Наше право на бессмертие - София Конар

Я очень её любила. Моя родная мать не была такой. Совсем не такой. Может быть, это было из – того, что с мамой по силе мы виделись намного реже. Вместе мы нежили. Она растила меня больше в плане моей силы и самоконтроля. Варния была какой – то подругой, которая всегда ждёт и поддержит. Но всё равно, я звала её своей мамой. Эти отношения были сложными и запутанными, когда – то я просто решила принимать всё, как есть и плыть по течению.

– Как хорошо, что ты, наконец – то пришла, моя сонная принцесса.

– Ну, я же просила не называть меня так. Я сегодня и так встала раньше обычного.

– Прости, прости. А я, между прочим, кое – кому купила новую рыбку на потолок. Угадай, кто эта счастливица?

– Рыбка? Мне? Правда? А я думала, что это день ничто не сможет сделать радостным.

– На прилавке в коробочке, у кассы. Но возьмёшь её после того, как поможешь мне. По рукам?

– Будто у меня есть выбор. Чего делать – то?

– Ну, давай веселее. Для начала нужно бы вымести, а я пока полью цветы в горшках, или хочешь наоборот? А еще минут через 15 привезут свежие цветы, но близнецы мне с этим помогут. Посидишь на кассе до обеда?

– Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа. Где же моя злосчастная подруга метла? Куда же она подевалась? Ох, неужели её похитили?

– Нет, не может быть. Такого еще не случалось в моём заведении. Так – так. Метла, ко мне!

Варния повела рукой, и метла оказалась у неё. Это была её управляемая способность. Она могла притянуть к себе предмет в радиусе 50 метров, но только если она хорошо его представляла или имела часть от этого предмета. Поэтому дома ничего не терялось, а от неё нельзя было убежать. Конечно, если бы она больше тренировала свою силу, то и не такое могла бы.

А смешные спектакли были нашим с ней хобби. Кролин, смеясь над нами, говорила, что нам бы в актёры, а сама она давно работала репетитором по математике и физике на дому.

Мне часто приходилось сидеть на кассе, подметать и поливать цветы. В общем – то это была достаточно приятная и лёгкая работа. Моя родная мама считала это моей подработкой, но деньги, что я получала от Варнии, были карманными или мне просто стоило их у неё попросить. Хотя в глубине души я считала, что честно заработала эти деньги.

После обеда мама отпустила меня восвояси. Дала пару дежурных советов, которые я, как обычно, не выполню, и поцеловала меня в щёку.

Разумеется, я отправилась домой с хорошим настроением. Мама меня всегда вдохновляла, и мне было спокойно на душе. В наушниках громко играла музыка, и я уже была на своей улице, как тут меня резко схватили за руку, дёрнули назад, пытаясь остановить, и я упала на землю, больно ударившись ладонью, и наверняка содрав кожу. Не успела я опомниться, как меня уже поднимали и извинялись, отряхивая мою одежду и одновременно опираясь на моё плечо. Передо мной стоял Франд.

Младший близнец и мой брат по силе. Глумир, Франд и Матвей учились в одном классе, и всем им нужно было сдавать экзамены, только вот мои братья, как и многие из нас отличались умом и хитростью. Я не сомневалась в том, что они оба сдадут экзамен, как делать нечего, особенно Франд, ведь его прил была живой библиотекой и воплощением ума, но уж слишком стеснительной и неразговорчивой.

Мои братья могли каждый день валять дурака, изредка приходив на консультации. Но Франд был ужасно ответственным и достаточно спокойным, он всё делал, как надо. Для того, чтобы он прибывал сейчас в таком всполошённом состоянии, должно было произойти что – то действительно серьёзное. Это интригует, но на моём лице, как обычно, 100 оттенков равнодушия и незаинтересованности.

– Извини, что уронил тебя. Я не рассчитал силы. Прости.

– Должно быть, тебе всё еще не надоело извиняться за ту силу, которую ты не можешь контролировать. Выбросы твоей мощи – это нормально. Что случилось?

– Матвея. Матвей. Убили. Он мёртв. Там. Скоро прибудут Главные. Сестра, нам…

Я не дала ему договорить. Схватила его за руку и побежала на остановку. Всё время, что мы ехали в автобусе, я никак не могла поверить, что его убили. Смотрела на засохшую кровь на ладони и размышляла о произошедшем. Это шокировало.

Матвей, он же Орлинас, не мог быть убитым. Я еще могла поверить, что, когда он проходил сквозь стену, что – то пошло не так, но убийство. Кто мог его убить? Неужели его семья воевала с другим семейством? Но ведь 50 лет назад это было запрещено. Семьи могли молча ненавидеть друг друга, но не убивать. Бог был за мир во всём мире, разве нет? Это было наказуемо. Зачем? Зачем такой бездарь и шут кому – то понадобился мёртвым. А что теперь будет с его мальчиком? Он же с ума сойдёт. А, может быть, его убили не из – за си? Может быть, нашёлся какой – то человек с гомофобией?

Когда мы приехали и вошли в квартиру, я сразу почувствовала запах крови. А еще в помещении было холодно. Франд исказил лицо от вида крови, а мне стало слишком жарко и слишком холодно. Матвей был, в самом деле, убит. Он лежал на полу, полностью голый, с кровавым месивом в груди. Значит, его застрелили из ружья. Варварские методы. Хотя, правило гласит, что мы не можем убивать друг друга своей силой. Причинять вред, да, но не убивать. Из этого следует, что убить его мог, как смертный, так и человек с силой. Круг подозреваемых не сократился.

А тем временем, в квартиру вошла высокая женщина со слезами на глазах, два взрослых мужчины и девушка, до такой степени тонкая, что мне показалось, будто её не кормят. Анорексия, может быть, хотя мы слишком редко болеем. Так редко, что в этом плане, наши родные родители могут быть спокойны. Тонкая девушки кинулась к Матвею и начала рыдать. Её даже не волновало, что она испачкалась в крови. Франд взял меня за руку и очень близко, так, что я ощущала его не ровное дыханье у себя на затылке. Для него всё это было больше, чем шоком или стрессом. Он был поражён до такой степени, что искал защиту во мне. Я провела рукой по волосам, приводя свои мысли и силы в порядок, и тонкая девушка воспарила в воздухе. Она быстро поняла, что это моя управляемая сила и просто продолжила плакать, но уже в воздухе.

– Сейчас уже поздно плакать. Франд помоги семье Бланк, если будет нужно.

– Спасибо – ко мне подошла высокая женщина – Мы справимся. Я чувствую, что Главные уже рядом. Спасибо, я благодарна, что ты пришла сюда. Твоя семья всегда нам помогала. Спасибо.

Высокая женщина заплакала, ей правда было тяжело сдерживаться. Мужчины пошли открывать окна и снимать занавески.

Таков был обычай. Если человек умирал в доме, то окна должны были быть распахнуты. Навстречу «Седьмому небу». Так мы это называли.

Один за другим Главные вошли в комнату. Я почувствовала мощный удар силой внутри моего тела и поняла, что нас всех отшвырнули к стене. Мы не должны были мешать им.

Главные не были Богами. Бог просто дёргал ими. У них были все возможные силы, но они были куклами, которые диктовали нам правила, разбирались в ссорах семей, читали и организовывали собранья и давали нам выбор. Они были что – то вроде верховного суда. Они назывались Главными, потому что нас Бог, не дёргал за ниточки. Он дал нам жить, как мы хотим, нас Он оставил. А с ними… с ними Он, наверное, прибывал рядом.

Главные стояли около Матвея и молча лицезрели. Они проводили своё расследование. Все такие из себя серьёзные: в чёрных накидках, с закрытыми лицами, одинаковые позы, не отходят далеко друг от друга. Кажется, что они хорошие, но это не так.

Сильный ветер дал о себе знать, одно стекло разбилось и осколки полетели на пол, разбиваясь повторно при соприкосновении с паркетом. Франд вздрогнул, а женщины продолжали плакать. Начался мощнейший ливень, который застилал собой всё за окном. Не было видно, ни города, ни неба. Молния одна за другой ударяли в точки входа на «Седьмое небо». Тело исчезало. Кровь, ошмётки одежды и душа. Все исчезало на наших глазах. За считаные минуты исчезло всё, что напоминало о Матвее. Вот как это произошло с моим знакомым. Главные поклонились нам и смылись. Дождь усилился, хотя казалось, что хуже некуда. Теперь он будет идти, как минимум час. Как минимум. Ливень оплакивал новую душу на «Седьмом небе», это было так сентиментально.

Отчаяние вновь охватило этот мир. Франд сполз по стене на пол, поджал к подбородку колени и уставился в пространство. Ливень продолжал идти, не давая забыть о произошедшем. Это был конец очередной истории юного парня, который, на самом деле, хотел жить.