Последняя буква Севера - Лина Винчестер

от всего, что связано с группой. Прошлым летом «Норд» обрел популярность, когда парни выложили в интернет пару роликов со своих репетиций. Я искренне радовалась за ребят, пока Оливер не сказал, что незнакомые девушки скидывают ему фото голой груди. Возможно, я бы тоже хотела скинуть ему свою грудь, но у Олли была девушка, а еще он никогда не просил меня о таком.

Я рисую обложки для песен «Норда», которые они заливают на музыкальные площадки. Мое имя нигде не указано, конечно, но это не мешает мне отдаленно чувствовать себя крошечной частичкой группы.

Как только Джейк глушит двигатель, я тут же выскакиваю из машины и семеню в дом. С каждым шагом сердце стучит все быстрее от предвкушения встречи с Оливером, от обиды за то, что он не позвонил мне, и от волнения от мысли о признании в любви.

Дверь раскрыта нараспашку, кто-то выкрикивает мне в спину «Тряпка здесь!»; вскинув руку, я машу средним пальцем в ответ. «Тряпкой» в прошлом году меня прозвала Констанс, когда увидела, как я помогаю маме мыть полы в боулинг-клубе.

Прохожу вдоль гостиной на кухню и застываю, заметив Оливера в компании Рэма. Не знаю, как это возможно, но за лето Олли стал еще прекраснее. Черты его лица выглядят мужественнее и острее, летний загар бронзового оттенка, светлые волнистые волосы выгорели на солнце и отросли, чуть прикрывая уши.

Олли смеется, его слегка заносит в сторону, и он тут же упирается рукой в кухонный остров, пытаясь поймать равновесие. Рэм даже не обращает на это внимание, продолжая рассказывать что-то. Когда Олли поднимает взгляд и замечает меня, мое сердце проваливается в желудок и, сдетонировав, взрывается.

– Микки, – произносит он одними губами, а затем широко улыбается.

Хотела бы я разозлиться, но я так рада видеть Оливера, что несусь вперед и буквально врезаюсь в него с объятиями, отчего его чуть заносит назад. Его глубокий смех отдается вибрацией в моей груди, от Олли пахнет теплым солнечным днем и сигаретным дымом. Господи, как же я скучала!

– Как я рад тебя видеть, Мик, – выдыхает он, зарываясь пальцами в мои волосы.

Отстранившись, я стискиваю зубы и хорошенько толкаю его в плечо.

– Почему не отвечаешь на мои звонки?

Потерев плечо, он рассеянно хлопает ладонями по карманам.

– Прости, куда-то дел телефон. Парни встретили меня прямо в аэропорту, я и опомниться не успел, как уже сидел у Рэма и пил пиво.

Оливер извиняется, выглядит слишком хорошо, и я едва сдерживаюсь, чтобы не выпалить все, что я к нему испытываю. Я копила эти чувства на протяжении пяти лет, и все лето сгорала от понимания, что пришло время сказать все как есть.

– У меня новости, – говорит Олли.

– У меня тоже, но лучше ты первый, потому что не уверена, что после моей новости ты сможешь говорить.

– Вот ты где! – Констанс выпрыгивает как черт из табакерки и, повиснув на шее Оливера, впечатывается в его губы жадным поцелуем.

Жду, когда Олли оттолкнет ее, но секунды тянутся, а он и не думает отстраняться. Его руки блуждают под задравшимся топом и сжимают талию Констанс. Они оба смеются сквозь поцелуй, и чем дольше я стою здесь и наблюдаю эту картину, тем сильнее меня начинает тошнить.

Вот какие новости у Оливера. Они с Констанс помирились. Она ведь уже бросила его однажды и ушла к тому, с кем изменила – к Мейсону Шепарду – одному из Кардиналов. Кардиналами мы прозвали учеников частной школы «Примроуз», ребята оттуда часто носят форму даже вне занятий, с гордостью таскают галстуки и пиджаки, на которых красно-золотыми нитями вышит символ школы – птица красный кардинал. Парни из нашей школы часто конфликтуют с Кардиналами, а на вечеринках между ними обязательно завязываются драки.

В конце весны Констанс разбила Оливеру сердце. Зачем она снова здесь? И почему он простил ее? Чувствую, как мои щеки полыхают, а глаза щиплет от желания разреветься.

– Мы снова вместе. – Тяжело дыша, Олли отстраняется от Констанс и растягивает губы в широкой улыбке. – Здорово, правда?

Я ненавижу видеть то, как его глаза блестят от счастья, когда он рядом с ней.

– О да, – усмехнувшись, выставляю большие пальцы. – Я просто вне себя от счастья. Знаешь, мне уже пора, забежала на пару минут поздороваться, увидимся в понедельник в школе.

– Микки, да брось, – с сожалением выдыхает Олли. Он знает, как я не люблю Констанс. Неужели правда подумал, что после того, как я видела его страдания из-за их разрыва, я буду рада воссоединению их пары?

– Да, Микки, брось, – наигранно дружелюбным тоном повторяет Констанс. – Оставим все наши обиды в прошлом, окей?

– Нет, не окей. Ты мне не нравишься.

– Микки, хватит. Что на тебя нашло? – Осуждение в голосе Олли задевает меня даже больше, чем их поцелуй.

Я редко плачу, но сейчас действительно готова разреветься. Совсем не так я представляла себе сегодняшний день. Мы с Оливером должны были поговорить, я надеялась, что он ответит на мои чувства взаимностью и скажет, что давно испытывает ко мне то же самое. А в итоге он смотрит на меня так, будто это я повела себя с ним как настоящая стерва, а никак не Констанс.

Мне правда лучше уйти, пока я не наговорила лишнего.

Глава 2 Он все еще помнит

Выхожу на улицу и втягиваю носом прохладный воздух, пытаясь успокоиться. В глубине души я надеюсь, что Оливер выйдет следом за мной, но он, видимо, считает меня виноватой, поэтому остается с Констанс. Джейк еще даже не успел зайти в дом. Стоя на крыльце, он разговаривает с Ником и заинтересованно поглядывает в мою сторону: наслаждается реакцией. Вот что он имел в виду в машине. Мудак.

Лезу в задний карман джинсов и достаю телефон, чтобы вызвать «Убер», но высокие цены на такси заставляют меня передумать. Идти отсюда до дома минут сорок, до автобусной остановки недалеко, но автобус делает неудобную петлю по городу, и дорога съест час времени. Черт, надо было взять с собой скейт.

Замечаю на подъездной дорожке идущего к машине коротышку Клиффа и тут же следую за ним.

– Можешь подвезти меня до дома, пожалуйста?

– М? – Клифф поднимает голову, козырек бейсболки открывает покрасневшие глаза. Слегка пошатываясь, он щурится, прикрывает один глаз, а затем кивает. – Конечно, Тряпка, прыгай.

– Знаешь, мне кажется, тебе не стоит садиться за руль в таком состоянии.

– Ты едешь или нет? – спрашивает он, нажимая кнопку на брелоке.

– Она не едет, –