Уговор света и тьмы (СИ) - Весна Дарья

Где с тех пор сгинул бродяга Эдолеар не ведомо никому, а Эдо… уже давно понял, что деда нет в живых, прибрала его Тьма. Эдо невольно поднёс руку к своим солнечно-светлым волосам, но дотронуться так и не решился. Он открыл кран и решительно подставил ладони ледяной воде, ни капли её не грея.

Когда неприятные воспоминания растаяли, Эдолиэль согрел руки простеньким бытовым заклинанием. Эльфы часто считали ниже своего достоинства использовать подобные приёмы, но живя вдали от родного леса, не так просто чувствовать себя единым целым с природой. И то, что естественно в лесу, вроде холода и жара, воспринимается здесь иначе. В лесу он бы даже не заметил насколько замёрзли руки.

На мгновение Эдолиэлю захотелось снова ощутить шорох золотых, уже опавших, но вечно неувядающих листьев под босыми ногами. Неужели он начинает скучать по родине и слышать её зов? Не значит ли это, что его время в людских землях подходит к концу?

Эльф попробовал прислушаться к тонкому зову. Но он ещё не стал настолько ярким, чтобы нужно было всё бросить и лететь туда. Правда, здешние дела пора подводить к концу, чтобы когда придёт время не спешить и не суетиться. Эдолиэль немного грустно улыбнулся.

Шагая по коридору, он присматривался к расставленным по ключевым постам стражникам, пробегающим мимо слугам, стараясь понять, изменилось ли что-нибудь в окружающих людях. Но ни в чьих глазах не заметил ни промелька тьмы. Значит то, что произошло вчера, коснулось лишь одного Васила? А от того, что пыталось подзакусить Леей и вовсе тянет не живой тьмой, а замогильным холодом. Глядя вслед удаляющемуся начальнику стражи, эльф постучал в дверь кабинета Императора.

Стучал он осторожно и негромко: судя по равномерному постукиванию пера по столу, отчетливо слышимому эльфу даже из-за запертой двери, друг находился в глубокой задумчивости. Не хотелось слишком резко отрывать его от тяжёлых мыслей.

— Заходи, — буркнул Император, узнав друга по одному ему известным приметам.

Эдо плавно открыл дверь и непринуждённо просочился в дверной проём.

Если в чём-то и завидовал Император друзьям, то их скорости и ловкости. Зато в силе Васил мог и с Владигардом потягаться.

Эдолиэль когда-то подкалывал, что это Владигард такой слабенький вампир, раз его человек пересилить может, а потом придумал объяснение, что Васил наложил на себя специальное заклинание. Хотя сам эльф и не знал усиливающих чар с таким длительным сроком действия. А когда познакомился с Императором Василикии и Карпатии поближе и выяснил, что тот на редкость честный человек, это объяснение потерялось, а нового так и не нашлось.

Васил бросил на вошедшего эльфа беглый взгляд. Эдолиэль точно так же быстро оценил состояние магического фона вокруг друга.

— Садись, — пригласил Император.

Обычно друзья обходились без настолько банальных слов, но сегодня дело другое — каждый понимал, что разговор будет не столько дружеский, сколько официальный. И оба они чувствовали себя неуютно. То, что строилось годами, исчезло в один миг и от этого разговора зависело, что будет происходить дальше.

— Канцлер, Лорелея? — предложил на выбор Эдолиэль.

— Лорелея, — уверенно выбрал первую тему разговора Васил.

— Значит, канцлер, иначе до него так и не дойдём. Ты его прогнал?

— Ты его не нашёл?

— Нет. Только письмо от него. Причём тебе, — пошуршал бумажкой, вынимаемой из кармана камзола, Эдолиэль.

Секунду Император просто смотрел на протянутое письмо, а потом решительно взял и разорвал конверт. После прочтения, он какое-то время молчаливо глядел на текст, а потом тепло улыбнулся.

Он улыбнулся и Эдолиэль понял: канцлер снова смог сказать нечто такое, что осветило сердце сурового Императора.

— Что он написал? — спросил Эдо, как можно непринуждённее откидываясь на спинку кресла, якобы приготовившись слушать.

Васил молча протянул ему письмо. Эдолиэль мгновенно собрался, отлип от спинки и ухватил идеально белый лист.

«Я буду по тебе скучать».

Одна строчка.

Эдолиэль поморщился и потёр лоб с таким выражением лица, словно мучился головной болью. Даже если эльфы никогда ею не страдают.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Однажды мы говорили с ним — останется ли он навсегда или уйдёт, когда пожелает того. Виктор сказал, что уйдёт, когда придёт срок.

— Но прогнал его ты, — уточнил эльф.

— Но прогнал его я.

— И каким же образом ты до этого додумался, друг? — насторожено улыбнулся Эдо.

— Печати Зла, — прямо посмотрел на него Император.

— Чьи печати? — уточнил эльф.

— Печати — Зла, — пояснил Васил.

— Васил, ты же понимаешь… — протянул эльф.

— Да. Но это и есть ответ. Просто ты приехал в Василиру после того, как Зло отсюда смоталось. А до этого очень успешно старалось меня развратить, — поведал другу Император.

— Так что, придворный маг, проклявший эту должность, всё-таки существовал?

Император поморщился. Сам он не чувствовал, что исчезнувший однажды отец, якобы служивший при дворе придворным магом эту должность проклял. Просто так получалось. Почему? А кто его знает — то ли действительно папочка старался лишних людей отсюда отвадить, то ли ещё кто. Например, ректор Бро так мстил. А то и вовсе не та загогулина, чтобы виноватых искать. Судьба и не такие номера откалывает.

— Точно не знаю, врать не буду, проклял он эту должность или нет, но… — поморщился Васил.

— Судя по тому, что Тана рассказывала — это был не человек, а исчадие Ада, — признался Эдо в тайном шпионаже.

— Хуже — его хозяин.

Эльф на мгновение завис, не переваривая полученную информацию.

— Э-э-э… Сам? — Эдолиэль нервно сглотнул.

В таком свете игры сегодняшнего дня придётся считать ещё опаснее, чем он мог вообразить. Эльф-то рассчитывал обнаружить всего лишь невероятно сильного тёмного мага.

— Сам, — настала очередь Васила рукоприкладствовать к больной головушке.

— Не может быть. Я никогда… — разволновался Эдо. — Я никогда не слышал, чтобы он сам… Хочешь сказать, он лично заявился не в самое большое и значимое государство, и служил придворным магом? Я согласен, василийцы не простые ребята, умные, гордые и воинственные, их есть чем прельстить. Но именно поэтому переманить их на свою сторону сложновато. Я знаю, я заглядывал в ваши души, чтобы понять вас.

— Даже в мою? — склонил голову Император, пряча глаза.

— Ты — мой лучший друг. Я никогда бы не стал этого делать без особой причины, — уверенно ответил Эдолиэль. — И… мне не нужно лезть к тебе в душу. Потому что я тебе верю.

— Говорят, чужая душа — потёмки, — с сомнение пробормотал Васил.

— Только не для эльфа! Для нас чужая душа — это свет. И чем он ярче, тем проще стать эльфу другом.

Император невесело усмехнулся.

— Так ты хочешь узнать, что он забыл здесь, в Василийской империи? — поинтересовался Васил.

— Да. Я понял бы, что он забыл в Зилене, Нарисе или у восточных кочевников — своих последователей забыл, но что он мог потерять в Василикии?

— Своего сына, — поднял Император на эльфа свои вмиг потемневшие глаза.

Глаза Эдо недоверчиво сузились, на ясном лбу появилась глубокая складка. Он медленно покачал головой, отрицая сказанное.

— Не может быть! Он обманул тебя. Обманул, чтобы управлять тобой, чтобы смутить твой разум и заставить страдать.

— Эдо, скажи честно, есть ли во мне что-нибудь от Ниикола? — Васил перестал именовать Васила VI отцом после его смерти.

Ещё до того, как явился Он.

— А кто сказал, что в тебе есть что-нибудь от Него? — взорвался эльф. — Никто не ведает его настоящего лица! Никто! Всё — ложь, обман, морок!

— Ну у него длинная чёрная коса, чёрные глаза, рот и подбородок, как у меня, мои скулы, фигура. А, нет! У меня его рот, скулы, подбородок и фигура, — усмехнулся Васил неизбежности.

— Да как такое получиться-то могло? — психовал обычно спокойный и весёлый эльф.

— Просто: она попросила, он ответил. И запросил свою цену.

— И велика ли цена? — брезгливо бросил эльф.