Добро пожаловать в ад - Марина Серова

«Что меня ожидает при выполнении данного заказа?» Кости выдали сочетание: 13+30+8, что означает:

«Внимание! Рядом неизбежное горе, и оно не заставит себя долго ждать!»

Я сделала слишком большой глоток горячего кофе и обожгла себе язык. Обычно мои волшебные косточки меня не подводят – надо только уметь их понять. Если мне подается сигнал о близкой беде – надо ее поскорее увидеть и по возможности предотвратить.

Хотя, честно говоря, не представляю, о каком таком неизбежном горе может идти речь в данном случае. Ревнивый муж убивает неверную жену? Конечно, я не должна этого допустить – моя работа не может служить причиной кровопролития. Если он с ней разведется – это его право. Да и какое же это горе? Переживет она это как-нибудь – адвокат все же, да и собой чересчур хороша... Сама виновата.

Однако кости есть кости – от их предсказаний далеко не уйдешь. Так что пора мне собираться в путь-дорогу. Причем собираться с максимальным сокрытием своего природного облика.

Я подошла к своему шкафу, добрая половина которого была забита маскировочными одеяниями и париками. Для слежки за молодой и наверняка ушлой особой, к тому же с высшим юридическим образованием, мне надо максимально слиться с любым фоном – улицей ли, офисом, обратиться в незаметную тетку – такую, каких тысячи в Тарасове. Причем придется, наверное, по ходу дела и менять неоднократно облик. Для начала я нацепила на себя специально для таких целей предназначенный серенький трикотажный костюмчик производства Республики Беларусь, сидящий на мне мешком, который на вид прибавлял к фигуре килограммов двадцать. Сверху предназначался болоньевый плащ на кнопках – в меру убогий, чтобы не вызывать внимания, и короткие сапожки, продававшиеся в магазине «Великан» за смешную цену и быстро раскупаемые тарасовскими тетками с «химиями» для ходьбы по бездорожью.

«Химией» на голове я, конечно, не обладала, да и мое лицо двадцатисемилетней девушки мало вязалось с таким облачением. Зато у меня имелся в арсенале чудный паричок – а-ля Надежда Константиновна Крупская. Из него я соорудила небольшой валик сереньких волос и водрузила на голову. Уже лучше! Добавим очки в зеленой пластмассовой оправе, напудрим лицо в несколько слоев и подкрасим немного губы розовой помадой – и вот из зеркала глядела уже вполне готовая тетенька неопределенного возраста, никому не заметная и не интересная. Вряд ли придет в голову этой красавице Соне обращать внимание на мелькающую поодаль невнятную гражданку с авоськами.

Авоськи у меня тоже в хозяйстве имелись: в них погрузились все необходимые частному детективу предметы. Я взяла с собой на дело подслушивающее устройство, диктофон, маленькую видеокамеру – может, удастся заснять эту предполагаемую Эммануэль, так сказать, на месте преступления, также не помешает набор отмычек, наручники и «макаров» – никогда нельзя знать наверняка, к чему приведет меня то или иное дело. Как часто самые невероятные мои приключения начинались с вроде бы рядовых неинтересных заказов. Как покажет в дальнейшем оборот этого дела, мои предчувствия, как всегда, напророчили истину.

Я предусмотрела также и смену имиджа на случай, если Сонечка в перерыве между своими хлопотными адвокатскими и любовными делишками обратит на меня слишком пристально свои блудливые глазки.

При выворачивании наизнанку мой двусторонний плащ из темно-серого становился болотно-зеленым, в одну из авосек погрузился также сменный парик излюбленного тарасовскими женщинами цвета «баклажан».

Естественно, садиться в таком вот виде за руль своей «девятки» как-то не очень подходит, поэтому общественный транспорт либо пеший ход – вот мои теперешние средства передвижения.

На улице осенняя слякоть и пронзительный ветер заставляли задрипанных прохожих спешить и жаться по стенкам, чтобы не быть облитыми по уши грязью, летящей из-под колес машин. Я с радостью подумала о своей чистенькой бежевой «девятке», мирно дремавшей в гараже.

Через двадцать минут переполненный автобус выдавил меня, как пасту из тюбика, на нужной остановке, и я, пройдя несколько метров мимо одного административного учреждения, наткнулась на огромную вывеску: «Адвокатская фирма „Элком“. Адвокаты сидели на первом этаже старинного особнячка, где всеми силами постарались устроить так называемый евроремонт, печку залепили белыми панелями, а чудные полукруглые окошки завесили жалюзи.

В вестибюле возле замаскированной печки восседала свежевыкрашенная секретарша.

– Простите, а сегодня есть на месте адвокат Васин? – тихо осведомилась я, прочитав такую фамилию в графике адвокатских дежурств и уяснив, что Васина-то как раз сегодня нет.

– Вы что, читать не умеете? – высокомерно осведомилась девица, брезгливо выковыривая заевший факс.

– Ой, простите, мне он так нужен – может, он будет сегодня? – забормотала я, доставляя ей удовольствие своим прошенческим видом.

Секретарша оглядела мой болоньевый плащ и, по-видимому, осталась удовлетворена, потому что милостиво склонила свою голову болонки и сказала, смягчившись:

– Ну подождите, может, он в течение часа и подъедет!

Мне того и надо было. И я уселась на стульчик в коридоре на законных основаниях, получив возможность изучать обстановку и залучить адвокатшу Целикову.

Мимо сновали разнообразные юридические дамы, наконец появилась и Соня – ее нельзя было не признать по фотографии. Она с быстрым решительным топотком своих ботинок на высоченных манерных каблуках прошла к выходу, кивнув секретарше:

– Марин, я побежала – буду к трем! Если придет Земцов – его дело назначено на завтра на десять утра!

И Соня Целикова – мой объект для наблюдения – пулей вылетела из офиса, оставляя за собой шлейф французских ароматов и тревожную ауру.

В мою сторону она даже не взглянула, хотя полами своего черного, тончайшей кожи плащика задела бесцеремонно мои авоськи. Я поднялась с места и обратилась к секретарше:

– Ох, извините, Васина, наверно, не дождусь. Как-нибудь в другой раз! – и вылетела следом за шустрой Целиковой, кожаная спина которой маячила уже через дорогу.

Вскорости я ее догнала и шла следом, варьируя дистанцию. Каблучки Целиковой твердо стучали по тротуару в направлении проспекта, и я быстро выяснила, что она была не самым трудным объектом для слежки – похоже, ее ничего больше не волновало, кроме собственного отражения в витринах магазинов. Она парила над толпой, гордо вскинув свою маленькую чернявую головку с туго закрученной шишкой волос, не замечая моего упорного взгляда.

Жена врача куда-то бодренько шагала, виляя задом, явно не подозревая за своей спиной частного детектива в обличье неприметной тетеньки. Периодически она поворачивалась профилем ко мне, и я видела ее вздернутый носик, живописную бровь и надутые накрашенные губки.

Так мы прошли полпроспекта и повернули на Горького. Через два квартала стало ясно, что Целикова направляется всего-навсего к себе домой, судя по их адресу – она живет на углу Советской и Горького. Что ж, пообедать, наверное, решила. А мне теперь остается только бессменно возле нее дежурить, чтобы не проморгать главное – ее любовника.

Судя по ее неприкрыто стервозной внешности, похоже, что таковой все же имеет место быть. Если судить только по внешнему облику, то она словно сошла из классического голливудского триллера, где главная героиня вьет изо всех мужиков веревки и все заканчивается горой трупов, на которых восседает она с миллионом долларов. Хотя насчет мадам Целиковой делать выводы еще рано, думала я, заворачивая следом за ее плащом во двор их дома.

Ее муж – господин, приятный во всех отношениях, – указал мне на бумажке номер их подъезда – второй. Но Целикова, осмотревшись вокруг, завернула почему-то в третий. Так... К соседке, может, забежала – лясы поточить, чайку попить с вареньицем? Мой, как говорится, святой долг – все установить, и я недолго думая ринулась за ней следом.

В подъезде Соня обернулась и подозрительно меня осмотрела. Я ссутулилась и начала копаться в авоськах, давая ей возможность убедиться в моей безобидности. Юридическая дамочка кинула на меня недобрый косой взгляд, поджала губки, запорхнула на второй этаж, встала возле железной двери и начала поправлять прическу. Она косилась на меня и не торопилась нажимать кнопку звонка, а я, тяжело отдуваясь, шлепала себе не торопясь по ступенькам, как будто мои авоськи были неподъемной тяжестью. Целикова дергалась и не звонила – она, можно сказать, била копытами, переминаясь с ноги на ногу, рылась в сумочке, делая вид, что ищет ключи. Я тоже не торопилась и сделала небольшой привал между лестничными пролетами.

Целикова, по-моему, забеспокоилась. Она рьяно копалась в сумочке, чем-то гремела и раздраженно на меня поглядывала. Мне явно надо было скрываться у нее из виду – иначе она никак не соглашалась приступать к своим таинственным планам. Но планы сами вышли наружу. Не успела я, подхватив авоськи, переместиться еще на два лестничных пролета, как железная дверь возле Целиковой открылась и оттуда высунулась рыжая мужская голова и весело пробасила: