Час дракона - Роберт Говард

Ксальтотун опустил свою голову и уставился в пол, как бы пытаясь углубиться взглядом в ушедшие столетия. Львиная грива его колыхнулась:

— Три тысячи лет! — пробормотал он. — Господи!.. Расскажите мне, что произошло на свете за это время.

— Варвары, разорившие Ахерон, основали новые королевства, — начал свой рассказ Ораст. — На том месте, где когда-то была империя, появились государства Аквилония, Немедия и Аргос, названные так от племен, которые дали им начало. Старые королевства — Офир, Коринфия и Коф, ранее подчинявшиеся Ахерону, после гибели империи получили независимость.

— А что сейчас с народом Ахерона? — поинтересовался Ксальтотун. — Когда я бежал в Стигию, Пифон лежал в развалинах, а все большие города Ахерона с их пурпурными башнями заливали потоки крови, и там властвовали варвары…

— Несколько сотен лет назад еще были некоторые горские народы, которые хвалились своим происхождением от жителей Ахерона, — ответил ему Ораст. — Но наши полудикие предки стерли их с лица Земли. Слишком многое им пришлось вытерпеть от властителей Ахерона.

Жестокая мрачная улыбка искривила губы воскрешенного.

— О, да! Немало этих варваров, — как мужчин, так и женщин, прошли через вот эти самые руки на жертвенных алтарях. Я сам видел, как на главной площади Пифона из их голов складывали целые пирамиды, когда короли возвращались из походов на запад, везя добычу и обнаженных пленников.

— Да… Но потом их мечи отпраздновали победу и день расплаты, после чего Ахерон перестал существовать, а Пифон с пурпурными башенками стал легендой давно минувших лет. На руинах некогда могучей империи выросли и окрепли молодые королевства. Мы воскресили тебя, чтобы ты помог нам овладеть ими. Пускай они и не такие большие, сильные и богатые, как древний Ахерон, но достаточно хорошо вооруженные, чтобы их просто так одолеть. Смотри! — и Ораст развернул перед гостем карту, искусно вычерченную на ткани.

Ксальтотун быстро окинул ее взглядом и ошеломленно покачал головой:

— Очертания стран изменились. Все кажется знакомым, но искаженным, как в фантастическом сне…

— Смотри! — повторил Ораст, водя по карте пальцем. — Это Бельверус, столица Немедии, где мы сейчас находимся. А вот границы немедийских земель — на юге и юго-востоке лежат Офир и Коринфия, на востоке— Бритуния, а на западе— Аквилония.

— Это карта мира, которого я не знаю, — тихо произнес Ксальтотун, но Ораст не заметил жесткого огня ненависти, запылавшего в его темных глазах.

— Это карта мира, который ты поможешь нам изменить! — твердо сказал бывший жрец. — Сначала нужно посадить Тараска на трон Немедии. Но сделать это необходимо бескровно, причем таким способом, чтобы не навлечь на него подозрений. Ни к чему, чтобы страну разрывала на части гражданская война, — эти силы понадобятся для войны против Аквилонии. Вот если бы король Нимед с сыновьями умерли естественной смертью, например, от какой-нибудь болезни, Тараск мирно и спокойно взошел бы на трон, как ближайший наследник.

Ксальтотун молча кивнул, и Ораст продолжил:

— Второе задание более трудное. Для того, чтобы трон Аквилонии занял Валерий, войны не избежать. А это значит, что наше королевство столкнется с сильным противником. Это упорный и воинственный народ, чья твердость закалялась в схватках и войнах с племенами пиктов, воинами Зингары и Киммерии. Уже пять сотен лет Аквилония и Немедия находятся в состоянии войны, но последнее слово всегда оставалось за армией Аквилонии.

Их правитель — лучший боец среди воинов западных земель. Он иноземный авантюрист, захвативший корону путем победы в гражданской войне. Он сверг власть короля Нумедидеса и сам воцарился на его троне. Зовут этого проходимца Конан, и нет пока человека, который справился бы с ним в открытом бою.

Настоящим же, законным наследником трона является Валерий. Он был изгнан из своей страны как родственник Нумедидеса и уже много лет провел за пределами отечества. Однако в жилах его течет кровь давней королевской династии, и многие бароны Аквилонии тайно желали бы падения Конана, у которого в крови не то что королевского, — благородного-то ничего нет. Но простонародье относится к нему лояльно, так же, как и дворянство отдаленных провинций. Если, однако же, его армия будет разбита в бою и, — все может случиться, — сам Конан в том же бою погибнет, взойти на трон Валерию будет несложно. Со смертью Конана перестанет существовать еще один центр враждебной нам власти.

— Хотел бы я посмотреть на этого короля, — задумался Ксальтотун, поглядывая на серебряную настольную лампу, стоявшую в одной из ниш стены. Абажур лампы не давал отражения, но по выражению лица чародея Ораст догадался, чего тот хочет.

Ораст почтительно склонил голову, словно хороший подмастерье, без слов уловивший пожелание настоящего мастера, и произнес:

— Я постараюсь тебе его показать!

Он сел перед абажуром на мягкий стул и уперся в матовую поверхность гипнотизирующим взглядом. И вдруг из бледной глубины металла начали подниматься вереницы размазанных теней. Выглядело это страшновато, но присутствующие поняли, что их глазам является видимое в образах отображение мыслей самого Ораста, — в этом проявлялась его магическая сила. Неожиданно туман рассеялся и изображение приобрело удивительную четкость — все увидели рослого, широкого в плечах мужчину с сильной грудью, грубой жилистой шеей и мускулистыми конечностями. Он был одет в шелк и бархат, его богатый кафтан украшали золотые львы Аквилонии, а на ровно расчесанных черных блестящих волосах его блестела корона. Обоюдоострый меч на боку явно заменял собой все регалии. Под его низким, широким лбом каким-то внутренним огнем горели вулканические глаза. Светлое, исполосованное шрамами лицо было лицом воина, и даже шелк не мог скрыть заметной твердости тела.

— Этот человек родился не на хайборийском нагорье, — удивился Ксальтотун.

— Нет, он из Киммерии, выходец одного из диких племен, что населяют серые горные склоны Севера.

— Мы воевали с его предками, — буркнул Ксальтотун, — но, к сожалению, не успели их уничтожить…

— Варвары Киммерии всегда были грозой для жителей юга, — произнес Ораст. — Он достойный сын этой дикой расы, и я слышал рассказы, что никто не в силах ему противостоять в бою.

Ксальтотун ничего не ответил, как завороженный глядя в горсть живого огня, что мерцал в его ладони…

В ночи длинно и пронзительно завыл пес…

Глава II

«Порыв Черного ветра»

Год Дракона начался с дыма войн, болезней и народных волнений. Черный мор свирепствовал на улицах Бельверуса, поражая и купца в его товарной лавке, и невольника в сарае, и рыцаря в застолье. Он орудовал, словно банда коновалов. Поговаривали, что это божья кара за грешные мысли и развращенность. Он был быстр и смертоносен, как укус змеи — кожа заболевшего краснела, потом чернела, пару минут несчастный бился на земле в агонии, и после этого смерть окончательно вырывала душу из гниющего тела, оставляя резко бьющий в ноздри запах разложения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});