Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но ежели б я мысли мои и нарочито изобразить мог, то моё едино благодарение удовлетворяет ли хотя несколько всем твоим милостям? Нет, государыня! кажется мне, должны за меня и все мои сограждане благословить тебя. Моё счастие – счастие их. Ежели одному показываешь ты щедроту, то и всем пути разверзты к оной. Общее благо состоит из частных. Ежели к одному ты милосерда, то и к прочим такова. Всех очи на тебя уповают. Адское бы мучение чувствовал я в душе моей, а не благодарность, ежели б отечество моё угнетено было, а я бы один был тобою счастлив. Потому я думаю не несправедливо, что целыя области колена преклоняют пред тобою за меня. Так, ежели б сие было в обыкновении, чтоб все, получившие различныя твои благодеяния, младые и старые, убогие и богатые, герои и самые цари, изображали так свои чувствования, как я здесь своё изображаю; то бы открылась целая вселенная, от зари до зари тебя благодарящая. Но ты зри теперь её всю в моём сердце, простёртую при стопах твоих.
Какое ж бы однако поле велеречия употребить, ежели б всё здесь описывать, за что тебя благодарить должно? Но я сие оставляю, для того, что я тебя не хвалю. Упомяну об одном человеколюбии. Ты всех им превзошла смертных. Были Тины, были Траяны, которые назывались увеселением человеческаго рода. Они наполняли на тот раз подсолнечную своим милосердием. Но ты образ божества. Для твоего милосердия тесна настоящая вселенная. Кроткия твои законов начертания, которых они не делали, будут так увеселять и поздное потомство, как мы тобою днесь благополучны. Судии земные разумеют теперь, что самый гнев твой есть милосердие. Самым врагам ты великодушна. Сия слава твоя будет начертана златыми письменами во храме вечности. Имя твоё останется названием всех добрых государей. Пред ним поклонятся народы. Какое восхитительное зрелище для подданных и научительное царям!
Но должно ли благодарности единственно в словах изливаться? Нося в сердце, надлежит её делом исполнять: Россия, дражайшее моё отечество, не будет, конечно, не признательною божественной своей Повелительнице. Она поставит ей памятник, самым временем не разрушаемый, для того что он будет проповедывать дела ея. Он будет столь высок, сколько она любит всех человеков. Но се долг общества: что же частный? Не то ли, чтоб повиноваться ея воле с усердием; исполнять должности ея с рачением; не употреблять во зло ея милостей; служить ей день и ночь и поощрять прочих любить её всею душою и всем сердцем, как божество, непрестанно нам благотворящее? Пусть же я начну первый сию должность. О вы! ежели где есть в целом полусвете, на краю Америки, в степях Азии или в дебрях Европы, как-нибудь несправедливо несчастные, услышите глас сердца моего вопиющий. Приклоните ухо ваше к извещениям правды моея. Нет ли кого утеснённаго? Она защитит. Нет ли кого алчущаго? Она даст пищу. Нет ли кого с заслугами? Она учинит возмездие. Вдовы и сироты, древность и младенчество, бедность и страдание, усердие и справедливость, вы имеете на престоле свою покровительницу. Надобно только, чтоб она услышала моления ваши. Не успеет ещё от ожидания вылететь вздох у вас, как уже вы будете удовольствованы, награждены, облагополучены. Милосердие ея как свет сияет, к которому лишь только прикоснётся тма, уже и освещается ж. Я свидетельствую вам это собою и отвечаю за то, когда лесть или рабство исторгли из меня сие ей славословие. Непорочная совесть, дело правое, настоящая нужда, требование неприхотливое, дерзайте утруждать императрицу вашу, дерзайте: вы не отойдёте от нея тщетными. Но между тем, как сие моё многоречивое начертание надобно окончить, благодарность моя конца не имеет: она обращается в устах моих. Изливается во взорах, цветёт на челе моём, показывается во всех моих движениях. Тако в юность лета обновляется природа; реки возвышаются в своих вершинах; благоухают древеса; эхо воспевает. В сие то время они более проповедуют благость Господа своего.
1777
КомментарийЭтот панегирик написал в ту пору, когда Державин ещё не был лично знаком с императрицей. После победы над Пугачёвым Державина наградили сравнительно скромно. Он перешёл на гражданскую службу, получил чин коллежского советника, получил 300 душ в Белоруссии. «Излияние…» было издано в 1777-м.
Рассуждение о посте
Жизнь наша есть время искушения, а пост время воздержания. Искус сей дабы удобнее препровождать, выдуманы разные способы, между которыми почтено за лучшее средство пост, и посему для невоздержных людей установлены нарочные дни, в которые бы они, посвящая себя благоговению, презирали прелести мира, укрощали необузданныя свои желания и привыкали помалу быть готовыми умирать, ибо умирать необходимо должно. Многие думают, что пост не в брашне состоит, но в отчуждении от злых дел. Священное Писание говорит то же; я, против сего не споря, говорю с философом: «Человек! правило тебе в жизни сей – терпи и убегай». Но поступим далее.
Некоторая древняя секта не употребляла мяс; она, не заколая себе в пищу никакого животнаго, довольствовалась одними плодами и разными растениями. Для чего ж? станется, она или жалела пожирать животных, кои все имеют некоторыя сходства с человеком, как то: телесныя чувствования и тому подобное, или верила переселению душ человеческих в скотов, или, может быть, из опытов знала, что мясá разгорячают кровь, утучняют тело и способствуют усиливанию стремления страстей наших. Спрóсите вы меня: верю ли я всему этому? Не знаю. Древний Зинон, однако, говорит: страсти в нас от скотства происходят; я разумею чрез сие обжорство, плотоугодие и роскошь, чему, кажется мне, согласно и в Священном Писании у нас не что иное как Зиноном называемое скотство именовано чревобесием и включено в число смертных грехов. То ли сие у нас слово знаменует, я не намерен входить здесь ни в изъяснение, ни в прение с богословами, но то неоспоримая истина, что наевшийся досыта человек
- О конституции и парламентаризме в России - Владимир Герье - Публицистика
- Амур. Между Россией и Китаем - Колин Таброн - Прочая документальная литература / Зарубежная образовательная литература / Прочая научная литература / Прочие приключения / Публицистика / Путешествия и география
- Над арабскими рукописями - Игнатий Крачковский - История
- Неизвращенная история Украины-Руси Том I - Андрей Дикий - История
- Кабалла, ереси и тайные общества - Н. Бутми - Публицистика
- 1937 год: Элита Красной Армии на Голгофе - Николай Черушев - История
- Отпадение Малороссии от Польши. Том 1 - Пантелеймон Кулиш - История
- Антиохийский и Иерусалимский патриархаты в политике Российской империи. 1830-е – начало XX века - Михаил Ильич Якушев - История / Политика / Религиоведение / Прочая религиозная литература
- Секрет армии Юстиниана: Восточноримская армия в 491-641 гг. - Пётр Валерьевич Шувалов - История
- Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях - Николай Карамзин - Публицистика