Батон за 13 копеек - Марципана Конфитюр

что, это снится?!

Или я слишком много романов про попаданцев читаю?!

Сбрендил, может…

В рассуждении, куда сунуться, я по привычке полез в холодильник. Дёрнул за огромную серебристую ручку – тяжёлая дверь отворилась. Мои банки с пивом пропали. Вакуумных упаковок с сосисками, которые мать накануне купила три по цене двух, тоже почему-то не было. Может, конечно, она их и съела. Но пакет с молоком в форме пирамидки мать уж точно не могла сюда поставить! Ведь такие уж давно не продаются!

В надежде, что проснусь или пойму, что происходит, я взял открытый пакет и отпил. Молоко. Настоящее. Ладно… Может, мать сменила холодильник без меня, а я не знал… Может быть, «Пятёрочка» закрылась… А «Слава КПСС» это наверняка какой-то рекламный прикол… Всему этому должно быть более правдоподобное объяснение, чем то, что я перенесся в СССР…

Я попытался закрыть холодильник, но не сумел. Пришлось что есть сил хлопнуть дверцей. Сразу за грохотом холодильника в коридоре послышались чьи-то шаги. Мать бежит на шум… Или не мать?.. Хоть бы мать, а?..

– Ух, мать…! – выразился незнакомый мужик в майке-алкоголичке и растянутых трениках, вбежавший ко мне на кухню. – Ты кто такой?!

– А ты кто? – ляпнул я, не более радостный его появлению, чем он моему.

– Ты, что, ох…л?! Я живу тут! – ответил мужик. А потом закричал: – Эй, Маруся! Топор принеси!

Я хотел сказать, что тоже здесь живу, но, услыхав при топор, воздержался от этого.

– Не надо топор, – постарался сказать как я можно миролюбивее. – А какой сейчас год, а?

– Ты, что, е…тый? – спросил мужик в майке.

Я встретился с ним взглядом и внезапно осознал, что это дед мой. Точно таким я видел его на чёрно-белых фотографиях, сделанных до моего рождения. Теперь он стоял передо мной живой, сорокалетний или около того и не подозревающий, что есть реальность, в которой мёрв уже и он, и его Родина.

Через секунду за спиной деда нарисовалась бабка. Я смутно помнил её лицо, каким оно было в 90-е. Впервые вижу, чтобы люди молодели! Впрочем, сегодня со мной много что происходит впервые…

– Это кто? – спросила бабка.

– Да чёрт его знает, – ответил ей дед. – Шизанутый какой-то.

– Как вы сюда попали? – Взгляд бабки упал на кастрюльку с кипящей водой и на облако с дверцей. – А это еще что тут за туман?

– Да нехрен выяснять. Беги к соседям, пускай вызовут милицию…

– Не надо милицию. Николай Иванович, Мария Петровна! Я прибыл к вам из будущего. Я путешественник во времени. А этот облако пара – вот видите дверку? – это проход в XXI век, из которого я прибыл.

Потрясённые дед с бабкой переглянулись.

– Откуда вы знаете, как нас зовут? – спросил ставший заметно более вежливым дед.

– Из будущего он, что непонятно?! – огрызнулась баба Маня.

– Так точно, – отозвался я. – Из будущего. Мне заранее сообщили имена людей, к которым я попаду.

О том, что дед и бабка это мои дед и бабка, я решил им не рассказывать. Боюсь, им наверняка захочется узнать о судьбах близких и о своих собственных судьбах. Слово за слово, они поинтересуются, когда умерли, а я не сумею соврать убедительно. Не люблю сообщать людям плохие новости. Пусть думают, что я просто посланец человечества.

Тут на кухню зашёл парень лет пятнадцати, который ужасно напомнил мне меня самого в школьные годы: те же черты лица, тот же цвет волос, тот же взгляд исподлобья – только он был мельче и тщедушней.

– Здравствуй, Юра, – сказал я ему.

Батя выпучил глаза в недоумении.

– Он нас всех знает, – сказала баба Маня не без гордости. – Это времянавт из коммунизма.

– Чем обязаны, товарищ? – спросил дед. – С какой высокой миссией вы прибыли?

– Я прибыл, чтоб спасти СССР, – ответил я, не колебавшись ни секунды.

* * *

Через минуту все трое сидели на табуретках, а я возвышался над ними, как лектор перед студентами.

– Спасти-то от кого? – спросила бабка.

– Да уж ясно, от кого, – ответил дед. – От атомной войны, да? Довели-таки до ядерной зимы отцы народов? В каком году Землю взорвали?

– Нет, – сказал я. – Атомной войны не приключилось. Ну, по крайней мере, в тот миг, когда я покинул свою эпоху, её ещё не было…

– А какая эпоха-то ваша? С какого вы года?

– Из 2022-го! – ответил я, и сам проникся тем, как фантастически звучит это в XX веке.

– Это что ж, тридцать девять годков пролетели, выходит, – прикинул дед Коля.

Вот как. Ясно. Значит, мы тут при Андропове живём, сообразил я, в свою очередь. Последние нормальные годочки.

– А вы уже построили коммунизм? – спросил батя, отчего-то сразу вызвав снисходительные улыбки обоих взрослых.

– Не построили! В том-то и дело! Распался Союз! Потому и спасать его надо!

– Не мудрено, – буркнул дед.

Я не стал расспрашивать, что он имеет в виду. А бабка спросила:

– Да как он распался-то? Как он вообще мог распасться? На что? На республики, что ли?

– Так и есть: на республики! Проклятая Америка и её либерастические прихвостни устроили перестройку и развалили всё к чёртовой матери! Нет больше ни дружбы народов, ни пятнадцати сестёр, ни красного флага! А строим мы теперь капитализм!

– И как он? Строится? – поинтересовался дед с удивительным для меня равнодушием.

– Дурацкое дело не хитрое! – Я развёл руками. – Бизнесменов как говна за баней. От рекламы ступить некуда: «Купи это, купи то»… Всем одни лишь деньги и нужны! Девушки хорошей сейчас днём с огнём не найдёшь – только сучки меркантильные остались. Да и мужики измельчали. Гомосеков развелась тьма!

– А в промышленности что? – прервал дед мои размышления о гомосеках. – Планы высокие ставят?

– Да нет теперь планов! Кто, что хочет, то и производит! И промышленности нету, если в целом! Развалили всю промышленность! У нас гвозди – и то импортные!

– Интересно, какие они – импортные гвозди… – мечтательно произнёс дед.