакова. – М.,1990.
4. Эйхенбаум Б.М. О прозе: сб. статей. – Л., 1969.
5. Якобсон Роман. Работы по поэтике / Сост. д.ф.н. М.Л. Гаспарова; вступ. ст. д.ф.н. Вяч. Вс. Иванова. – М., 1987.
Дополнительная литература
1. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. – Л., 1977.
2. Медведев П.Н. Формальный метод в литературоведении. – М., 1993. (Бахтин под маской).
3. Ханзен-Лёве ОгеА. Русский формализм. Методологическая реконструкция развития на основе принципа остранения / Пер. с нем. C.А. Ромашко. – М., 2001.
- История лингвистических учений. Учебное пособие - Владимир Алпатов - Языкознание
- Современная деловая риторика: Учебное пособие - Т.В. Анисимова - Языкознание
- Информационные технологии и лингвистика XXI века - Алла Викторовна Гуслякова - Детская образовательная литература / Науки: разное / Языкознание
- Теория текста: учебное пособие - Наталья Панченко - Языкознание
- Армения глазами русских литераторов - Рубине Сафарян - Языкознание
- Литература – реальность – литература - Дмитрий Лихачев - Языкознание
- Учебник языка эсперанто. Основной курс - Борис Григорьевич Колкер - Руководства / Языкознание
- Теория лингвокультурных типажей. Учебное пособие - О. Дмитриева - Языкознание
- Обучение эмоциональному речевому воздействию: учебное пособие - Ольга Филиппова - Языкознание
- Лингвистический анализ текста - Елена Головина - Языкознание