Убийца колдунов - Гарднер Фокс

Тиссикисс, услышь меня!

Взываю к тебе именами Титикомти и Алхолла, именем Бельтамквара, отца демонов, и его страшной подруги, Телонии!

Приди ко мне Тиссикисс. Приди! Приди! Приди!

Через некоторое время послышался звук, в котором можно было различить отдаленное громыхание громоздящихся друг на друга льдин, стон ледяного ветра, блуждающего средь заснеженных гор и долин легендарной Гипербореи. По закрытой от всего мира гробнице пронесся ледяной ветер. На всем, что только коснулось его дыхание, теперь толстым белым покрывалом лежал иней. Мгновение спустя Рыжая Лори поняла, что ее тело утратило всякую чувствительность. Она не ощущала ни жары, ни холода, и ноздри ее не улавливали никакого запаха.

Ее тело, еще недавно теплое и полное жизни, неподвижно лежало, подобно куску замороженного мяса. Но несмотря на это Рыжая Лори была живой.

То, что давно умерший маг назвал духовным телом, поднялось с жесткого ложа и прошлось из угла в угол гробницы. Физическое же тело по-прежнему лежало на каменной плите, под которой покоились останки ее недавнего советчика. Бледное, с голубыми прожилками и совершенно лишенное одежды, которая досталась проснувшейся части Рыжей Лори.

Женщина немного постояла в насквозь промороженной гробнице, а затем откинула назад голову и позволила негромкому смеху сорваться с ее уст и воспарить к увешанному сосульками потолку.

Свободна! Наконец-то — свободна!

— Благодарю тебя, Тиссикисс. Храни меня целой и невредимой в своей власти.

Она поднялась по лестнице, ведущей наверх из подземной камеры, и двинулась к огромной каменной плите, служившей дверью гробницы. Щели вокруг нее Кутар и залил когда-то расплавленным серебром, намертво замуровав дверь, которая стала для чародейки непреодолимым препятствием.

Но теперь она знала способ преодолеть эту преграду! В своем новом облике она беспрепятственно выйдет наружу, в то время как ее тело останется лежать здесь застывшим, словно мертвое, растянувшись на каменной надгробной плите.

Чтобы получше сосредоточиться, Рыжая Лори сперва подняла руки, а затем спрятала свое прекрасное лицо в ладонях. Заклинание, которое ей сейчас предстояло произнести, требовало предельного внимания. Она не должна допустить ни малейшей ошибки, произнести без единого изъяна формулу, которая разрешит ей выскользнуть из этой гробницы и отправиться туда, где она так жаждала оказаться.

Чародейка принялась нараспев произносить заученные недавно слова — сперва еле слышно, а затем все громче и громче.

Мир вокруг нее завертелся.

Глава вторая

Солнце немилосердно жгло золотые пески пустыни, тянущейся от высоких скалистых гор Призрачных Земель до находящихся далеко на востоке лугов Сибароса, которые согласно легендам некогда были дном внутреннего моря.

По этому огромному песчаному морю медленным размеренным шагом двигался на юг одинокий всадник. Он направлялся к виднеющемуся на горизонте хребту невысоких гор, отмечающих южную границу этой огромной пустыни. Это был огромного роста мускулистый мужчина, всю одежду которого составляли кольчужная рубаха, кожаный воинский килт и желтовато-коричневые сапоги для верховой езды. Длинные золотистые волосы были перехвачены сзади кожаным шнурком, чтобы ветер, постоянно дующий в этой пустыне, не давал им попадать в глаза. Мощные бугристые мускулы перекатывались на его обнаженных сильных руках и загорелых бедрах.

Серый конь, который был под стать всаднику, двигался ровным спокойным шагом, слабо позвякивая сбруей и удилами. Казалось, дневная жара не оказывала на него никакого воздействия. На поясе у великана висел огромный меч, рукоять которого была украшена громадным ярко-красным самоцветом.

Солнце, которое играло на рукояти меча, сделанной древним мастером в виде слабо изогнутой крестовины, засверкало множеством металлических отблесков на горизонте там, где скалы выстроились вокруг тонкой ленты дороги. Кутар недовольно нахмурился и с подозрением посмотрел в их сторону своими суровыми голубыми глазами. Многолетний опыт воина подсказал ему, что эти металлические предметы, скорее всего, являются ничем иным как остриями копий и шлемами отряда воинов, подстерегающих кого-то между скал.

Не может ли быть, чтобы кому-то стало известно о том, что он через пески пустыни направляется к ущелью, ведущему в Тарию? Об этом не было известно никому, кроме него самого; повинуясь природной варварской хитрости, Кутар никому не поведал этой тайны.

Но в то же время яркие искорки среди скал яснее ясного говорили о засаде, где роль жертвы отводится именно ему. Издав сдавленное глухое рычание, варвар потянулся к своему заколдованному мечу, ожидающему своего часа в изукрашенных ножнах, высвобождая клинок, так, чтобы при необходимости можно было моментально вытащить его. Затем он переместил чуть поближе висящий за спиной колчан со стрелами и притронулся к висящему за спиной большому роговому луку, тетива которого была подарена Кутару Паком Ма в благодарность за спасение дочери от чар Рыжей Лори.

Завершив все эти приготовления, варвар направился дальше, настороженный и готовый к предстоящему бою.

Доехав до того места, где пески образовывали пологий склон прежде, чем слиться с каменистой землей Тарийского ущелья, кумбериец натянул узду и снял висящий на передней луке седла бурдюк с водой. Выдернув пробку, он осторожно поднес кожаный бурдюк ко рту.

— Самое время немного передохнуть, Серко, — обратился он к своему боевому коню. — В полумиле отсюда нас ожидает хорошая драка.

При этих словах губы его изогнулись в хищной кривой усмешке. Ледогнь, который слишком долго мирно лежал в ножнах, пока его хозяин пребывал в городах Зоане и Атлакке, где впервые узнал о древней могиле Кандакора, казалось, тоже так и рвался наружу. Хотя, судя по тому, что на дороге готовилась засада, Кутар был не единственным, кто прослышал об этой могиле.

Проехав еще несколько шагов, варвар поднял в руке роговой лук, согнуть который было под силу далеко не всякому человеку. Держа лук в левой руке, он ткнул Серко носком сапога, пуская его легким галопом.

Спрятавшиеся в засаде собирались захватить его врасплох, но варвар решил сам действовать точно таким же образом. Но, скача навстречу опасности, он совершено неожиданно услышал крики и лязг оружия.

— Двалка! — Изумленно воскликнул он. — Здесь, похоже, напали не на того!

Расхохотавшись, Кутар пустил своего коня галопом по заброшенной дороге, путешествовать по которой имели смелость лишь немногие путешественники. Этот процветающий когда-то торговый тракт был проложен в те времена когда Кандакор правил давно забытой Фирмирой. Прямо на скаку варвар достал из колчана боевую стрелу, которой можно без особого труда пробить прочный стальной доспех, и вставил ее в тетиву.