За пределом (том 3) (СИ) - Кири Кирико

Фиеста сказала, что я хороший человек…

Ещё никто так жёстко не стебался надо мной.

Глава 91

Не помню, когда вообще мне приходилось так хохотать. Меня никогда не смешили анекдоты, редко смешные истории и какие-то забавные события, а здесь… Абсурдность настолько зашкаливающая, что хочется плакать. Может быть и поплакал бы, если бы не смелся так сильно. Я настолько хороший, что смотрел, как боевики казнили своего товарища, выжигая ему глаза паяльником, а сам избивал человека, который не мог выплатить долг, имея за спиной четырёх детей: сломал ему руку.

Я добрый человек, я застрелю вас… это такой бред, что сам по себе становится отличной шуткой. Это как толстый троллинг, который настолько толстый, что автоматически становится тонким.

Я смеялся, даже не пытаясь сдерживаться. Да и смысл? К тому же, я не верил, что меня отпустят, ведь я видел лица их всех и смогу при нужде опознать каждую. А найти их даже в многомиллионнике будет пусть и очень сложной, но всё же выполнимой при должном усердии задачей.

— Фиеста… ну и скажешь тоже, — взяв наконец себя в руки, посмотрел на неё. — К чему этот цирк? Надеетесь сделать из меня стукача, как она? — окинул я их взглядом.

— А если мы тебе пальцы обкорнаем? — спросила с вызовом женщина с каре. — И потом прикопаем тебя во дворе?

— И что? — посмотрел я ей в глаза, улыбнувшись, и хрипло продолжил. — У меня ничего нет, что я бы боялся потерять. Жизнь? Да, я хочу жить и боюсь смерти, это естественно, но всё же я не боюсь умереть. Боль? Да, я боюсь её, однако она приходит и уходит: я буду кричать и плакать, но это ничего не изменит. Мне нечего терять. От меня отказалась моя собственная семья. Меня предавали те, кому я доверял свою спину и душу. Я предал самого себя, свои идеалы и свои принципы. Живу иллюзией, что стремлюсь к чему-то, и пытаюсь искренне верить в это, чтоб не видеть, где в конце концов оказался. Кого вы видите перед собой?

— Человека, который оказался на самом дне, — ответила мне китаянка.

— И у этого человека ничего не осталось, что ему было бы действительно жаль терять, кроме этой самой жизни, — покачал я головой, с усмешкой смотря на неё. — Вам не заставить меня делать то, чего вы хотите. Я не буду вам помогать и особенно предавать своих.

— Но нам это и без надобности, ведь речь не идёт о предательстве. Для начала, пусть ты и предполагаешь, но даже не знаешь точно, из какой мы группировки, верно?

— И из какой же?

— Не из какой, — пожала она плечами. — Мы сами по себе.

— И просто так защищаете её?

— Всё верно. Мы защищаем девушек из своего ковена. Даже если это значит войну с наркокартелем.

Каждое слово можно было делить на два, а то и на четыре сразу. Ковен? Ведьмы то есть? Я ни разу не слышал о такой группировке, если честно. А если они называют себя ведьмами лишь потому, что обладают импульсом, так это нормально. В некоторых странах до сих пор импульсников называют ведьмами и колдунами.

Но как бы они себя ни называли, я склонялся к тому, что они из банды Бабочек. Одни девушки, что довольно характерно для них, к тому же, именно с ними мы и воюем. Это был самый очевидный вариант и пока единственный в моей голове, как возможный. В других бандах, да и вражеском картеле, девушки были редкостью.

— И она ни на кого и никому не стучит? — спросил я. — И меня вы тут держите просто так, после чего собираетесь отпустить?

Они видели, что я им не верю, но казалось, что их это и не сильно заботит.

— Всё верно, — улыбнулась китаянка. — Как я и говорила, разница между молодым и старым заключается в эмоциях и опыте. Вы слишком легко поддаётесь эмоциям, и у вас слишком мало опыта, чтоб на холодную голову оценить ситуацию.

Я промолчал, так как и без слов было понятно, к чему она клонит. Мой взгляд был красноречивее слов, чем и вызвал вздох, словно был глупым учеником.

— Все мы учимся по жизни, получаем уроки, которые делают нас теми, кто мы есть, — покачала головой она.

— Если ты о том, что среди нас есть ещё один стукач, то я и так это понял.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И я даже знаю, кто сдал меня, предупредив Фиесту. Тут гением не надо быть, чтоб понять это.

— Но ты ошибаешься насчёт того, кто всех подставил. Давай же, — наклонилась она, — откинь свои эмоции и постарайся взглянуть на ситуацию непредвзятым взглядом. Среди вас есть предатель, но ты его не видишь, потому что ненавидишь нашу милую девочку. Ты хочешь видеть в ней предателя и потому, естественно, подтягиваешь все улики так, чтоб обвинить её.

— Даже если на секунду представить, что вы действительно хотите мне помочь найти предателя, зачем вам это?

— Представь, что Фиеста не виновата, — продолжала давить она. — Начни заново, вспомни всё, что тебя смутило и не вязалось с тем, что тебе сказал твой босс. Ведь было что-то такое, верно? — улыбнулась и, глядя мне в глаза, видимо, заметила моё промелькнувшее понимание и сомнение. — Вижу, что было…

Она лишь подмигнула мне и сделала шаг назад, оставляя меня наедине со своими мыслями. Они словно растворились в темноте, куда не доставал свет.

Зачем они это делают — вот что меня больше волнует. На кого они работают?

Зачем, и так понятно, ведь картель сейчас раздирает на части не только внешняя война, но и назревающая внутренняя. Каждый хочет урвать лакомый кусочек, и так как Фиеста стучала, в чём я не сомневаюсь, об этом могли узнать и другие игроки этого города. И теперь они хотят устранить возможные проблемы…

Какие именно? Возможно, речь как раз-таки идёт о том, на кого они намекают. Значит, надо понять, против кого копают эти дамы.

— А вы мне не скажете?

— Если ты сам дойдёшь до этого, то поверишь в то, что Фиеста никого не подставляла. Только сам добыв доказательства её невиновности, ты поверишь в них.

Я внимательно посмотрел в темноту, где она стояла, и ничего не ответил.

Потому что её слова совсем немного, но заставили меня засомневаться. Пошатнули мою уверенность, так как я вспомнил одну деталь, про которую совершенно забыл и которая никак не вязалась с общей картиной, хотя всё остальное указывало на Фиесту. Она смутила меня в прошлом, и сейчас, после слов китаянки, это вновь меня тревожило, так как ломало такую удачную картину вины Фиесты.

Курьер с наркотиками, которого убил вампир в той квартире.

Он решил кинуть Бурого и скрыться, прихватив с собой наркотики. И сбыть их он решил не где-то, а в этом же городе бандитам, с которыми у нас война. Так и остались открытыми вопросы, почему он не взял с собой деньги.

Окей, их не было тогда. Тогда почему не взял больше наркотиков?

Хорошо, больше наркотиков не было. Но почему тогда он сразу не покинул город, а остался, чтобы продать их бандитам, хотя в другом городе получил бы куда больше?

Зачем оставаться в городе и так рисковать?

Это меня мучало тогда, но потом погоня, перестрелка, ещё и Сина попугала, а потом это забылось. И сейчас, по прошествии времени, стараясь не думать о вине Фиесты, его действия выглядят не как побег, а как самая обычная сделка с покупателем.

Другими словами, он не убегал, а его послали туда. Было ли запланировано его убийство вампиром, непонятно, но вот то, что он собирался торговать с противником — это однозначно. А потом послали нас, чтоб столкнуть с бандитами и вызвать войну.

Сейчас я мог бы сказать, что это Фиеста послала дилера туда, а после сдала его Бурому, чтоб нас туда отправили. Заодно и про время знала — это был бы очень удачный план. Однако есть одно «но» в этом всём.

Дилер не подчиняется Фиесте.

Да, она могла якобы передать сообщение от Бурого, но в вопросах, когда речь идёт о торговле с гипотетическим противником, такие указания передавал бы сам лейтенант. Хотя бы позвонил, или это сделал бы сам дилер, чтоб убедиться в правильности услышанного. Но если допустить, что Фиеста всё же как-то уболтала дилера…

Бред. Чтоб Фиеста кого-то со своим характером уболтала, ага. Это должен быть как минимум глухой и незнающий её человек, чтоб рискнуть связываться с такой стервой.