Дрозд и малиновка - Красовская Марианна

И, разумеется, кровь фэйри была во многих ильхонских детях. Чаще всего это было даже на пользу, даровало таланты и удивительную красоту, но бывали и сложности. Сложности были теперь моей работой.

Новенькая девочка… как ее там… Лейзи, да, была вовсе не проблемной. И даже не уродиной. Обычная совершенно ильхонка: невысокая, хрупкая, черноволосая, смуглая и с узкими глазами. Гармоничные черты лица, высокий упрямый лоб, нежный рисунок рта. Пожалуй, если бы не ее хромота, она выросла бы красавицей, но в Ильхонне слишком много идеальных людей с кровью фэйри, чтобы они относились снисходительно к чужим недостаткам. Нет, людей горбатых, косых, кривых (такие тоже были), да даже со сломанным носом или без зубов просто прятали с глаз. В дальние комнаты, в закрытые сады, в свинарники и конюшни.

Помню, каким для меня было шоком осознать, что в Ильхонне все вокруг — прекрасны.

Даже тот кинь (которого я ошибочно называла городовым, прибавляя к слову «город» личностный суффикс), был прекрасно сложен и на лицо вполне приятен. Жаль только, что характер у него был гораздо хуже внешности.

Вот если бы в Ранолевсе городовой обнаружил плачущую на площади иностранку, вполне молодую и привлекательную, что бы он сделал? Грудь колесом, усы залихватски подкручены, иностранка утешена, мальчишки экстренно найдены (плох тот городовой, который не знает, кто безобразит на вверенной ему территории, к тому же кому и в самом деле нужно мое белье? Ладно бы новое и дорогое, так ведь уже штопанное), девушка рукоплещет, театр ставит про умного городового пьесу, зрители сморкаются в платки, свадьба, дети и внуки…

Но ильхонский кинь меня просто высмеял, обозвал глупой гюйдо и практически силой (я порывалась опросить каждого мальчишку, которого встречала) отвёл в посольство Ранолевса, где потребовал разыскать Ивгена. Да, мне пришлось рассказать, зачем я вообще приехала в Ильхонн.

К чести моего жениха, он даже особо не ругался. Просто закатил глаза, вручил мне белоснежный платок — я снова разревелась, измученная, напуганная и уставшая — усадил меня в кресло и пообещал все решить. И решил. Где-то через час совместными усилиями посольства мне нашли жилье — каморку под самой крышей без кухни и уборной, но зато в хорошем районе. Ивген накормил меня острым жареным рисом и уложил спать, выдав пару своих рубах, пообещав все проблемы решить утром.

Но наутро я проснулась рано, умылась в тазу, с брезгливостью поискала, куда вылить содержимое ночной вазы (в Ранолевсе уже даже в бедных кварталах есть нормальные уборные с унитазом), не нашла. Оставила в комнате. В самом деле, не в окно же выливать? К счастью, потом мне показали, где находится задвижка, за которой скрывается канализационная труба, и я не успела окончательно разочароваться в благословенном Ильхонне. Все же мне здесь не грозило оказаться по душам из помоев, проходя слишком близко к чужим окнам.

В тот воистину чудесный день я умылась, надела ту самую тёплую двойную юбку, тяжелые зимние ботинки и шляпку (камзол оставила дома), пересчитала имеющуюся наличность, часть которой я предусмотрительно поменяла на ильхонские рюпы ещё в банке Ранолевса, и смело вышла навстречу приключениям. Сама. Одна.

Тогда я ещё не знала, что женщине, тем более, иностранке, лучше в одиночестве не гулять, это считается просто неприличным. От домогательств и скабрезных намеков меня спасла, кажется, только шляпка и ярко-рыжие волосы, которые были здесь такой диковинкой, что люди только глазели, но подойти боялись, принимая меня за фэйри. На углу у чумазого (и весьма хорошенького) мальчишки я купила за медный рюп газету с объявлениями, за два рюпа — кулёк мелкой жареной рыбёшки и полусырой хлебец у уличного торговца едой и, гордясь собой, вернулась в свою каморку, где с аппетитом позавтракала и принялась искать работу.

Первое же объявление гласило: «В частную школу леи Ши требуется помощница учителя. Проживание, питание за счёт школы, оплата договорная. Обращаться…» Как раз то, что мне нужно. Какая удача!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Не счесть, сколько раз я благодарила судьбу за то короткое объявление и за своё упрямство, позволившее мне отстоять право на самостоятельный труд! Появившийся ближе к полудню Ивген был категорически против того, чтобы я где-то работала, тем более, как он увидел по адресу, в дальнем пригороде. Он на полном серьезе собирался меня содержать! Кстати, вещи мои он принёс с собой, все, кроме книг, саквояжа и летних туфель. Видимо, их уже успели сбыть, а на одежду покупателей не нашлось, потому что я несколько фигуристее местных дам.

Странно, что Ивген ещё не понял, какая я могу быть настырная — это после того, как я бросила все в Ранолевсе и приехала в Ильхонн! В конце концов он сдался и отвёз меня в школу леи Ши, в весьма живописный домик с закрытым садом в хорошем спокойном районе. Да, от посольства очень далеко, но уж точно не три недели на корабле. Лея Ши оказалась крошечной пожилой ильхонкой. Вначале я ей не понравилась: рослая, толстая (по ее меркам, конечно), рыжая, но услышав мой отличный ильхонский и взглянув на рекомендательные письма (на них покупателя, к счастью, тоже не нашлось) она сменила гнев на милость и предложила попробовать. Меня приняли на работу на пару недель. Бесплатно, разумеется, за кров и еду. Я осмотрела предложенную комнату, обнаружила в доме приличную уборную и просторную кухню, прогулялась по великолепному саду и согласилась. Я была совершенно уверена, что справлюсь с работой, а лея Ши мне понравилась. Как ни странно, она понравилась и Ивгену, и он отправился на службу, пообещав привезти мои скудные вещи в ближайшее время.

С уродливой Гойренн я познакомилась в тот же день.

Строго говоря, она не была совсем уж ужасна. Просто ребёнку не повезло с чертами лица. Маленькие припухшие глазки, крупный нос, большой рот и упрямый подбородок делали ее похожей на грустную собачонку. Но проблема была даже не в этом. Как сказала лея Ши, девочка была неисправимой, просто ужасной лгуньей.

Помимо Гойренн, в школе жили ещё пять девочек: оборотница Майло, очень подвижная и крикливая малютка Ди, «пустышка» Вейко и близняшки Райраки и Айсай.

Матушка Ши принялась спрашивать, что я умею. При словах «арифметика» и «география» она поскучнела, на предложение научить девочек эльзанскому и ранолевскому языку замахала крошечными ручками, и только слово «гимнастика» ей понравилось. Итак, решили, что я буду вести уроки гимнастики, читать девушкам указанные матушкой книги и следить за чистоплотностью воспитанниц, а сама лея Ши будет учить их каллиграфии, манерам и танцам.

Все обязанности по дому (стирка, уборка, готовка) выполняли сами воспитанницы, поэтому нужды в других людях здесь больше не было.

4. Дивный Сад

Сейчас все по-другому. В школе нашей тридцать воспитанниц (теперь — тридцать одна), живут они в комнатах по два-три человека, только моя дочь живет со мной. Подъем в шесть утра, после этого — утренняя гимнастика, умывание и прочие процедуры ухода за собой. Некоторые девочки протирают лицо льдом, чтобы выглядеть свежее и румянее, некоторые успевают сделать маски и даже иногда массаж. В семь утра завтрак, довольно скромный, но вкусный. Его всегда готовит матушка Ши. Иногда это хлеб с маслом и вареньем, иногда яйца, иногда тонкие пресные лепешки с разнообразной начинкой). Потом — общие занятия.

После обеда (который тоже готовит матушка Ши, или я, или кто-то из свободных учителей) у девушек занятия индивидуальные. Некоторые танцуют, некоторые рисуют, а кто-то готовит ужин или моет полы — в наказание за дурные поступки или просто по расписанию.

Учатся всякому: и арифметике, и географии, и иностранным языкам. Есть даже свой учитель боевых искусств, сухонький ильхонец лет ста на вид. Но видели бы вы, как высоко он прыгает и как ловко бьет ногами по мешку с песком! Он занимается со всеми сразу — девушка в нынешнем мире должна уметь себя защищать, ведь замуж выйдет далеко не каждая. И отдельно тренирует трёх полу-оборотниц и моего приемного сына Тайхана. Тот — чистый оборотень. Единственный мальчик в нашем цветнике. Совсем скоро ему исполнится двадцать, и он покинет эту тихую обитель. Я жду этого момента с тоской и нетерпением. Крови мне этот волчонок попортил немало, причём во всех смыслах. В детстве он постоянно кусался. Зато сейчас это высокий и обаятельный юноша, всегда готовый помочь по хозяйству. Однако при всей своей улыбчивости, Тайхан очень скрытный, я до сих пор не знаю, какие у него планы на взрослую жизнь: или он будет искать своих настоящих родителей, или отправиться в путешествие, или вовсе подастся в императорскую стражу. В любом случае, он покинет Дивный Сад и перестанет будоражить воображение наших воспитанниц, большая часть которых в него, конечно, влюблены. Счастье ещё, что он чистокровный оборотень и пару выбирает раз в жизни. Мы же — его стая, а отношений внутри стаи оборотни не заводят. Наверное. Я на это надеюсь. С этим засранцем ни в чем нельзя быть уверенной. Впрочем, от ильхонок никто не требует телесной невинности, более того, она даже осуждается, ведь она привлекает многих фэйри. Единственное исключение — девушки, которые планируют карьеру кайто, то есть куртизанки. К счастью, такая в Дивном Саде только одна: моя дочь.