Рунная магия - Джоанн Харрис

— Твое истинное имя, — уточнила Мэдди и снова нарисовала руны Наудр, Связующую, и Иса, чтобы укрепить лед.

Гоблин извивался, но вырваться не мог.

— Да на кой оно тебе вообще? — поинтересовался он. — И откуда ты, черт побери, столько об этом знаешь?

— Ну же, говори, — потребовала Мэдди.

— Ты никогда не сможешь произнести его, — юлил гоблин.

— Все равно скажи.

— Не скажу! Отпусти меня!

— Отпущу, — пообещала Мэдди, — как только ты мне его скажешь. А не то открою дверь погреба, и пусть солнце вершит свое черное дело.

Гоблин побледнел, ведь солнечный свет смертелен для доброго народца.

— Неужели вы это сделаете, госпожа? — заскулил он.

— Следи за мной, — ответила Мэдди, встала и направилась к люку (в тот момент закрытому), через который доставляли бочки с элем.

— Не надо! — заверещал гоблин.

— Имя, — настойчиво повторила она, положив руку на задвижку.

Гоблин забился еще сильнее, но руны Мэдди по-прежнему крепко держали его.

— Он тебя достанет! — визжал гоблин. — Капитан тебя достанет, и тогда ты пожалеешь!

— Последний шанс, — сообщила Мэдди и потянула задвижку.

Тонкий солнечный лучик упал на пол погреба всего в нескольких дюймах от лапы гоблина.

— Закрой, закрой! — завопил он.

Мэдди терпеливо ждала.

— Ну ладно! Ладно! Мое имя… — Гоблин протараторил что-то на своем языке, так быстро, словно насыпал в тыкву камешков и потряс. — А теперь закрой, закрой! — крикнул он и извернулся, чтобы оказаться как можно дальше от конца луча.

Мэдди захлопнула люк, и гоблин вздохнул с облегчением.

— Какая мерзость, — произнес он. — Такая хорошая девочка не должна вести себя так мерзко. — Он с укором смотрел на Мэдди. — Кстати, а зачем тебе мое имя?

Но Мэдди пыталась вспомнить слово, которое выпалил гоблин.

Сморкаться? Нет, не то.

Сна-ракки? Нет, и это тоже не то.

Сма-рики? Она нахмурилась в поисках верной интонации, зная, что гоблин постарается отвлечь ее, зная, что заговор не сработает, если она не сможет произнести имя точно.

— Сма…

— Зови меня Смачкин, зови меня Смажа, — принялся болтать гоблин, стараясь перебить заговор Мэдди своим. — Зови меня Скорпик, Склизик и Слизень. Зови меня Скользик, зови меня Скоро…

— Тихо! — прикрикнула Мэдди.

Слово вертелось на кончике ее языка.

— Ну так скажи его.

— Скажу.

Если бы только существо перестало болтать…

— Забыла! — В голосе гоблина звенел триумф. — Забыла, забыла, забыла!

Мэдди чувствовала, что теряет концентрацию. Слишком много приходилось делать одновременно; она не могла надеяться удержать гоблина в повиновении и вспомнить заговор, который подчинит его ее воле. Наудр и Иса вот-вот падут. Гоблин почти вытащил одну ногу и, злобно хлопая глазами, старался освободить и другую.

Сейчас или никогда. Забросив руны, Мэдди обратила всю волю на то, чтобы произнести истинное имя существа.

— Сма-ракки…

Это казалось верным — быстрым и взрывным.

Но как только девочка открыла рот, гоблин вылетел из угла, точно пробка из бутылки, и не успела она договорить, как он наполовину зарылся в стену погреба, копая так, словно от этого зависела его жизнь.

Если бы Мэдди сейчас остановилась и подумала, она бы просто приказала гоблину замереть. Если она произнесла имя верно, ему пришлось бы подчиниться и она не спеша допросила бы его. Но Мэдди не остановилась подумать. Она увидела, как пятки гоблина исчезают в земле, и в тот же миг выкрикнула слова — даже не заговор, — изо всех сил посылая в узкий лаз Турис, руну Тора.

Вышло похоже на фейерверк. Руна хлопнулась на кирпичный пол, подняв облако искр и небольшой, но едкий дымок.

Секунду или две ничего не происходило. Затем под ногами Мэдди раздался низкий рокот, и из норы понеслись брань, удары и рыхлая земля, словно кто-то внутри налетел на внезапную преграду.

Мэдди встала на колени и полезла в нору. Она слышала, как гоблин ругается, слишком далеко, чтобы достать, а теперь добавился еще и новый звук, какое-то скольжение, скрипение, шуршание, которое Мэдди почти узнала…

Гоблин заговорил тихо, но упрямо:

— Ну вот, любуйся теперь, чего наделала. Гог и Магог, выпустите меня!

Опять отчаянно полетела земля. Существо, пятясь, поспешно выбралось из норы и упало, споткнувшись о груду пустых бочек, которые раскатились с грохотом, способным поднять Семерых Спящих из их постелей.

— Что случилось? — спросила Мэдди.

Но прежде чем гоблин сумел ответить, кто-то выскочил из норы в стене. Несколько кого-то… нет, дюжины… нет, сотни жирных, коричневых, шустрых кого-то, лезущих из норы, точно…

— Крысы! — заорала Мэдди, подбирая юбку повыше.

Гоблин презрительно посмотрел на нее.

— А чего ты ждала? — сказал он, — Примени такие чары в Подземном мире, и не успеешь оглянуться, как окажешься по колено в воде и паразитах.

Мэдди испуганно глазела на нору. Она всего лишь хотела вернуть гоблина, но крик и поспешно брошенная руна, несомненно, призвали все, до чего она смогла дотянуться. Теперь не только крысы, но и жуки, пауки, мокрицы, многоножки, вертячки, уховертки и личинки жуткой струей били из норы вместе с мощным потоком сточной воды (возможно, из сломанной трубы), и все это единым кишащим варевом с ужасающей скоростью текло и извивалось из лаза по полу.

А затем, как раз когда девочка уверилась, что хуже и быть не может, наверху лестницы раздался скрип двери и до Мэдди донесся высокий и немного гнусавый голос из кухни:

— Эй, мадам! Ты там все утро собираешься торчать или как?

— О боги! Миссис Скаттергуд!

Гоблин весело подмигнул Мэдди.

— Ты меня слышала? — спросила миссис Скаттергуд. — Тут неплохо бы кастрюли помыть, или, по-твоему, это я должна возиться с ними?

— Минуточку! — поспешно крикнула Мэдди, пятясь к лестнице. — Вот только… разберусь тут кое с чем!

— Нет уж, сперва закончи работу здесь, — возразила миссис Скаттергуд. — Немедленно поднимись и вымой кастрюли. И если тот никчемный одноглазый прохвост снова заявится, скажи, что я велела ему убираться!

Сердце Мэдди забилось быстрее. «Тот никчемный одноглазый прохвост» — значит, ее старый друг вернулся после более чем года странствий, и никакое количество крыс и тараканов — или даже гоблинов — не удержит ее от того, чтобы повидаться с ним.

— Он был здесь? — поинтересовалась Мэдди, взбегая по лестнице. — Одноглазый был здесь?

Она, задыхаясь, выскочила на кухню.

— Ага. — Миссис Скаттергуд протянула ей чайное полотенце. — Хотя понятия не имею, с чего ты выглядишь такой довольной. Я-то думала, что ты из всех…

Она замолчала и задрала голову, прислушиваясь.

— Что это за шум? — резко произнесла она.

Мэдди закрыла дверь погреба.

— Ничего, миссис Скаттергуд.

Хозяйка подозрительно посмотрела на девочку.

— А как поживают крысы? — спросила она. — На этот раз ты с ними разделалась?

— Мне надо его увидеть, — сообщила Мэдди.

— Кого? Одноглазого прохвоста?

— Пожалуйста, — умоляюще протянула Мэдди. — Я ненадолго.

Миссис Скаттергуд поджала губы.

— Не за мои деньги, нет уж, — отрезала она. — Я плачу тебе хорошие деньги не за то, чтобы ты болталась с ворами и попрошайками…

— Одноглазый не вор, — возразила Мэдди.

— А ну-ка прекрати задаваться, мадам! — возмутилась миссис Скаттергуд. — Законы знают, что ты ничего не можешь с собой поделать, но ты хотя бы попытайся. Хотя бы ради отца и памяти своей святой матушки. — Она перевела дыхание быстрее чем за секунду. — И убери это выражение с лица. Можно подумать, ты гордишься тем, что…

И тут миссис Скаттергуд замолчала, открыв рот, потому что из-за двери погреба донесся какой-то шум. Это был довольно странный, поспешно удаляющийся звук, перемежаемый время от времени глухими ударами. Миссис Скаттергуд стало очень не по себе — словно в погребе могло что-то быть, кроме бочек с элем. И что это за отдаленные шлепки, как при стирке на реке?

— О Законы, что ты натворила?

Миссис Скаттергуд направилась к двери погреба.

Мэдди встала перед ней и одной рукой начертила Наудр на засове.

— Не надо туда ходить, я вас очень прошу, — взмолилась она.

Миссис Скаттергуд дернула засов, но рунный знак крепко держал его. Она обернулась и уставилась на Мэдди, обнажив, как хорек, злобные зубки.

— Ты немедленно откроешь мне дверь, — приказала она.

— Вы совсем, совсем не хотите, чтобы я ее открыла.

— Ты откроешь мне дверь, Мэдди Смит, если желаешь себе добра.

Мэдди еще раз попыталась возразить, но миссис Скаттергуд было не удержать.