Ангелы постапокалипсиса: Война (СИ) - Мушинский Олег

Штурмовики уже погрузились и едва я поднялся на борт, мы рванули как на пожар. С рассветом уже мимо Нарвы пролетали. Причем я разговорился с одним бортстрелком и он сказал, что это мы еще опаздываем.

Ночью по радио свежая сводка была. Нечисть вышла к Ямбургу. Сам город они не взяли, наши там стояли насмерть в самом буквальном смысле, но бесы мародерствовали по всей округе и капитан решил сделать небольшой крюк к северу. Всё бы ничего, да только ветер внезапно переменился на встречный и в результате мы отклонились от графика больше чем на час. Командиру штурмовиков это сильно не нравилось.

За командира у них была редкая красотка и черный мундир с золотыми пуговицами в два ряда ей очень шёл. Не будь она намного старше меня по званию, влюбился бы с первого взгляда. Она была лейтенантом, а еще фамилия у нее была — Алексеева.

— Не знаешь, кто такая? — тихо спросил я у бортстрелка, мотнув головой вверх. — Часом, не родственница нашего генерала?

Лейтенант стояла на верхней палубе у самого трапа. Прямо перед ней была дверь в рубку, но в самой рубке едва хватало места для членов экипажа. К тому же, капитан у них — такой плечистый богатырь, что один занимал пространство за двоих.

Я даже удивился: как его вообще в авиаторы приняли? Обычно туда старались отбирать маленьких и худеньких. Вот, к примеру, моего нового знакомого вообще можно было принять за юнгу, хотя мы с ним оказались ровесники. Правда, и земляки тоже, а кронштадтских хоть в морской, хоть в воздушный флот брали охотно. Говорят, техническое образование у нас до сих пор на высоте, а военным учить рекрутов некогда. Знаешь, как с машинами управляться, ну так и вперед во имя Господа!

— Вряд ли, — так же тихо ответил бортстрелок и уже потом пожал плечами. — Хотя на лицо похожа. Может, какая дальняя… Да брось, он же командующий фронтом. Мог бы родню и получше устроить.

Я подумал и кивнул. Времена, конечно, нынче суровые. В бой шли все, кого вообще имело смысл туда посылать. Если бы пополз слушок, что генерал придерживал в тылу родственника, пока остальных на фронте в лоскуты рвали, то обоих бы со свету сжили. Ну, лейтенанта уж точно. Но я был согласен с моим собеседником. Командующий фронтом мог бы подыскать родному человеку и менее рискованное назначение.

К тем же авиаторам, например. Тем более что и авиаторов, и штурмовиков набирали в основном из флотских. Общая база, так сказать. У них и звания флотские, и форма одна и та же. Только у авиаторов на ней вместо якорей земной шар с крыльями, а у штурмовиков — горящая граната. Кстати, если подумать, очень подходящий им символ. Никогда не знаешь когда рванет.

Лейтенант взглянула на часы и резко топнула ногой.

— Капитан, мы опаздываем, — строгим тоном сказала она.

— Я знаю, — невозмутимо отозвался из рубки густой бас. — На час пятнадцать.

Капитана я со своего места не видел, но прозвучало так, будто бы он был где-то совсем рядом.

— И когда мы будем в Погорелово? — спросила лейтенант.

— Скоро, — ответил капитан.

— А что за Погорелово? — тихо спросил я у бортстрелка.

Тот пожал плечами и ответил:

— Не знаю. Дыра какая-нибудь.

Определение более чем расплывчатое. Для летунов "дыра" — это любое поселение, где нет приличного аэродрома. Впрочем, если верить словам капитана, я скоро сам всё увижу. "Скоро" в представлении капитана потянуло минут на двадцать.

— Действительно, дыра, — согласился я.

Нашей целью оказался заурядный поселок беженцев. Сколько я их таких повидал за последний год, уже и не припомню. Люди бежали из разоренных нечистью земель на север и вставали лагерем, едва оказывались в относительной безопасности. Стратегическая ценность таких поселений стремилась к нулю, а экономическая вообще уходила в минус и носа оттуда не казала.

— Ну наконец-то! — воскликнула лейтенант и снова топнула ногой.

Впрочем, обитателям поселка спешить уже было некуда. На узеньких улочках рядами стояли живые мертвецы. Сотни и сотни живых мертвецов.

— Ну, чего-то такого и следовало ожидать, — проворчал я себе под нос.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Так ясно было, что не на пикник летели, — отозвался бортстрелок. — Жаль только, что пришлось сгрузить бомбы, а то бы они все не влезли.

Говоря "они", он неопределенно мотнул головой. Впрочем, тут куда ни кивни, попадешь в штурмовика. Грузоподъемности "Орла" на полсотни штурмовиков хватило, а вот с вместимостью дела обстояли куда хуже. Люди сидели в проходах, на трапах и везде, где только можно было устроиться со своим снаряжением.

Помимо нашего лейтенанта, я насчитал еще дюжину барышень в черной форме. У нас-то в армии отдельные женские батальоны, а у штурмовиков состав смешанный. Обычно у них и по возрасту состав смешанный — новичков разбавляют ветеранами — но в этот раз была сплошь молодежь в новенькой форме. Выглядело так, будто после недавних боев ветеранов совсем не осталось.

— Ты смотри-ка, — тихо воскликнул бортстрелок. — Ни одного трупа за стенами.

Сам он сидел в крохотной застекленной кабинке, которая прилепилась снаружи к борту дирижабля. Наружу торчал ствол пулемета, а металлическая спинка кресла выпирала в коридор. Опершись на нее, я выглянул из дирижабля.

"Орел" делал круг над Погорелово. Поселок окружала каменная стена. Невысокая — около метра — но и она могла стать неплохим препятствием на пути живых мертвецов. Единственные ворота были закрыты и даже заперты изнутри на засов. В качестве последнего тут использовали кусок рельса. Не знаю, как они справлялись, когда ворота нужно было открыть быстро, но вломиться через закрытые смог бы разве что демон.

Снаружи поселка действительно не было ни одного мертвеца. Хоть живого, хоть просто трупа.

— С таким противником даже ополченцы могли подстрелить хоть кого-нибудь, — проворчал бортстрелок.

— Если только они не разбежались сразу, как только увидели мертвецов, — ответил я.

В случае с ополчением это было весьма вероятно. Бортстрелок подумал и сказал, что так оно, скорее всего, и случилось.

Живые мертвецы, заслышав шелест винтов, задирали головы и тупо таращились на дирижабль. Тот шел так низко, что они без труда могли разглядеть людей за широкими иллюминаторами, но мертвецам надо вначале почуять жертву. Либо получить направляющий пинок от демона.

Такую тушу, какую я видел в Гатчине, здесь спрятать было практически негде. Застроились беженцы основательно, но строения, как водится, были почти сплошь одноэтажные да приземистые: длинные и узкие бараки из кирпича пополам с чем строителю под руку подвернулось, бревенчатые хижины, дощатые сараи и просто навесы, крытые соломой или парусиной. Короче говоря, строили тут явно с прицелом максимально быстро укрыть от непогоды как можно больше народу. За одним-единственным исключением.

В самом центре над поселком возвышался трехэтажный дом, действительно достойный этого названия. Ровные зеленые стены, мраморное крыльцо с колоннами, узорная черепица на крыше — на фоне остальных он казался настоящим дворцом. Наверное, раньше была чья-то усадьба. Вот в ней давешний демон-жаба поместился бы.

Дирижабль развернулся и направился прямиком к усадьбе. Над головой прокатилось:

— Все по местам! Приготовиться к высадке!

На нижней палубе началось столпотворение. Нечто подобное можно наблюдать, если зайти ночью с фонарем на запущенную кухню и напугать тараканов. Только очень дисциплинированных тараканов. Каждый из них знал свое место и даже в каком порядке он должен был его занять, чтобы не мешать другим. Ровно через минуту вся полурота застыла на своих позициях в ожидании нового приказа.

Мой новый знакомец устроился поудобнее в своем кресле и развернул пулемет вниз. Я хлопнул его по плечу:

— Удачи!

— Тебе тоже, земеля, — отозвался он. — Береги там себя.

Именно этим я и планировал заняться.

Все четыре люка на нижней палубе открылись одновременно. Вниз полетели канаты. Повиснув, они аккурат коснулись концами черепицы. Следом из левого люка развернули веревочную лестницу.