Уговор света и тьмы (СИ) - Весна Дарья

Васил улыбнулся.

Да, несмотря на успешную интеграцию двух государств, старые шуточки про своих соседей ни одна из половин Империи не забывала, а то и присочиняла новые.

Девушка оказалась вовсе не кузиной ректора Бро, и уже один этот факт несказанно радовал Императора. Каждый раз, когда ректор исчезал по каким-то важным делам, это важное дело оказывалось свадьбой его очередной кузины или кузины жены. Зная состав семьи самого Амелина, Васил ему верил и искренне сочувствовал.

Нет, хуже! Император со страхом ждал того времени, когда придёт пора выдавать замуж дочерей самого ректора: он же начнёт выпрашивать повышение жалования! Васил честно опасался, что для этой цели ему придётся поднять налоги. А всем мужчинам, которые не женятся до этого срока, он сочувствовал вдвойне.

За последние три-четыре года ректор и его самого пытался познакомить с какими-то настырными девицами. Правда, кузины ли это ректора, у Амелина так выпытать и не удалось. Но поскольку через какое-то время Бро оповещал Императора, что ему нужно срочно отлучиться со службы, это вполне могли быть они самые. Васил каждый раз хотел спросить, сколько же у ректора сестёр, но всё забывал это сделать. Да и вдруг их так много, что Викантус сам уже не помнит — курьёзно бы вышло, а ректор ему ещё дракона не простил. Хотя большая часть расходов Академии покрывалась из государственной казны Империи, но в общих расходах Академии тогда пришлось ужиматься из-за выплаты компенсации.

А ведь семейка у девушки действительно странноватая.

С виду всё чинно-благородно, но! Как могла карпатка из хорошей купеческой семьи бросить эту самую семью, отказаться от наследства, выйти замуж за какого-то приблудного василийца без роду и племени, а потом сбежать с ним на границу Карпатии с Василикией? И что ещё хуже — на морскую границу Империи по совместительству.

Молодая семья выбрала очень удобное место жительства. Сбежать оттуда можно куда угодно и практически в любой момент. Хотя это были лишь выводы самого Императора. В донесении не указывалось, что семью Нолан кто-либо преследовал или выведывал о них информацию. До сегодняшнего дня.

Немного обжившись в городе, Ноланы купили неплохой участок землицы, выстроили домик. Сначала занимались выращиванием редких растений, дело шло неплохо, но, видимо, недостаточно хорошо для бывшей купеческой дочки. Когда три дочери стали немного подрастать, супруги затеяли строительство таверны — постоялого двора, которых так много в приморских городах.

Дело у них пошло на лад, посетителей было множество. Поэтому две старшие дочери вышли замуж за хороших людей. А для карпата хороший равно состоятельный. Но младшую родители отправили в Академию Магии.

Тем временем постоялый двор постоянно расстраивался и перестраивался и вроде бы все были счастливы.

Только откуда взялись у беглецов деньги на покупку дорогостоящей земли? Вряд ли карпатские родители решили помочь. От родителей-карпат дочь порой лишнего гроша не дождётся. Тем более, если она беглая дочь. Стало быть, капиталец водился у отца Лорелеи. И об этом отце известно слишком мало, чтобы он не казался Императору подозрительной личностью. Поэтому ему потребовалось дополнительная информация. Распоряжения главе императорской тайной разведки были отправлены, осталось лишь дождаться результатов, на получение которых всё равно уйдет какое-то время.

Копия личного дела студента радовала Васила ещё меньше.

Узнать, что девушке всего восемнадцать, даже не девятнадцать, как остальным ученикам третьего курса, с которого её выгнали! Ровно столько же было Алинне, когда внезапно умер Васил VI, и они должны были пожениться. Как выяснилось это слишком мало, чтобы всё понять и простить. Хотя ректор в утешитель… сопроводительном письме от себя решил добавить, что Лорелея довольно успешно подрабатывала продажей зелий, эликсиров и гаданием.

Нужно признать, что в её возрасте Императору не доводилось озадачиваться зарабатыванием себе на жизнь. А Алинне и вовсе не пришлось об этом заботиться. Насколько это меняет человека?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ответственность изменила Васила очень сильно, теперь ему казалось, что между ним нынешним и прошлым — пропасть. Сейчас Император смотрел с усмешкой на восемнадцатилетних мальчишек и… отчётливо понимал, что лет через пятнадцать о себе сегодняшнем будет вспоминать так же.

Его Лорелея, собиравшаяся поступить в Университет ЭкспериМентальной магии очень амбициозная девочка. Но эти амбиции не распространяются ни на роль придворного мага, ни на роль Императрицы. Судя по факультету, на который она собиралась поступать. Кажется, он был неправ, полагая, что выйти замуж — мечта любой женщины. Нет, выйти замуж, разумеется, отличная мечта для любой женщины. Только не все так думают в восемнадцать. И с этим придётся считаться. Сможет ли он стать для неё интереснее, чем магия?

Идея с приворотным зельем казалась Императору всё более удачной. Ведь сильная любовь, несомненно, привяжет девушку к нему. Жаль, что настоящая любовь заканчивается, а магическая легко продляется новой дозой влюбительного.

Правда, с точки зрения восемнадцатилетней девушки этот план наверняка выглядит… подло! А с точки зрения тридцатитрёхлетнего Император — подло, эгоистично и… до противного здраво.

А ведь помня слепое обожание бывшей невесты… Ну, он тогда точно не думал, что её предстоит с кем-то или с чем-то делить. Он даже не понимал, что обожание будущей жены рано или поздно придётся делить хотя бы с детьми.

Васил грустно усмехнулся. А ведь сейчас ему хотелось надеяться не только, что у девушки найдётся для него место в сердце, но и что ему найдётся место в её жизни. А он прекрасно понимал, что иногда это разные вещи.

Вот вроде бы до появления Лорелеи всё шло хорошо: у Васила был чёткий план на жизнь.

Хотя… у неё до их знакомства тоже был план.

И у его отца, к сожалению, был план.

А теперь… теперь у Васила появилась она и сделала его жизнь чуточку счастливее. Не лучше, не правильнее, не спокойнее, а счастливее.

Или нет, не так? Лея делает самого Васила счастливее, значит, жизнь стала лучше, ведь где-то глубоко внутри появился совершенно спокойный и уютный островок чего-то непривычно тёплого. Значит, её появление в его жизни это правильно?

Император мягко улыбнулся и тут же снова нахмурился.

А для неё? Как нынешняя ситуация выглядит для неё? На этот вопрос самостоятельно ответить он не сможет.

Поток стрёмных для повелителя Василийской империи мыслей прервал громкий и чёткий стук в дверь. Его подчинённые точно знали, что перед смертью не надышишься, поэтому всегда стучали громко. Хотя сам Васил на их месте после недавних событий призадумался бы.

В ответ на позволение войти, в кабинет зашёл высокий, чуть повыше Императора, но более худощавый молодой мужчина истинно василийской наружности. То есть светлокожий, темноволосый и с ярко-зелёными глазами.

В своё время Кифору с его на редкость привлекательной внешностью пришлось пробиваться в ряды дворцовой охраны очень и очень непросто. Выходцу из скромного дворянского, чистокровно василийского рода рьяно желало покровительствовать столько доброжелательно настроенных женщин, благодаря которым он попал в пару неприятных историй, да ещё и не по своей вине, что бедолага стал чураться их всех! Зимние месяцы в относительно спокойной резиденции рода Василийских становились для него лучшим отпуском, даже если охрана огромного летнего столичного дворца больше соответствовала его способностям.

И сейчас Император честно надеялся, что Кифор не слишком сильно расслаблялся в его отсутствие и не прошляпил самое важное. Впрочем, от скуки его начальник дворцовой охраны иногда становился лишь бдительнее.

— Ваше Императорское Величество! — легко поклонился Кифор и внимательно посмотрел на Васила.

Именно Кифор от лица двора пытался поговорить с Василом в первые часы его возвращения, чтобы понять, что стряслось с Императором. И ему же досталось больше всех. Даже больше Виктора. Ситуация отчасти прояснилась, но начальник охраны всё ещё был настороже — кому как ни ему известно, что некоторые заклинания имеют отложенный срок действия или последствия, которые выявляются уже после снятия чар. И сейчас сдержанный, рассудительный василиец находился в тяжёлой внутренней панике.