Мареси - Мария Турчанинофф

нас было две. Дверь лачуги и дверь сарая. Обе были сделаны из досок и висели на кожаных петлях, сделанных отцом. Дверь лачуги отец закрывал по ночам изнутри на большой засов. Дверь сарая можно было закрыть изнутри на крючок, который мой брат Акиос часто пытался открыть снаружи щепкой, в то время как моя сестра Нараэс кричала ему изнутри, чтобы он оставил нас в покое.

Я повела Яй по коридору в Доме Неофиток.

– Сами мы зерновые не выращиваем, остров для этого слишком гористый. Все, что нужно, мы покупаем на материке. Но у нас есть несколько огородов и оливковая роща, а сестры в Уединенном храме выращивают виноград и делают вино. Мы пьем его несколько раз в году, во время праздников и ритуалов.

Мы вышли наружу, где светило теплое вечернее солнце, и я опустила на глаза платок. Сестре Лоэни не нравится, когда я так делаю, она говорит, что это некрасиво, но мне неприятно, когда солнце светит в глаза.

– Никакая защита нам не нужна. Мало кто доходит на корабле до столь отдаленного места. Разве ты не заметила, какая отвесная скала защищает Аббатство и какая высокая стена? Ворот только двое. Те, через которые ты вошла, закрываются тяжелой дверью с засовом. Вторые называются Козья калитка, она в каменной стене и ведет в сторону горы.

Я указала пальцем.

– Они выходят на узкую тропку, по которой мы водим овец на пастбища. Тропинка ведет к Уединенному храму и Белой Госпоже, там же и наши огороды. Тому, кто не знает о ней, трудно отыскать ее со стороны горы. Да и давно уже пираты не нападали на Аббатство. Это происходило только в первые годы после того, как сюда приехали Сестры-основательницы. Потому они и воздвигли стену. На острове нет другой застройки, кроме Аббатства. Нам не от кого защищаться.

Указательным пальцем правой руки я начертила круг на левой ладони, чтобы отогнать зло.

– Мы все служительницы Праматери, – продолжала я. – Она защитит нас, если это потребуется.

Во внутреннем дворе было пусто. Должно быть, все уже зашли в Дом Очага. Так случается всегда, когда распространяются слухи, что нам дадут свежую рыбу. До того как попасть сюда, я лишь несколько раз ела вяленую рыбу – она была почти безвкусная. Но сестра Эрс кладет в еду, которую готовят в Доме Очага, разнообразные травы и приправы. В первый раз, когда я положила в рот ложку ее жаркого, то чуть не выплюнула – такой непривычной мне показалась эта еда. Только суровые недовольные взгляды сестер остановили меня – и очень удачно. Мне не хотелось бы, чтобы таким образом все узнали о моей необразованности. И без того я чувствовала себя деревенщиной и не в своей тарелке. Со временем я узнала названия всех этих необычных вкусов. Корица – с Востока, молла – из северных стран, желтая ирука и дикая душица – с наших собственных склонов.

Я взглянула на Яй. Должно быть, она чувствует себя такой же потерянной, как я, когда только что приехала на остров. Я протянула руку, чтобы ободрить ее, похлопав по руке, но она отскочила, словно я собиралась ее ударить. Закрыв лицо руками, она замерла неподвижно. Лицо у нее побледнело еще больше.

– Не бойся, – осторожно проговорила я. – Я просто хотела показать тебе все здания. Смотри, вот это называется Отрада тела. С ним ты познакомишься завтра. А вон та лестница ведет к Храмовому двору и Дому Знаний, Дому Сестер и Храму Розы. Она называется Вечерняя лестница, потому что расположена на западе.

Заметив, что Яй подсматривает между пальцами, я продолжала говорить:

– А вот эта узкая длинная лестница называется Лунной! В ней двести семьдесят ступеней! Я сама пересчитала. Она ведет к Лунному двору и Лунному Дому. Там келья Матери. Ты уже встречалась с ней?

Яй опустила руки и кивнула. Я знала, что она встречалась с Матерью – всех девочек отводят к ней, едва они прибывают на остров. Не поэтому я задала свой вопрос. Просто хотела, чтобы она расслабилась.

– У нас редко бывает повод подниматься туда. А сейчас мы пойдем по Рассветной лестнице. Она ведет к Дому Очага и складам. Пошли.

Взять ее за руку и повести за собой я не решилась. Просто пошла вперед в надежде, что она следует за мной. Она действительно пошла за мной, держась в нескольких шагах позади. Я продолжала говорить, чтобы успокоить ее, – как болтаю с курицами, когда собираю яйца. Сестра Мареане смеется надо мной, но не мешает. Она не такая, как сестра Лоэни – та всегда пытается заставить меня замолчать. Сестра Мареане знает, что пугливых животных можно успокоить, говоря с ними спокойным голосом.

– Ты удивишься, как мы тут прекрасно питаемся. В первый раз, когда я услыхала, что нам будут каждый день давать на ужин мясо или рыбу, я даже засмеялась. Подумала, что это шутка. Есть мясо каждый день! Но это не шутка. Обычно мы едим рыбу или мясо наших коз. Некоторые неофитки считают, что козлятины слишком много, но сестра Эрс умеет приготовить из козьего мяса так много разных блюд. Козья колбаса, жареные котлетки, жаркое и вяленое мясо. И козье молоко, конечно. Из него делают сыры нескольких видов. Кур мы больше держим ради яиц, но иногда одна из их попадает в жаркое сестры Эрс. Сестра Эрс держит в своих руках Дом Очага. У остальных сестер тоже есть свои области ответственности, но их ты еще успеешь выучить.

Запыхавшись, мы поднялись на последние ступеньки. Когда мы вступили на двор перед Домом Очага, я ощутила запах белой рыбы и вареных яиц. В животе у меня заурчало. Сколько бы я ни ела, все равно всегда остаюсь голодной. Так у меня с той голодной зимы.

– Мы все едим одну и ту же еду, – сказала я, подходя к двери Дома Очага. – От самой младшей неофитки до сестер и самой Матери. Только сестры в Уединенном храме питаются отдельно. Мы, неофитки, едим первыми, сестры после нас. Так и с омовением, но это ты увидишь завтра.

Я придержала ей дверь Дома Очага, от которой всегда пахнет хлебом. Когда я только попала сюда, то не смогла устоять перед искушением и лизнула ореховое дерево, чтобы проверить, какое оно на вкус. После этого сестра О весь лунный цикл ругала меня за глупость. Сейчас я выросла и больше так не делаю. Но от двери по-прежнему пахнет хлебом.

Яй снова онемела. Наверное, я слишком много