Обыкновенные неприятности - Евгений Кукаркин

- Как тебя звать? - тихо спрашиваю соседку.

- Света.

- А меня Коля. Как ты здесь очутилась?

- Мы переехали в поселок. Папу направили сюда.

- Николай, - тут я услышал голос учительницы. - Я рада тебя видеть, но не мог бы ты потише, мешаешь мне вести урок.

Света оказалась нормальной девчонкой, без выпендрежа и зазнайства. Правда, почти все парни ухлестывали за ней, писали ей записочки, приставали на перемене, но она всех умело ставила на место. Однажды, после последнего урока, девочка предложила мне пойти к ней домой.

- У меня дома такая коллекция марок, закачаешься, - хвастала она.

- Ладно, пошли посмотрим.

Под завистливые взгляды ребят, мы вышли из школы.

Переехала семья Светы в дом деда Филиппа, того самого, что умер в больнице. Я вхожу в сени и не узнаю их. Здесь провели основательный ремонт, зашив стены вагонкой и выкрасив лаком. Гостиную тоже не узнать, стены ровные, покрытые обоями. Но больше всего меня потряс вид черного пианино, стоящего у окна.

- Что это? Кто на нем играет?

- Мама и я.

- Сыграй что-нибудь.

Она заколебалась.

- Дома мама...

- Ну и что?

- Сейчас придираться будет, там не так взяла, здесь не ту клавишу надавила.

- Ну сыграй..

Светка колеблется, но все же садится за пианино и открывает крышку.

- Что ты хочешь послушать?

- Чего-нибудь.

Она взяла несколько пассажей и заиграла детскую песенку про бегущих пешеходов по луже. Вдруг музыка остановилась.

- А ты сам то петь умеешь? - спрашивает она меня.

- Нет, но знаешь, - я заколебался, - давай попробуем, я слушал радио и запомнил несколько песен. Ты только не смейся надо мной, если что не так...

- Хорошо, что сыграть?

- Санта Лючие можешь?

Она уважительно посмотрела на меня.

- Я ее ни разу не играла. Сейчас попробуем.

Пошли первые аккорды и тут я почувствовал волнение, по радио ее все время гнали на непонятном мне языке, зато я запомнил эти звуки почти наизусть. И вот осторожно начал...

Первые звуки были дребезжащие робкие, потом, несмотря на медлительность Светы я потянул уверенней и ровнее. Светка играет и разинув рот смотрит на меня. Этот взгляд меня смущает и я закрыл глаза, вдруг звук стал четче и пошло, как по радио... Я открываю глаза, рядом со Светкой сидит незнакомая симпатичная женщина и уверенно берет клавиши. Хоть я и не знаю перевода слов, но песня берет меня за душу. Такое ощущение будь-то я попал в другое измерение. Исчезла комната, я один на берегу. Передо мною море, дрожащее на закате огромного красного солнца, вокруг необычное тепло и только где то сзади мягко шелестят кипарисы, вытянувшиеся до неба. Но вот пропадает последний дрожащий звук, он растворяется где то в воздухе и очарование пропадает. Я опять в комнате, женщина задумчиво гладит бортик блестящего пианино, потом оглядывается на меня, спрашивает.

- Ты кто?

- Николай.

- Мама, он в школе сидит за одной партой со мной, - тараторит Светка. Пришел недавно...

- А до этого где учился?

- В этой же школе. Я запоздал на учебу, был в больнице.

- Что у тебя болело?

- Да так... Спина...

Мне очень не хочется говорить, что я и мои друзья подорвались на мине, воруя яблоки в чужом саду. Женщину этот ответ вполне удовлетворил.

- Кто тебя учил?

- Чему? - растерялся я. -В школе все предметы...

- Я не про это. Кто тебя научил петь по-итальянски?

- Никто. Я лежал в больнице, радио слушал, все запомнил, что они там... пели...

- И много ты запомнил таких песен?

- Не знаю, наверно много.

- Хорошо, что еще ты можешь спеть?

- Ну вот эту...

Я запел по памяти какую то песню, про Сорренто. К моему удивлению, женщина подхватила мотив и стала мне подыгрывать. Странно, но мне кажется у меня глюки. Опять я проваливаюсь в жаркий юг и стоя на перроне вокзала, прощаюсь с красивой девушкой. Умоляю ее о чем то, а та улыбается изумительной улыбкой счастливейшей женщины. Когда мы кончили, мама Светы уставилась на клавиши и молчала.

- Ну я пойду, - неуверенно сказал я и посмотрел на Свету.

Та тоже молчала, уставившись на меня огромными глазами так же, как и мать. Отправился к двери, но тут женщина остановила меня.

- Стой. Ты нотную грамоту знаешь?

- Нет.

- Значит все песни запоминаешь?

- Да.

- Ладно, иди.

Так мне марок Светка и не показала. Я поплелся домой, проклятая нога еще к тому же разнылась.

В школе такой же бедлам, как и всегда. Светки нет и я, усевшись за партой, наблюдал, как петушатся двое моих ровесников по классу.

- Я те голову оторву, - шипел первый силач в школе, Шурка Соколов.

- Только попробуй, - гудит молчун Витька Петров, - дотронься.

Ко мне повернулась девочка Аня с передней парты.

- Вишь, что творят?

- Чего это они?

- Светку не поделили?

- Как это? Это что, моя соседка?

- Ну, да. Вчера обещала им обоим свидание вечером и не пришла ни к тому, ни к другому.

Ребята уже начали толкаться и в воздухе запахло крепкими выражениями и дракой, но тут в класс вошла моя соседка. Девочка смело прошла между драчунами и села рядом со мной.

- Привет, Коля.

- Привет.

В классе наступила тишина. Шурка подскочил к нам.

- Свет, куда ты делась?

- Заболела.

- Я так и думал, - прогудел Петров и пошел к своей парте.

- Простудилась что ли? - не унимается Шурка.

- Пусть будет так. Слушай, Шура, у меня сегодня нет настроения говорить. Отвали пока.

Соколов послушно поплелся к своей парте. В конце первого урока, Светка вдруг прошептала мне.

- Ты сегодня не можешь часов в шесть вечера зайти к нам.

- Марки будем смотреть?

- Нет... Там увидишь. Мама очень просила.

- Хорошо.

У дома Светки стоит черная "Волга". Я захожу в комнату и вижу двух незнакомых пожилых людей, одетых, в непривычно для жителей поселка, черные смокинги. Оба сидят на диване и с любопытством смотрят на меня. Светина мама и сама Светка сидят на стульях за столом.

- Можно?

- Заходи, Коля, - кивает головой мать Светы. - Вот о нем я говорила вам, -обращается она к незнакомцам.

- Здравствуйте, - я вошел и робко прижался спиной к дверям.

Незнакомцы в ответ закивали головами.

- Здравствуй.

- Коля, - начала Светина мама, - ты меня извини, но я пригласила сюда своих друзей, чтобы они послушали как ты поешь.

- Но я же...

- Я тебя прошу, спой пожалуйста.

Светка смотрит на меня молящим взглядом.

- Хорошо.

Все оживают.

- Ну что же, время у нас мало, Лидуша, посмотрим, что ты нам за чудо собиралась представить, - говорит самый старший из гостей. - Валерий садись за пианино, подыграй молодому человеку.

Мужчина подходит к пианино, задирает фалды смокинга и удобно усаживается за стул.

- Коля, - говорит мне Лидуша, - подойди сюда, спой нам Санту, как вчера.

Я неуверенно подхожу к пианино и стараюсь не смотреть на людей. Валерий заиграл первые аккорды, я закрыл глаза и запел... Вот оно чудо перевоплощения, я опять в какой-то теплой стране, но здесь не море, а что то похожее на церковь и страдающий бог на кресте, забыл о боли и слушает мягкие звуки плывущие от всего сердца.

Кончилась песня, стало тихо. Я смотрю на них и не понимаю, почему они так озабоченно смотрят на меня.

- А что ты еще можешь? - вдруг тихо спросил старший гость.

- Много чего. Арию Ленского например, потом... Аллелую, еще много арий, только на их языках.

- Он вчера спел мне Вернись в Сорренто, чисто по-итальянски, - говорит Светина мама.

- И от куда вы знаете все эти арии? - не унимается гость.

- Так по радио. Я слушал радио и выучил все песни...

- Я узнала, - говорит Светина мама, - он несколько месяцев лежал в больнице и кроме радио там ничего не слышал.

- Ладно, спойте, молодой человек, песню - Вернись в Сорренто.

Опять заиграл на пианино Валерий и я начал петь... И все же со мной что то не то. С первыми звуками исчезает реальный мир, я где-то там..., в непонятных местах, где все красиво и прекрасно. Здесь все, море, катера, красивые девушки и тоска по настоящей любви. Пропали последние звуки и я просыпаюсь, вижу, что-то не то... опять молчат.

- Я еще могу, вот эту...

Затянул, как мне объяснило радио, отрывок из чего то, композитора со смешной фамилией - Лист. Правда там пел тонкий женский голос, но для меня это не имело значения... Робкий, переливающийся голос вел меня по аллеям парка, желтые листья клена, раскачиваясь, медленно плыли по воздуху, приближаясь к земле и только тоска разрывала сердце, может по любимому человеку, а может от одиночества... Кончил последние аккорды, переливом голоса...

После минутного молчания, Валерий вдруг сказал первую фразу.

- Юрий Иванович, я не нашел ни единой ошибки.

- Не ошибках дело. Здесь какое то колдовство. Я не понимаю, что происходит, но такое ощущение будь-то мы в волшебном замке. Так нормальные люди е поют. - он как то ушел в себя т вдруг обратился к Светиной мама. - Он же даже нотной грамоты не знает. Так, Лидуша?